Бредущая по мирам

Глава семнадцатая. Цена жизни

- А как тебе это платье? – Лина нависала надо мной, держа шикарный алый наряд в руках.

- Нет,- я отшвырнула его на диван,- нет.

Лина обиженно надула губы, и плюхнулась на кровать:

- Вечно ты так!

- Пойми, сейчас другая ситуация,- я распахнула шкаф, и вытянула старенькие, продранные на коленях джинсы. И кофточку с маленьким вырезом.

- Даже не накрасилась,- Лина порицала меня взглядом.

- Я пойду? – обратилась я к ней.

- Прими мое благословление,- Линка клюнула меня в щеку сжатыми губами и размашисто перекрестила, как я иногда крещу кота, признаваясь ему в вечной, негасимой, чарующей любви.

Однако она не шутила.

Она верила.

По-своему, как и каждый из нас.

- Я здесь подожду,- «обрадовала» она меня.

И я вышла на улицу. Меня трясло все сильнее. Небо и земля поменялись местами. Теплый ветер жалил поцелуем весны. Свежий воздух был зловонной канавой. А небо падало на меня, погребая под собой.

Люди шли мимо. Но их не было для меня.

Я была страхом, а он был мною.

«Я – Мери, твоя дочь, Ежик,- нарекла я себя, как в незапамятные времена,- я должна заслужить эту честь, это право»,- и я шагнула сквозь миры.

Алан сидел на кухне и размешивал чай ложечкой. Он низко опустил голову, и все черты его лица, казалось, истекали тоскою, словно кровью.

- Привет,- я остановилась в дверях кухни, привалившись к косяку, и натянула на губы, точнее попыталась натянуть лживую улыбку.

Ненавижу лгать!

Но нельзя, чтоб он увидел, как легко он сломал меня. Не до конца. Но все равно сломал.

Он поднял голову.

- Мери? – радостный вздох, и гневное.- Я же просил тебя не приходить!

- Вот как ты мне рад,- я села напротив него, закинула ногу на ногу.

И это я говорю? И это я так язвительна? Что он делает со мной?

- Да,- согласился он и медленно с удушающей неприязнью,- ты должна уйти.

Но теперь, узнав правду, я видела за каменной стеной его глаз брызги и всполохи невыносимой боли.

И так легко стало мне! За спиной моей светлые крылья! Я все-таки небезразлична ему!

- Я все знаю,- сообщила я ему доверительно.

Ложечка выпала из его руки и упала на пол.

Я нагнулась и подняла ее, и вручила ему, словно белый флаг перемирия.

- Что? – выдохнул он.

- Все,- улыбнулась я,- и о том, что ты пообещал и о том, что ты хотел помочь мне.

Алан встал и начал вышагивать по комнате.

Через пару минут он заявил:

- Все равно возврата назад нет!

- Зато есть миллион путей вперед, и все они разные,- заметила я.

- Нет, Мери, нет! Уходи отсюда! Все, что ты знаешь - ложь! Нам не о чем говорить! Все, что ты знаешь – полный бред! – оглушающий шквал жалящих слов.

Я стиснула кулаки, так, что ногти вспороли ладони. Закусила щеку до крови. И еще и еще раз.

Лишь бы отвлечься от того, что… от того, что…

Он отверг меня во второй раз.

Я бросилась в свой мир.

Так бросаются в реку с камнем на шее.

Я до вечера бродила по улицам Петербурга. Слезы туманили мои глаза. Я хотела нарваться на бандитов и умереть.

Я хотела попасть под машину.

Переходя дорогу, я шептала:

« Сейчас, сейчас, пожалуйста!»

Я захлебнулась в безысходности.

    Лишь ночью я вернулась домой. Залезла через окно, как воровка. Стоило лишь прижать руку к стеклу и представить, что его нет.

Но у меня долго не получалось. От боли…

Внезапно кто-то распахнул окно и схватил меня за талию. Я собиралась завизжать, но такая знакомая рука прижалась ко рту, гася крики.

Он затащил меня в комнату.

Я отшатнулась, отталкивая его, и попятилась к окну.

В комнате было темно.

Лишь лучился ночник в изголовье моей кровати.

Его русые волосы в этом свете казались нимбом ангела. Прекрасного, светлого ангела.

Мерзавец!

Не звучит.

Не про него.

Я села на пол, обняла руками колени, и спросила устало: