Богатые тоже скачут, или где спит совесть

Глава 28

Глава 28

Глазки к носику, бровки домиком – опять меня погладили ломиком!

- Все пройдет, - сидела я, качаясь маятником на балконе своей квартиры с видом на Центральный Парк на третьем этаже. – Пройдет и это…

Подтянула повыше плед, поджала ноги на кушетке.

Тянуло туманом и сыростью.

Внизу подо мной, в «городе, который никогда не спит», как еще называют Нью-Йорк, по улице и аллеям Централ-парка ленивой трусцой бегали джоггеры в наушниках.  Рьяные собачники преданно выгуливали громадных псин и мелких собачек. Детишки перебрасывались мячиками и тарелками.

Стрекотали птахи в зарослях и нахально чирикали воробьи. Доносились визгливые крики гусей и кряканье уток. Мамаши катали коляски. Кто-то устраивал себе пикник; слышались голоса театрализованного представления, разворачивающегося где-то невдалеке, чуть правее. Время от времени со звонким  цоканьем копыт торжественно проезжали украшенные лентами экипажи и с ветерком проносились конные всадники.

Удивительное место. Рукотворный лес. Громадная территория внутри города. Здесь можно зимой кататься на коньках и на санках, летом - бегать по аллеям, грести в лодке на Озере (именно так, с большой буквы!), удить рыбу, кормить белок и даже собирать грибы. Можно поваляться на земле и поиграть в бейсбол. Налопаться купленных у торговцев хот-догов, «шиш-кебабов» и жареных каштанов. Полакомиться мороженым. Сходить на детские карусели и в зоопарк.

 Еще тут устраивают рок-концерты, водят экскурсии, гоняют на велосипедах, постоянно работают художники.  Здесь день-деньской едят, спят, дышат свежим воздухом, занимаются спортом, работают, играют, отдыхают, целуются и ругаются. Словом, нормальный круговорот существ в природе...

- Все пройдет… - начала я бесконечную мантру сначала. В голове пусто до одурения. Тело словно деревянное.

Дотянулась до кружки с кофе. Заглянула вовнутрь. Задумалась – зачем взяла. Поставила.

- Все пройдет…

Разрывались домашний и сотовый телефоны.

Плевать. Не хочу ни с кем говорить. Обойдутся.

- Все пройдет…                                                           

Внутри все замерзло от боли. Карающий ангел, больной любовью к смертному грешнику - какой нонсенс! Ошибка природы.

Темнеющее небо затянулось розовыми от заходящего солнца облаками. Ветер обрел силу и начал забираться под плед из красно-синей шотландки, ощутимо кусая за голые ноги и руки.

- Все пройдет…

Я закрыла глаза, чтобы не видеть буйства красок, показывающих, как хороша и многообразна жизнь.

- Все пройдет… - и протянула руку к кружке.

- Что пройдет, котенок? – раздался знакомый голос. - Жизнь?..

Инстинкт сработал первый, а мозг опоздал. Я метнула кружку на звук.

Звук разбитого стекла и громкие воспоминания о кровных родственниках по женской и мужской линии.

- Извини, приятель, я возмещу. - Я открыла глаза, и они начали вылезать наружу, как перископ подводной лодки. Облитый горячим кофе Никос самым наглым образом перелезал на мой балкон!

- Это незаконное вторжение! – ультимативно заявила я, разрываясь между желанием посмотреть вниз, на останки своей любимой кружечки, и присоединить к ней еще чьи-то нахальные останки.

- Подай на меня в суд! – вполне миролюбиво предложил Никос, подхватывая меня на руки и сажая к себе на колени. Мне сразу стало хорошо, тепло и уютно. Невзирая на пролитый кофе. -  А теперь можешь добавить туда оскорбление словом и действием, - и начал целовать. - Насилие не забудь приплюсовать... - и он уверенно продолжал домогательства.

Я обвилась вокруг него цепкой повиликой, запустила жадные руки в густые черные кудри, простонала в жаркий рот свою жажду и… решительно оттолкнула.

- Нет! – спрыгнула я с колен мужа. Ну, это только для красного словца спрыгнула - а на самом деле элегантно свалилась ему под ноги, запутавшись в пледе.

Тщеславие – это грех! - вякнула полузадушенная совесть.

Хорошо-хорошо… Брякнулась ожиревшим бегемотом и в который раз за этот день почувствовала себя идиоткой. Состояние становится привычным и незыблемым!

- Глазам не верю! – ухмыльнулся обалденно сексуальный Никос в легком пиджаке и черном гольфе, бережно поднимая меня с мозаичной плитки. Чисто выбритый и пахнущий моим любимым одеколоном с древесными нотами белого мха, кипариса, сандала и ладана, которые обволакиваются мягким послевкусием лайма, можжевельника и кофе с корицей.

Ой, кажется кофе с корицей - это мое!

– Ты - и у моих ног! - Согласна!

Я присмотрелась внимательней снизу вверх: длинные стройные ноги были одеты в техасские сапоги-«ковбойки» и сногсшибательно облегающие черные джинсы и могли сразить наповал глаза и сердце любой леди возрастом от пяти до девяноста пяти. Ник, сволочь, применил запрещенное оружие.

Мы в ответ будем ангельски непрошибаемы.

- И не верь! – по-дружески посоветовала я, вылезая из пледа.

- Не могу, - честно признался муж, шаря взглядом по моему телу. – Слишком уж много простора для воображения!

Естественно! Коротенькая маечка и мизерные шортики практически ничего не скрывали, зато все показывали! Просто бесплатная экскурсия по мне!

- А ты не смотри! – окрысилась я и снова наглухо завернулась в плед, как в римскую тогу.