Богач, шикарен и горяч. Часть 1 и 2

Пролог

Лирическое отступление

Кто-то потом скажет, что все последующие события высосаны из пальца, кто-то заметит при этом, что палец был большой и принадлежал правой ноге тролля. Кто-то подумает, что тролль был зелёный, злой и голодный. И что у него в жиденьких, лоснящихся от жира волосах завелись блохи размером с кулак. Кулак при этом тихо оскорбится из-за сравнения с блохой и уйдёт со сцены, не прощаясь.

Всё вышеописанное, конечно же, не имеет абсолютно никакого отношения к моей книге, но тем не менее я вас честно предупредила и в этой связи за последствия не отвечаю.

Итак.

Смелым читателям посвящается.

Барабанная дробь…

Уютный домик казначея курортного города Нанс.

Миссис Оберхолен любовно оглядывала собственную спальню, надушенную запахом роз и георгинов, кровать была застелена ярко-алым покрывалом. Цветочные лепестки, выложенные в форме сердечка, в полной мере отражали любвеобильную натуру жены счетовода.

Сухой, жёсткий нрав её супруга совершенно не подходил низенькой брюнетке, одарённой от природы сексапильными формами и большим сердцем, способным вместить даже маленькие зачатки любви для такого сухаря, как её муж-счетовод. Много лет они хранили тайны друг от друга, но буквально неделю назад наконец излили душу и договорились не препятствовать собственным «маленьким» увлечениям.

Местный обувщик, мужчина в полном расцвете сил, должен был стать очередным приобретеньем в череде любовных побед увлечённой романтичной дамы — она встретила его в дверях и поскорее проводила в спальню, где предполагалось провести несколько часов за крайне увлекательным для них занятием, как вдруг в планы новоиспечённой пары вмешался не иначе как злой рок. Точнее, гроза всех изменников курортного городка под названием Нанс — Эбигайль Кросс. Сотрудница полиции нравов, будучи при полном параде, как и при исполнении своих прямых служебных обязанностей.

Она нагрянула в самый разгар чувственного поцелуя, который обещал стать началом тайных романтических отношений. Но вместо этого обернулся самым настоящим кошмаром, позором, штрафом и громким судебным разбирательством.

Двое понятых смиренно стояли в дверях комнаты и слушали зачитывание прав и свобод для несостоявшихся любовников, как вдруг в дом неожиданно прибыло новое действующее лицо. Этим самым лицом, искривлённым недовольной гримасой, оказался не кто иной, как сам мистер Оберхолен, которому предполагалось в скором времени стать в очередной раз счастливым обладателем красивых витиеватых рогов, о существовании которых он, кстати, знал, так как и сам был не без греха. Любовница его — особа крайне состоятельная и уважаемая, хоть и одинокая, — в этот раз оказалась занята разбором нового судебного дела между супругами, прожившими в браке более тридцати лет и решившими вдруг развестись по причине несовпадения характеров. Поэтому сам мистер Оберхолен вернулся домой раньше положенного, о чём и спешил сообщить Кесси, чтобы она перенесла своё свидание на другой день, ибо у него совершенно не было никакого желания терпеть присутствие в доме «третьего лишнего».

Но каково же было его изумление, что вместо предполагаемой пары новоиспечённых влюблённых он встретил ещё и местную занозу-моралистку, Эби собственной персоной.

— Итак, дамы и господа, — Эбигайль Кросс расхаживала по комнате, задрапированной в кричащие цвета, красный, синий и даже изумрудно-зелёный, — вы стали свидетелями преступления, которое в обязательном порядке должно быть зарегистрировано и отправлено в гражданский суд на рассмотрение в ближайшем будущем.

— Но, но, — Кесси, а точнее, миссис Оберхолен, дрожащим голосом молвила, — как же так? Ведь мы закрыли дверь…

— Это не освобождает вас от ответственности за совершённое правонарушение, — безапелляционно бросила довольная Эби. — Наоборот, это лишь свидетельствует о том, что вы препятствуете правосудию.

— По-вашему, она должна была прийти к вам в полицию и честным образом испросить разрешение? — раздражённо бросил счетовод.

Понятые — двое мужчин и одна женщина из числа соседей — изумлённо вскинули брови, каждый на свой манер.

— Изначально вашей супруге нужно было подать прошение о разводе, ходатайствовать о скорейшем рассмотрении дела, разделить совместно нажитое имущество и уже после получения соответствующего штампа в паспорте вступать в новые романтические отношения.

— А как же пошляк Друззи? — обиженно припомнил вдруг обувщик, которому совершенно надоело прикидываться мебелью, сидя на кровати в неудобной позе, сгибая спину, чтобы быть ниже к своей зазнобе.

— Да будет вам известно, его случай к делу не относится.

— Как удобно, не правда ли? — поддакнула Кассандра Оберхолен. — Так и скажите, что вам не удалось его поймать!

— Он покинул город раньше, чем нам удалось допросить всех женщин, оскорблённых его извращённым, поистине вопиющим поведением. Это действительно так. А дальше городской черты юрисдикция нашего отдела, к сожалению, не распространяется.

— Выходит, — мистер Оберхолен развивал тему, — если имеется непреодолимое желание нарушить устои нашего общества, нужно всего лишь выехать за город? А где, вы утверждаете, проходит линия?

— Табличка на въезде и выезде из города, — охотно подсказал понятой.

Однако, поняв, какую оплошность совершил, быстро замолчал, краснея ушами. От бдительной Эби не укрылась подобная реакция на сказанное, и она тотчас пометила в уме проверить слухи и об этом доблестном гражданине.