Бушующий океан

1. Раскаты грома

      Всю ночь мне снились кошмары.
      Не те, в которых ты пытаешься убежать от кого-то, а когда просыпаешься, то пытаешься унять бешеное сердцебиение. Гораздо более жуткие, утаскивающие в глубь самого сознания, мешающие проснуться. Сковывающие по рукам и ногам. Я находилась в темном густом лесу, вдыхала влажный запах хвои и лиственных деревьев, прелых листьев под ботинками и едва заметный соленый аромат океана, бушующего где-то за спиной. Здесь не было поляны или открытого участка, только небольшая холмистая проплешина, усыпанная мшистыми камнями и незнакомыми колючими кустами. В воздухе застыло предчувствие чего-то нехорошего, я ощущала это всем телом, дрожащим от страха. На мгновение показалось, что между ветвей промелькнули фигуры – не птиц, а людей. Стремительно перемещающихся вокруг, шепчущихся. А у корней возились большие животные, не похожие ни на кого из тех, которых я изучала в школе. Они медленно поднимались во весь рост, рычали, из стороны в сторону дергали головами, словно пытались что-то стряхнуть с себя. Как огромные собаки, вывалявшиеся в пыли.

      За спиной раздался протяжный вой, я попыталась обернуться, но этот сон не позволял собой управлять. На мгновение показалось, что я совершенно чужая, не принадлежащая всему, что здесь происходило. Словно прокралась в чужую голову, увидела то, что под запретом. Все вокруг дышало, шевелилось в своей манере, проживало небольшую жизнь, а я по-прежнему оставалась стоять на небольшом возвышении и смотрела вперед, вниз, - туда, где время ускорялось, замедлялось и возвращалось к привычному течению. Очередной вой заставил вздрогнуть, силуэты задвигались быстрее, как будто кто-то проматывал пленку, и что-то произошло в следующий момент.

      Я уставилась в белый потолок, освещенный ранними лучами солнца, и сглотнула вязкую слюну. Сердце бешено колотилось, меня словно вышвырнули из сна за загривок, чтобы не увидела то, что не предназначено. Жуткая атмосфера никуда не делась, и я почувствовала себя не в своей тарелке. В комнате стало неуютно. Да в ней и было уже не слишком приятно находиться. Календарь рядом с кроватью был разодран в глухом раздражении, суббота обведена всеми цветными ручками, что были в доме, а сверху щедро сдобрена черным маркером. Моя любимая спальня превратилась в пустующий короб, один из многих в этом доме, а изящные цветы на обоях словно трансформировались в издевательские ухмылки.

      День переезда был для меня если не днем траура, то депрессией точно.

      Я ненавидела этот городок, но еще больше ненавидела неизвестность. Когда мама заявила, что подала на развод с отчимом, я обрадовалась, но как только с ее губ сорвалось сакраментальное «и я подыскала более безопасное место», пришлось приложить усилия, чтобы не показать, в каком оказалась замешательстве. Это были и удивление, и радость, и страх одновременно. Уже привыкнув к городку, наощупь с закрытыми глазами указывая каждую мелочь, которые словно отпечатались в мозгу со временем, не представляла другой жизни. Несмотря на то, что друзей было немного, скорее знакомые, с которыми уже давно имела более чем натянутые отношения, я по-прежнему цеплялась за прошлое и хрупкое настоящее, как утопающий цепляется за проплывающие мимо водоросли. Пытается ухватиться, удержаться на плаву, но понимает, что как раньше уже не будет, и он либо пойдет ко дну, либо преодолеет расстояние и доберется до цели. Сомнительным берегом был новый городок под названием Форкс, заимевший славу маленького Лондона штата Вашингтон – дождливый, пасмурный и холодный. А еще рядом располагался океан, и ассоциации с утопленником становились все отчетливее. Неизвестно, смогу ли я удержаться на плаву и не сорваться на дно.

