Бойся волка

.

«Всю жизнь овца волков боялась, а съел её пастух»

- Берегись волка,- басисто произнёс пастух и запер деревянную дверь овчарни.

Маленькая овечка смотрела на дверь, где только что стоял пастух с благоговением. Она бесконечно восхищалась этим человеком. Высокий, крупный мужчина средних лет с щёточкой аккуратных густых усов. В его тёмных глазах скрывалась хитринка. И в тот же момент в резких чертах лица значилась опытность повидавшего жизнь человека. Он всегда говорил с овцами кротко и грубо, но овцы с благоговением слушали своего пастуха и с момента рождения своих ягнят приучали их строго слушаться его.

Ярочка знала, как опасно бывает в ночи, когда пастух уходит в большой дом, стоящий на другом конце огороженного двора, прямо напротив овчарни. Ночь бывала необычайно холодной, через крупные щели в стенах овчарни проникал ветер. Тогда овцы становились в кучку, ближе друг к другу и так пытались согреться. Ярочке нравилось быть в этой общности, хотя на мордах многих овец и баранов, более старших, она видела неодобрение, негодование и осуждение. Но все молчали, лишь изредка в такие часы злой ропот проносился над молчаливой отарой.

И в эту ночь было так же. Пастух ушёл, предупредив овец быть осторожными и бояться волка. Ярочка не понимала кто такой волк, но как объяснили ей родители: это страшное существо, полностью серое и шерстяное, которое промышляет тем, что задирает овец. Он опасен, потому что стремится уничтожить всю их отару. А когда ярочка спросила видели ли они когда-нибудь в жизни своей этого волка, родители ответили, что никогда и добавили что то благодаря пастуху и его заботе о них. Ведь когда-то волк учинил много зла для стада, ещё во времена их родителей – ярочкиных бабушек и дедушек. Вот они-то помнили террор волка, но это было уже очень давно. Ярочка внимательно слушала наставления родителей, и старалась быть послушной и благодарной пастуху за его милость. Но также ярочка была немного любопытной и внимательной, и наблюдая за родителями она не видела, чтобы они были очень счастливы. Они всегда были чем-то озабочены и грустны, и это печалило ярочку.

Отара овец как это часто бывало, вновь грелась друг о друга посреди обдуваемой овчарни. Так получилось, что ярочка оказалась оттеснённой к стене, где через крупную щель виднелся дом пастуха. В нишах окон горел свет, а из железной трубы медленно поднимались тонкие струйки дыма. Ярочка никогда не бывала в доме пастуха, но почему-то не сомневалась, что ему в том доме живётся так же тяжело, как и им, овцам. Наверняка, думала Ярочка, в его доме очень холодно, как и в их овчарне, но в отличие от большого стада одинокому пастуху не с кем греться. Зато ему там светло, уже веселее подумала Ярочка, и с досадой посмотрела на большую лампочку, висевшую над отарой. Она слабо помнила время, когда эта лампочка горела и в овчарне было светло. После того, как она перегорела, пастух часто сокрушался, что нужна новая, но денег на неё нет. А потом он об этом вовсе говорить перестал, а овцы тихо пороптали и смирились с постоянной темнотой в их жилище.

Утро начиналось как обычно. Когда дверь отпиралась, пастух давал команду и овцы, и бараны ровным строем выходили на огороженный участок, чтобы пастись. Загон располагался меду овчарней и домом пастуха, и был огорожен досками, да так хорошо, что и травинка со стороны не вылезет. Местами в заборе были бреши, но овцы близко к ним не подходили и ягнят учили к ним не приближаться. Ярочка знала, что это из-за волка. Тот мог выскочить из леса, который был совсем близко от загона, и утащить зазевавшуюся овечку. Но всё же лес чем-то притягивал Ярочку. Она подолгу стояла, глядя на высокие деревья, вздымающиеся из-за тёмной чащи, и не сразу приступала к еде.

Трава Ярочке не нравилась. Слишком жёсткая и горькая она росла на участке. То было из-за того, что трава не обновлялась, да и земля не удобрённая была, но Ярочка этого не знала. Она лишь помнила, что тот же вкус был и в детстве в материнском молоке. И почему им приходится есть такую горечь? Юная овечка не знала. А вот пастух траву не ел. Когда он оставался в загоне, то брал с собой хлеб, который овцы не ели. И хотя он не морщился, пока ел, Ярочка думала, что так получается честно. Раз овцы и бараны не едят хлеб, то и пастух не должен есть траву. И Ярочка принялась отщипывать травинки. Вечер незаметно наступил для Ярочки. Она очень близко подошла к забору и через дыру всматривалась в непроходимую тёмную чащу. Она боялась и одновременно хотела хотя бы мельком увидеть этого волка, которого так боится её семья, и от которого их так надёжно бережёт пастух. Но ничего не было, лишь лёгкие былинки витали в воздухе, да ветерок трогал листья тополей.

Ярочка вздрогнула, когда услышала голос пастуха, заявившего: «Берегись волка», и звук запираемой двери овчарни заставил её резко обернуться. Ей бы кинуться к овчарне да попроситься у пастуха зайти домой, но она замерла, весьма удивлённая увиденным. Пастух шёл через участок и нёс на плече ягнёнка, родившегося с неделю назад. Ягнёнок путался тонкими ножками в меховом воротнике пастуха, и слабо мекал. Ярочка осторожно проследила за тем, как пастух занёс ягнёнка в свой дом. Наверное, пастуху так одиноко и холодно, что он захотел себе компанию. Но ягнёнок был ещё совсем мал и вряд ли хотел быть разлучённым с родителями. Так почему их рядом нет? Ярочка подождала некоторое время, а затем подошла к дому пастуха. Лишь в одном окне горел свет. Ярочка встала на выступ фундамента, подтянулась и оперлась копытцами об оконную раму. То, что Ярочка увидела в доме пастуха повергло её в ужас. На стенах висели шкуры и головы баранов, полки этажерки были полны рогов и копытц. Стол в центре комнаты полнился от множества блюд, далеко не хлеба или травы. А в довершение из дальней комнаты через открытую дверь Ярочке было видно брыкающегося ягнёнка и пастуха, занёсшего над ним нож. Секунда и ягнёнок перестал сопротивляться. Его головка откинулась, выпученные глазки были красными, изо рта выпал язычок. Пастух отложил мёртвое тельце в сторону и вошёл в комнату со светом. Он весь был в крови, но на усатом лице не было ни капли сожаления.