Большой переполох в Малой Заводи

Пролог

Чужаков Хозяйка почувствовала, стоило им ступить на тропу. Сердце зашлось и от тревоги перехватило дыхание. Она оглянулась на дремлющее у печки Исчадие и глубоко вздохнула. Девке едва исполнилось шестнадцать. Что она может? Что она знает? Да ничего, если уж быть до конца откровенной, а научить большему Хозяйка уже не успеет. Разве что...

Потянувшись, она выдернула из собранных в неряшливый узел волос длинную деревянную иглу, выточенную из ясеня, и, припадая на левую ногу прохромала к кособокой полке, приколоченной между двумя окнами, за которыми ещё полыхала вечерняя заря. Здесь, среди птичьих перьев, мышиных хвостов и высушенных жабьих лапок притаился гребень. Ничем не примечательный, из пожелтевшей от старости кости, с кривоватыми зубцами разной длины, он достался ей от бабки. А той, в свою очередь, от её бабки, а той от её. Откуда же его взяла прародительница всех лесных ведьм неведомо было никому.

Половица под здоровой ногой протяжно скрипнула, и Хозяйка боязливо покосилась на Исчадие. Девчонка не проснулась, только вздохнула во сне и повернулась на лавке. Длинная коса упала на пол и свернулась кольцами, будто обожравшаяся мышей и лягушек болотная гадюка.

Подойдя к наследнице, Хозяйка склонилась, кончиками пальцев погладила порозовевшую ото сна скулу, а затем решительно воткнула костяной гребень в основание косы. Рука дрогнула, царапая нежную кожу, и девчонка тихонько застонала. Тёмные ресницы дрогнули, но Хозяйка успела шепнуть сонные слова, а после, болезненно кряхтя, неуклюже опустилась на колени перед лавкой и принялась за шитьё. Своё тело не жалела, колола до крови, не чувствуя боли, а девчоночье щадила, лишь рисуя вязь замысловатого орнамента на обнажённых руках, и висках, и тонкой шее, видневшейся в вороте домашнего платья, и даже на лбу. Узор вспыхивал, освещая сосредоточенное лицо Хозяйки зеленоватым светом и тотчас же исчезал без следа, словно его и не было.

Когда незваные гости толкнули калитку, всё было закончено. Хозяйка, чувствуя невероятную слабость с трудом дотащилась до кухонного стола и рухнула на тяжёлый дубовый стул, в последний момент успев спрятать кровоточащие запястья под длинными рукавами старого платья.

Охотник ударил по незапертой двери. Та взвизгнула исключительно из протеста, но отворилась.

А ведь были времена, когда простые смертные не то что ногой по ней ударить не могли, даже посмотреть боялись на проржавевшую от старости подкову, прибитую над косяком. И не так давно, как кажется. Ещё на веку нынешней Хозяйки. Пусть её век был и долог, и мучителен, но было ведь и хорошее. Было!

Велико Белое Княжество. Ох, велико. От Южного моря до Северного. От Восточных гор до Западных пустынь. Сам Сварог велел Роду заложить град Ильно на перекрёстке двух миров: Нави и Яви. А на трон в том граде посадил князя Светогора и наказал, чтобы от днесь и до конца веков он сторожил границу меж мирами и строго следил за тем, чтобы люди и мавки жили в мире, потому как и тех и этих, сотворили бог Небо да Матушка Земля.

В Ильно всегда было много мавок. И оборотни, и черти, и ведьмы. Русалки замуж за троллей выходили, а великаны разрабатывали горные шахты… Когда всё изменилось? С чего началось. Хозяйка помнила ещё те времена, когда быть мавкой было не стыдно. И безопасно. Когда на мавок не накладывали печатей, не надевали оков и не заставляли отрабатывать своё право на жизнь в Белом Княжестве верным трудом, как правило тяжёлым и низко оплачиваемым. А за тем, чтобы они не очень громко возмущались и хорошо работали, стали следить Охотники. По сути, полукровки, родившиеся от связи людей с мавками, но унаследовавшие лишь человеческие черты.

Он замер. Всю дорогу от Ильно они с напарником только и обсуждали, что возможное сопротивление, да как его преодолеть с наименьшими потерями. А тут такая неожиданность.

Со двора послышались торопливые шаги и глухой голос:

– Ведьмы нет?

Хозяйка зловеще оскалилась. Только дурак мог назвать её простой ведьмой, однако Охотник мало походил на дурака. Начать с того, что он был уже не молод, что сразу становилось ему в плюс. При роде его занятий редко доживают до первых седин, а у этого волосы были цвета соли с перцем. Глубокие морщины возле губ и глаз, тяжеловесная фигура, широкие кисти в мелких пигментных пятнышках – первый признак ранней старости.

– Хозяйки, – исправил Охотник своего напарника, не поворачивая головы. – И она на месте. Бежать ей некуда.

Он поднял над головой лампу, внутри которой испуганно извивался лепесток огненного цветка, и, вглядевшись в морщинистое лицо Хозяйки издал невнятный звук, больше всего походивший на утробное ворчание огородных жаб.

Оскал Хозяйки стал ещё злее. В голове вертелась избитая фраза о том, что безвыходных ситуаций не бывает, но говорить банальности перед лицом матушки Макоши, пришедшей по твою жизнь, это как-то совсем уж пошло.

– Что… что с твоими глазами? – прохрипел Охотник, взяв себя в руки. – Ты куда... Где?..

– Моя сила? – Хозяйка едва удержалась от того, чтобы посмотреть на свою наследницу, но благодаря пониманию того, что это может быть будет последний взгляд на девчонку, ей удалось сохранить невозмутимость. – Там, где ей положено быть. Пришло время старости уступить дорогу молодым.

Охотник недоверчиво нахмурился, а затем в два стремительных шага пересёк небольшую кухню, остановившись прямо перед Хозяйкой. Рука в чёрной перчатке взметнулась вверх и крепкие пальцы обхватили женское лицо, сильно сжав скулы.