Broken/сломанные

Глава восьмая. 19 февраля 2000 года, суббота

В этой взятой напрокат машине радио оказалось сломанным, но кассетник работал, и я нашёл в бардачке кассету Вилли Нельсона. Чёрт возьми, уже через два часа пути я возненавидел кантри-музыку, но ещё через четыре полюбил её снова - в придорожных магазинах всё равно продавали одну только современную попсу.

  Около полуночи я остановился возле придорожной забегаловки, взял еду на вынос. Заправляясь кофе, я перечитал письма Лиззи - это был мой каждодневный ритуал. Хотя "письма" это слишком громкое слово для тех записок, что я от неё получил. Их было всего три.

  Первую она оставила, когда сбежала из дома. Она состояла всего из двух фраз. "Папа, прости. Люблю тебя больше жизни".

  Второй была открытка - два нарисованных сердечка и заголовок "С днём Святого Валентина!". На ней уже было больше текста: "Спасибо за наши фотографии в новостях. Я всё равно люблю тебя больше жизни. P.S. Других открыток не было".

  Третье послание было отправлено с помощью электронной почты, видимо, Лиззи поняла, что так будет безопаснее.

  "Прошу, перестань меня искать. Так будет лучше для всех. Я знаю, что писать тебе - неправильно. Поэтому это последнее письмо. Живи и будь счастлив!

  Я люблю тебя больше жизни. Прощай.

   Лиззи".

  Стакан из под кофе и смятая коробка из под бургера отправились прямиком в мусорный бак. Я снова завёл мотор.

  Сначала я думал, что это глупо - брать напрокат машину, когда самолётом было бы куда быстрее. Но потом Кирк - детектив, которого я нанял на поиски Лиззи - убедил меня, что это самый правильный выбор, так я смогу быть мобильнее, и если он раздобудет новую информацию - я сразу же смогу сорваться с места, не дожидаясь подходящего рейса. Сейчас же мой путь лежал в маленький городок возле Тусона.

  "Прошу, перестань меня искать". Я всё ещё не мог поверить, что Лиззи могла подумать, что я на это куплюсь! Неужели после того, как я поднял на уши всю полицию Лос-Анджелеса, убедив их, что мою дочь похитили два психопата, она решила, что я отступлю после какого-то гребанного емейла? Если бы я мог - я бы привлек и ФБР, но, к сожалению, Лиззи оказалась умнее и связалась с полицией, убедив их, что её не похищали, а она уехала из дома по доброй воле и на законных основаниях, ведь она совершеннолетняя.

  После этого мне пришлось на свой страх и риск нанять частного детектива по имени Кирк Смит. Для меня он узнал, какого чёрта Лиззи делала в Тусоне - именно оттуда был штемпель на посланной Лиззи открытке. Оказалось, что именно там живёт моя старая знакомая карга миссис Лара Каверн. Естественно, после такой информации я не смог сдержаться и позвонил "полоумной Каверн" в ту же секунду, но нарвался на её домработницу и наорал на неё, хотя она-то как раз была ни в чём не виновата. Кирк отругал меня за то, что я сначала делаю, потом думаю, но после того, как я получил письмо по электронной почте, согласился, что мне лучше поехать по единственному адресу, где Лиззи точно оставалась. Он же пообещал, что будет вести поиски дальше, хотя его гонорар подразумевал то, что он должен был привести ко мне Лиззи ещё неделю назад.

  Сказать, что я был на грани - это значит ничего не сказать. Последние две недели я находился будто в аду. Каждую минуту я ожидал звонка и равнодушный голос в трубке, который сообщил бы мне, что моя дочь, Элизабет Саммерс, мертва. По ночам я вскакивал от кошмарных снов, в которых Лиззи тонула, умоляя её спасти, но двое водяных чудовищ с лицами Дэна и Оуна тянули её в глубину. Что касается дней - позвоночник давал о себе знать с утроенной силой, и мне пришлось перейти на сильнодействующее обезболивающее, от которого я становился вялым и раздражительным. Я забросил все проекты по работе, взяв отпуск за свой счёт, и обналичил большую часть своих сбережений, потратив половину на залог за своё освобождение из полицейского участка - после того, как они прекратили поиски Лиззи "по объективным причинам", я так рассердился, что сломал нос первому попавшемуся полицаю.

  Осознавала ли Лиззи, как её побег повлияет на мою жизнь? Понимала ли, что тремя записульками она не сможет вычеркнуть себя из моей жизни? Я понятия не имел, что она задумала, я боялся, что Дэн и Оуэн заморочат ей голову ещё больше и склонят к какому-нибудь групповому самоубийству, и я навсегда её потеряю. Мысль о жизни без неё причиняла мне физическую боль.

  Про себя я молился Джули, чтобы она простила меня за то, что случилось с её дочерью. Я не усмотрел, не понял вовремя, как она одинока, как она до сих пор не смогла смириться со смертью матери... Казалось, ещё немного, и я сам мог потерять рассудок. Иногда я умолял Джули о прощении вслух.