Бредущая по мирам

Глава двенадцатая. Разговор

Полночи я не сплю, переживая эти мгновенья снова. Передо мною, как влитое, стоит его лицо…

Все недостатки растворяются в любви…

Но, конечно, он меня не любит, и думая об это я не сплю.

Вы спросите почему?

Отвечу – я совсем не похожа на девушку из песни.

Да будет проклята любовь!
 

Я даже немного плачу.

Какой позор… Какой позор…

И утром я полусплю. Я ползу в хвосте нашей печальной процессии.

Кэтис тоже грустна и не рвется вперед.

Она задумчиво смотрит в землю.

- А ты не собираешься создавать группу? – спрашиваю я ее.

Кэтис медленно пробуждается от грез, и ее взгляд останавливается на мне.

- А,- произносит она и пожимает плечами,- не знаю.

- Это было бы восхитительно,- размышляю я,- ты, Алан, еще найдете парочку людей…И дуэтом…

 «О любви» – шепчет мое пессимистическое подсознание

И ревность сжигает меня каленым железом.

«Заткнись!» - мысленно рявкаю я на него.

Кэти тем временем задумывается вслух:

- Да, ты права…

- Ал, Ал,- она догоняет его и дергает его за руку, и они стоят передо мною и разговаривают.

Облитые тьмою, но светящиеся изнутри.

Я ненавижу все вокруг.

Я ненавижу себя.

Почему она так прекрасна?

Почему он так замечателен?

Таких людей, как он не должно существовать.

Он, словно вышел из моей мечты, сошел с моей картины.

- Его не существует,- шепчу я  себе под нос,- и меня тоже…

Ничего нет, и все есть.

Я чувствую это.

Я подхожу к ним.

Алан качает головой.

- Кэти,- когда он называет ее так, ласково прищурившись, мне хочется убить его, запинать до смерти. Господи, почему я такое злое создание?! И в тоже время я жажду, чтобы он был счастлив, пусть даже не со мной…

Он продолжает тем временем:

- Ты знаешь, Кэти, да ты знаешь, как все относятся к искусству… Оно нужно лишь горстке творцов… а остальные не понимают и смеются…

Они никогда не найдут спасение.

Ибо спасение в искусстве.

Кэтис молчит, и стоит, опустив голову, и не смеет возразить ему.

И слезы чертят невиданные узоры на ее щеках.

Я перебиваю его:

- И пусть! Пусть дураки говорят или презирают! Пусть! Если есть хоть один человек, влюбленный в то, что вы сотворите, все жертвы, вся боль, все отчаяние не зря! Не зря…- повторяю я.

Он смело выносит мой взгляд.

- Может быть,- соглашается он.

Вскоре мы расстаемся на главной площади его города.

Я сердечно обнимаюсь с Кэтис, и она убегает торопясь домой.

Оборачиваюсь. Алан стоит за моей спиной.

- Обещай прийти,- просит он, глядя на меня спокойными глазами без тени любви, и улыбается,- поддержать нашу затею.

Я вздыхаю. Любовь словно танец, шаг вперед и два назад, и снова и снова, кружась под сумрачным небом, пока вы не настигнете друг друга. Но где гарантия, что твой герой не сбежит от тебя?

- Хорошо.

- Тогда  я  сообщу тебе. Нужно же еще готовиться.

Он улыбается и кивает мне, прошептав на прощание:

- Пока

- Пока,- отвечаю я ему.

Поворачиваюсь и ухожу, не оглядываясь.

Как понять, нужна ли я ему?

Или просто необходима группа поддержки?

И, конечно же, я сочиняю целую сказку, бредя по улицам уже своего города. Целую сказку, в которой я дорога ему. Сказку, где он падает на колени, шепча стихотворения, и я обнимаю его, сев рядом, и солнце трепещет на его лице, сказку, где он целует меня, сказку, где  мы вместе идем сквозь эту ужасную жизнь, а умерев лет через сто (не меньше!) попадаем в мир вселенской души...

Сказку, которой не существует.

Но я все равно так верю в нее!

До слез, до страстного объятия, до крика...

До синего пронзительного неба, что летит надо мной в моем мире.