Бумеранг прошлого

Глава 1. Ёлка.

Закончив работу, я все сохраняю и отправляю начальнику. Бросив взгляд на часы, я понимаю, что пора собираться в школу за Татой. Через час у нее закончатся уроки, а оставлять ее одну надолго среди незнакомых ей людей – нежелательно. Ей в целом нелегко дается пребывание в обществе, но благо, что сегодня последний учебный день и начинаются летние каникулы.

Тата хорошая девочка, но очень замкнутая и это не удивительно после всего, что она пережила.

Я переоделась в джинсы и футболку, накинула на плечи ветровку, надела кроссовки, схватила ключи от машины, документы и телефон и спустилась на стоянку.

На выходе из подъезда меня встретила бабушка Нюра. Старушка тепло улыбнулась мне, отходя в сторону.

- Добра, Ёла! – одарила она меня своим личным приветствием.

-Здравствуйте, баб Нюра! – я улыбнулась ей и взяла под руку, чтобы старушке было легче идти. – Как здоровье? Кстати, вы обещали научить меня своему фирменному пирогу.

- Ой, Ёлка, - отмахнулась она со смехом. – Вот увидела тебя и сразу легче стало. Да, что-то давление шалит, скачет все, как кобыла на поле, а скорую, ты сама знаешь, у нас дождешься только через тридцать лет и то, после смерти.

- Так вы в больницу? – тут же спохватилась я. – Такси хоть вызвали? Со здоровьем шутки плохи.

- Ой, да какое такси, - отмахнулась она. – Кому я, дряхлая старость, нужна? Сейчас на автобусе доеду…

- Нет, так не пойдет! – твердо перебила я ее. – Так, пошлите ко мне в машину. Я сама отвезу вас.

- Да ты, поди, за Татой едешь, - начала старушка. – Не заставляй девочку ждать, а я уж как-нибудь сама доберусь.

- Никаких сама, бабушка Нюра! – твердо сказала я и повела старушку к своей машине. – И вас отвезу, и к Тате успею. Специально пораньше хотела выехать, в кондитерскую заскочить. Заеду на обратной дороге. Так, отказы не принимаются!

- Ох, Ёлка, тебя мне, видно, сам бог когда-то давно послал.

Я улыбнулась ей, а затем помогла сесть в машину. Мой старенький форд – мой верный помощник. Да, когда-то я вложила в него свои последние деньги, влезла в кредит, но сейчас я не жалею об этом. Именно благодаря ему я оказалась здесь, практически на краю России, почти в трех тысячах километрах от семьи, которая посчитала меня ненормальной за поступок, о котором я никогда не пожалела.

Я приехала в чужой город, ради одного человека, который был мне никем, а стал семьей. У меня не было в этом городе знакомых, работы, жилья, но была цель. Именно благодаря бабушке Нюре я не опустила руки, когда хотелось выть от беспомощности и отчаяния. Именно она помогла мне понять, что цель, ради которой я приехала – стоит сложного пути, на который я стала добровольно.

И вот теперь у меня здесь своя квартира, есть люди, которых я уверенно могу назвать семьей, у меня есть дочка, которую я безумно люблю. Я стабильно зарабатываю, хоть и работаю я удаленно. И как бы сложно мне не было вначале от недосыпа из-за того, что хваталась за любую работу, из-за капризов маленькой дочки, которая пережила ужас и боялась засыпать – мы преодолели все преграды вместе.

Я приехала к нашей поликлинике и помогла бабушке Нюре вылезти из авто. Я попросила ее дождаться меня и поехала в школу к дочке. На всякий случай, я написала Тате, что могу немного задержаться, но приехала как раз в тот момент, как она вышла из школы.

Тата резво спустилась со ступенек и подбежала ко мне, крепко обнимая, отчего я засмеялась и пригладила ее слегка растрепавшиеся светлые волосы.

- Поехали? – спросила я, и она кивнула с улыбкой.

Я забрала ее рюкзак и поставила на заднее сиденье.

- Ёла Николаевна! – позвали меня, и я обернулась, увидев классную руководительницу дочки, которая шла к нам.

- Марина Алексеевна! – поприветствовала я ее, и женщина подошла к нам.

- Я очень хотела поговорить с вами, - начала она, а я нахмурилась. – По поводу Наташи.

- А что с моей дочкой не так? – напряженно спросила я, держа Тату за руку.

- Ёла Николаевна, девочка переходит в среднюю школу, - напомнила она мне. – А Наташа уникальный ребенок. Думаю, ей будет не очень… комфортно.

Уникальный ребенок? Как красиво выкрутилась она в этот раз. И ведь не повернется у нее больше язык назвать ее инвалидом. Знает, что я сожру ее после этих слов.

- Ёла Николаевна, я понимаю, как тяжело воспитывать дочку одной, - продолжила она. – К тому же такую, как Наташа…

- Лучше замолчите, - предупредила я ее и женщина недоуменно, но и при этом растерянно выпучила на меня глаза. – Я не позволю так говорить о моем ребенке! Тата такая же, как и остальные дети, и если вы не в компетенции понять этого, то это ваши проблемы.

- Я тоже переживаю за нее, - начала она.

- Поэтому отсадили ее подальше от всех? – уточнила я и заметила, как нервно забегали ее глаза. – Вы не пытались ей помочь, вы просто решили держать ее отдельно. Другим детям вы сказали не общаться с ней?

- Ребята сами не хотят этого, - строго ответила Марина Алексеевна. – Сложно общаться с человеком, который постоянно молчит.

Я сдержалась лишь потому, что Тата подошла ко мне и осторожно взяла за руку.

- Вам бы в большой город отвезти ее, - порекомендовала она. – Чтобы девочку специалисты осмотрели…

- А вам бы оставить свои советы при себе, - ответила я, даже не глядя на нее. – Всего доброго!

Я усадила дочку в машину и пошла к водительскому месту.

- Любому родителю сложно признать, что его ребенок не такой, - сказала она, и я резко замерла у двери. – Но такой ребенок – не приговор, не крест на всю жизнь.

- Крест говорите, - повторила я задумчиво и повернулась к ней. – Тогда радуйтесь, что этот крест больше не на вас.

Я села в машину под возмущение женщины, но мне было плевать, что я задела ее самолюбие. Моя девочка всегда была для нее другой, и она никогда не вникала в суть нашей проблемы.

А ведь все дело в моей девочке.

Нет, она не инвалид!

И да, она умеет говорить. У Таты замечательный голос, но она очень боится. Когда рядом чужие – она закрывается в себе и замолкает, желая забиться в дальний угол. И дело все в ее детстве, кошмарах и страхах, которые она хранит в своем хрупком детском сердечке.