Борт номер 86

1 глава

Военно транспортный вертолет ВСУ Украины совершал плановый рейс. Взлет был совершен в Харькове, конечной точкой значился Гостомель. Командир экипажа майор Лавров был не очень доволен, что именно его дёрнули из отпуска ради этого рейса.

- Нужно Слава, очень нужно, - сказал подружески полковник Голованов.

- Ну почему опять я?- недоволено пробурчал он.

- Мы с тобой уже двадцать лет знакомы. Я тебе не приказываю, я прошу, почеловечески прошу,- склонив голову, говорил Голованов.

- Я в отпуске не был три года и тут на тебе,- возмущался Лавров.

- Летишь в Гостомель только в одну сторону. Киев рядом и двигай от туда куда хочешь. Ты, кстати, куда собирался ехать? - спросил Голованов.

- На море хотел,- мрачно ответил Лавров.

- Один рейс и отпуск, слово даю,- сказал полковник, протягивая руку.

Лавров понимал, что Голованов хоть и друг его, но мог и приказать, а приказы, как известно, не обсуждаются. Он крепко пожал руку, но на всякий случай спросил:

- А где все остальные?

- Да опять внеплановые учения с блоком НАТО, почти все там,- ответил Голованов.

Вертолет уверенно двигался в сторону Гостомеля. Лавров уже прикидывал куда лучше поехать в Севастополь или Ялту. А может махнуть в Одессу, все-таки пятнадцать лет прожил там, есть что вспомнить. Безумно любил он этот город и улыбнулся, вспоминая лихую молодость. От приятных воспоминаний его вырвал голос второго пилота,-

- Товарищ майор, впереди циклон.

Грозовые тучи были черного цвета, раскаты молнии были отчётливо видны даже на большем расстоянии.

- Ничеголейтенант, успеем,- ответил Лавров.

Чем ближе было до Гостомеля, тем отчётливее понимал Лавров, что курс придется менять. Грозовой циклон двигался прямо на них.

- Борт номер 86 вызывает базу,- сказал Лавров, включая тумблер связи.

- База слушает,- почти сразу ответили с той стороны.

- Впереди у нас грозовой циклон, разрешите изменить курс?- спросил Лавров.

- Курс изменить разрешаем, повторяем, курс изменить разрешаем,- ответила база.

Лавров обратился ко второму пилоту:

- Лейтенант, меняем курс.

Лейтенант кивнул головой и стал закладывать новый курс, отдаляясь от грозового циклона.

- Товарищ майор, разрешите обратиться, - сказал лейтенант.

- Обращайся,- ответил Лавров.

- Мы будем пролетать над Чернобыльской зоной отчуждения. Вы не боитесь? -робко спросил лейтенант.

Лавров строго посмотрел на него и грозно сказал:

- Ты военный летчик или кто? Если страшно иди в дворники!

Через какое то время, чуть-чуть поостыв, он продолжил.

- Ты не слушай эти байки про аномалии, мутантов и другую хрень. Я уже около двадцати рейсов сделал над Припятью и, как видишь, жив и здоров.

- Виноват, больше не повторится,- ответил лейтенант.

Когда Ми 8 оказался над Чернобыльской зоной, перестала работать рация.

- Это иногда бывает,- спокойно сказал Лавров.

Чем ближе они подлетали к Припяти, тем не уверение вела себя боевая машина. Лавров крепко держал штурвал, но вертолет то набирал высоту, то резко опускался вниз.

- Попали в зону турбулентности?- спросил робко лейтенант.

Лавров молчал, сейчас он начал понимать, что машина его плохо слушается. Поднимая вертолет как можно выше, он настороженно смотрел на приборы. Стрелки хаотично двигались, и Ми 8 начинало сильно трясти. Через пару минут боевая машина выровнялась и приборы пришли в норму. Лавров только хотел сказать что-нибудь оптимистическое лейтенанту, но тут произошло нечто не объяснимое. Молнии стали бить снизу вверх. С каждым ударом они становись все ближе и ближе.

- Что это такое?!- испуганно кричал лейтенант.

Лавров не знал, что ответить. Казалось, что молнии стараются схватить вертолет, но опыт Лаврова пока помогал избегать серьезных неприятностей. Один из разрядов ударил совсем близко, в вертолете отказала почти вся электроника. Из последних сил экипаж пытался поднять машину вверх. Но очередной разряд угодил прямо в двигатель. Вспыхнул пожар, и борт номер 86 стремительно стал падать вниз.