Благословите нас на жизнь. Семейная психология в рассказах.

Нищета в наследство

Наташа проснулась от настойчивого стука в дверь. «Нужно починить звонок, там хоть пение птиц звучит», — сонно подумала она. Опустив ноги с кровати, она наступила на что-то липкое. «Чёрт, опять наблевали, или не наблевали...» — обтерла пятку об сухое место на полу и двинулась к выходу.

— Наташка, открывай! — прозвенел голос соседки за дверью.

— Иду я! — пробурчала девушка, берясь за ручку и открывая замок.

За порогом стояла тётя Неля, тучная пожилая женщина, жившая напротив. Её полные руки, упёртые в бока, резко вскинулись вверх и закрыли нос ладонями.

— Чем ты вообще тут дышишь?! В общественном туалете воздух свежее! Быстро иди, убирай подъезд за своим зоопарком!

— А я при чём? Мои кошки домофоном не пользуются! Пусть ваша Лиля убирает за своими кобелями, весь подъезд пометили!

— Ах, так?! Ну, жди СЭС! Они-то быстро разберутся, кто тут гадит! Лилины сикоку получше тебя воспитаны, засранка! Да и стоят как вся твоя убогая однушка!

Наташа сжала губы и медленно закрыла дверь, провожая взглядом сердито вытянутую спину соседки.

— Сикоку-сикоку... Видела я ваших воспитанных сикоку! Придумают же название для собаки. Фу! — протопала она в кухню, обходя миски, игрушки, разорванные в клочья котятами шлепанцы. Отцепила двоих малышей от штанин пижамы, согнала старика Базю со стола, где он любил поспать, и уставилась на двух беременных Ласку и Марго, сидевших на подоконнике. Открыла окно, в миллионный раз порадовавшись первому этажу. Иначе гулять питомцам было бы проблематично. Кошки степенно пропустили влетевшего чёрной лохматой кляксой Демона и отправились в заросли сирени под окном.

— К нам приедет СЭС! — озвучила новость Наташа. — Так что за уборку! Правильно мама говорила — от богачей добра не жди!

***

Сотрудники санэпидемстанции явились через три с половиной часа. Наташа успела помыть и проветрить квартиру, заплести тёмные волосы в косу, чтобы не сильно было заметно, что голова не мыта; натянула потёртый джинсовый комбинезон поверх выцветшей голубой футболки и с удовлетворением осмотрела себя в зеркале. Ну и что, что одежда старая, главное — чистая. Мама всегда говорила, что не по одежке нужно судить человека…

Проветривание не очень помогло: кошачьи дела просочились под потрескавшийся старый линолеум. Поэтому двое сотрудников СЭС в белых халатах и медицинских масках демонстративно обмахивались листами бумаги, вероятно, взятыми для протокола. Представились. Антонина Витальевна, лет сорока, начала задавать вопросы и заполнять протокол ответами, посмотрела паспорт, документы на квартиру. Её коллега Алексей Евгеньевич, молодой человек немногим старше двадцати (наверное, только после института), внимательно осматривал жилище, прижимая контейнер с пробирками к груди.

У входа на тумбочке стояла коробка для выхода с котятами на рынок. С внешней стороны коробки были закреплены табличка с надписью «Отдам в добрые руки милое пушистое счастье» и пластиковая банка с надписью «Помощь на содержание питомцев», на дне которой блестела золотым ободком старая десятирублёвая монета.

Молодой человек поправил очки на переносице, снял их, протёр платком, надел и снова посмотрел на коробку. Хмыкнул и перевёл взгляд на хозяйку квартиры. На вид девушке не больше двадцати. Маленькая, стройная… нет, тощая; живые карие глаза, нервно покусанные аккуратной формы губы. Странная, — подумал Алексей и неспешно прошёл в кухню, затем осмотрел комнату и санузел. Мебель старая и изрядно изношенная, кровать и громоздкий диван укутаны клетчатыми пледами, похоже, горе-хозяйка постаралась скрыть следы кошачьих когтей. На мойке в кухне и на раковине в ванной привлекли внимание прямоугольные кусочки хозяйственного мыла, видимо, отпиленные от большого куска.

— И как вы, Наталья Александровна, к тридцати годам докатились до такой жизни? Пьёте? — вопрошала Антонина Витальевна.

— Ну-у-у, пиво изредка, — потупилась девушка, косясь на пустую бутылку из-под «Невского» на окне за занавеской. Затем вскинулась и гордо подняла подбородок: — А при чём тут это? Я никому жить не мешаю!

— Это мы сейчас и выясним! Алёша, возьмите смывы с кошачьих мисок, лотка и пола в прихожей, — и снова обратилась к Наташе: — Судя по запаху, ваше жилище может быть источником опасных инфекций.

Девушка покраснела то ли от смущения, то ли от гнева и с вызовом расправила плечи:

— Судя по запаху, здесь просто старый, прогнивший пол. А мои кошки здоровы! У них есть прививки, могу показать!

— Ну-ну, посмотрим, кто тут здоров...

В это время Алексей Евгеньевич, по всей видимости, наспех выполнив распоряжение старшей коллеги, подал голос:

— Антонина Витальевна, я всё сделал. Мне бы на вебинар успеть...

— Да, Алёшенька! — засуетилась женщина. — Нам ни к чему задерживаться в этом клоповнике. Сделаем анализы и передадим в полицию. Пусть привлекают эту кошатницу к ответственности за создание угрозы окружающим!

— Эй! А подъезд!? Вы в подъезде взяли ваши смывы? — возмутилась Наташа.

— Надо будет — возьмём! — лицо грозной женщины начало багроветь неровными пятнами. — Подпишите акты во всех местах, где галочки.

— Ничего я не буду подписывать! Я вас не звала!

Услышав это, молодой человек выдохнул словно с облегчением и расслабил плечи.

***

Наташа тихо плакала, опустив лицо в подрагивающие ладони. Незваные гости оставили после себя чувство унижения и опустошённости. Демон сидел рядом, тыкался лобастой головой ей в локоть — то ли успокаивая, то ли напрашиваясь на ласку. Послышался звук открываемого замка входной двери, и через пару секунд негодующий мамин голос заставил девушку вжаться в кресло.

— Наталья! Что ты тут вытворяешь?! Почему мне звонят соседи и жалуются на тебя?! Я как знала, что бабка твоя зря квартиру тебе отписала — устроила тут помойку! Ну и вонь!

Пожилая сухонькая женщина с коротко стрижеными седыми волосами в скромном сером платье, шурша пакетами, прошла к столу и грохнула на него свою ношу.