Буран

1

Ульяна

Автобус отъезжает. Я не спеша осматриваюсь по сторонам. Нас немного. Удивляюсь, когда понимаю СКОЛЬКО специалистов отказалось от поездки. Некоторых я знаю. Алла принимает в центре. Сергей замкадом. Уже темно и я плохо вижу их лица, поэтому не могу разобраться в настоящих эмоциях коллег. Свет над головой в стареньких лампочках то и дело мигает, не давая сосредоточиться на главном. Я сижу около окна, как и в самолете. Полет был долгим и неприятным, с пьяными, орущими пассажирами по соседству. Но мне все же удалось поспать несколько часов. Никто не собирался оплачивать нам бизнес-класс и поэтому мы летели обычным рейсом. Мысленно я настраиваюсь на тяжелую работу, придется завязать свои нервы в кулак. Головой прикладываюсь к холодному стеклу и тяжело вздыхаю. Мне тридцать два года. Я давно уже не работала с родственниками погибших. Справлюсь ли я? Не знаю! Психологов МЧС вокруг меня мало, всего несколько человек. Именно поэтому здесь и обычные специалисты, и профессионалы. Самолет разбился всего шестнадцать часов назад и нам предстоит помочь ни одному десятку людей. В их числе: пострадавшие, их родственники и, конечно же, спасатели. Некоторым из нас после этой работы и самим потребуется помощь…

Когда в мой офис позвонили и попросили поучаствовать в общем сборе я, не раздумывая, согласилась. Уже потом до меня дошло во что я ввязываюсь. Разговаривать с родственниками погибших...это не то же самое, что утешать жен крутых бизнесменов. Я принимала в центре, как и Алла. Иногда я подкидывала ей своих клиентов, когда их становилось чересчур много. Я неплохо зарабатывала по московским меркам. В эти дни мне пришлось отменить все назначенные сеансы, и я ощутимо потеряю в деньгах, но долг психолога, как врача, быть там, где от него больше пользы. Надеюсь, хоть кому-то после моей работы станет легче. Погружаюсь в собственные мысли и перебираю в голове разные методики, даже не замечая, как наш автобус набирает скорость. Аэропорт остается позади. Нам предстоит многочасовая поездка до маленького городка, а именно до дома культуры, где временно разместился штаб психологической помощи и поддержки. Стараюсь быть безучастной и объективной, но воображение работает против меня. В голову лезут разные ненужные мысли. Вот самолет поднимается в серое небо. Его двигатели рычат как овчарки! Что-то происходит и грозовое небо начинает наказывать лайнер. Крики детей сменяются криками взрослых. Стекла дрожат. Потом трескаются. Самолет с шумом меняет свое направление и ускоряется в сторону темно-коричневой земли. Эта земля, такая мягкая и плодородная… И она становится для многих из них могилой, последним пристанищем…

Внезапно автобус резко останавливается и я больно стукаюсь о стекло.

- Там какой-то ненормальный мужик машет руками прямо перед колесами, - предупредил водитель. - Придурок!

- Откройте дверь. Этот с нами, - распорядился Иван, ведущий специалист МЧС.

– Предупреждал, что догонит нас по дороге.

От резкой остановки меня начинает подташнивать. Все-таки я очень устала. Но это ощущение сразу проходит, как только понимаю, кто именно заходит в автобус. Я судорожно вжимаюсь в кресло и на место самоуверенной молодой женщины возвращается восемнадцатилетняя студентка Уля в разорванных кедах. Потому что в автобус только что поднялся Хабиб!