      Как только рассвело, мы неторопливо привели себя в порядок, подсознательно уговаривая себя встать с места и двинуться вперед. Поедая завтрак и тайком рассматривая сосредоточенную маму, намазывающую масло на бутерброд,я понимала - если не заставить свои детские желания и страхи, мы бросим все и останемся здесь. Просто продолжим завтракать, а потом как обычно заговорим о погоде и моих попытках устроиться на работу. Но маленькая частица внутри хотела перемен, надеялась на лучшее, поэтому первая прихватила бутылку с водой и устроилась с плеером в подъехавшем такси, дожидаясь, пока выберется мама. Мне не хотелось глупо ностальгировать и разглядывать дом, проходя поочередно все комнаты и натужно выдавливая слезы, играя роль примерной дочери. Я ненавидела абсолютно все внутри и снаружи, не считая маленького садика на заднем дворе и нескольких вещей, прихваченных с собой в дорогу. Старый продавленный диван, фотографии отчима и его отпрысков, вечно шипящий от помех телевизор и батарея бутылок из-под пива в холодильнике вместо нормальных продуктов. Прочь из головы, пусть останется только чистый лист.

      Старый автомобиль натужно заскрипел и ринулся навстречу новому, энтузиазма в нем было дальше больше, чем в нас обеих. Бесцельно разглядывая серые типичные здания, я поймала себя на мысли, что не очень-то и буду скучать по этому месту. Так называемые друзья даже не удосужились просто позвонить, они совершенно забыли обо мне, просто перелистнули страницу и продолжили жить дальше. Все эти любимые магазинчики есть и в других городах Америки, они не эксклюзивны. Люди все те же, разные, добрые и злые, и наткнуться на родную душу можно не только здесь. Это просто обширный поток, через который ты движешься всю свою жизнь, и иногда удается идти вровень еще с несколькими такими же. Дождь не помеха, можно взять зонтик или плащ, - по крайнее мере, это не так опасно, как бывший муж матери и мой отчим. Все решается в мгновение ока, не настолько уж и затягивающее в отчаяние.

      Все это я прокручивала в мыслях, пока пыталась перебороть то, что никакими уговорами не вытравишь из моего организма – транспорт. Любой идиотский транспорт, в котором меня укачивало в мгновение ока. Раньше во время долгих поездок приходилось каждые полчаса выпускать меня наружу, чтобы подышать свежим воздухом, и это злило отчима до чертиков. Как он не убил и не прикопал где-нибудь в лесу… Поистине дьявольское терпение. Сейчас было немного легче, я держалась до самого конца, но слабость в конечностях выбивала из колеи. Стоило такси притормозить возле аэропорта, как я пулей выскочила на свежий воздух (пусть и немного загазованный) и опасливо сделала глоток воды. Проходящие мимо подростки при виде зеленого инопланетянина с бутылкой минералки в трясущихся руках только рассмеялись и с гоготом пошли дальше, а я только скорчила рожицу. Насколько же плохой видок, если болезненную зелень видно даже на смуглом лице. Это заметила еще мама, постоянно оглядывающаяся в мою сторону, и переживающий за обивку салона водитель. Как только ему сунули помятую купюру, машина взвизгнула шинами и побыстрее убралась восвояси, оставив облако пыли.

      - Надо было плюнуть тебе в проплешину, - не удержавшись, закашлялась я, имея в виду совсем не плевок.

      - Ноа, - закатила глаза мама, подхватывая меня под локоть и подталкивая в сторону аэропорта.

      Еще полтора часа ушло на регистрацию и различные формальности. Я отправила маму разузнать обстановку, а сама устроилась на жестком стуле и принялась наблюдать за взволнованными пассажирами, снующими из одного конца зала в другой. Перелет предстоял долгий, и я не представляла, как буду бороться со скукой и своими непередаваемыми эмоциями, если вдруг укачает. На самолетах никогда не летала, поэтому переживала даже больше, нежели перед каждой длительной поездкой в машине. Несколько часов в воздухе, где не выпустят подышать воздухом и вообще нет врачей, если вдруг случится что похуже. Кажется, от всех этих жутких мыслей у меня начиналась паническая атака, стало тяжело дышать и сдавило в груди. Стараясь успокоиться, купила в местном магазинчике очередной сопливый роман и упаковку леденцов. Говорят, они иногда помогают при тошноте и укачивании.

      Дальнейшее пронеслось как в тумане. Или как в моем сне, где ничего толком не было понятным. Я оказалась в мягком кресле между матерью и каким-то мелким придурком, жующим жвачку. Мои уши заложило то ли высоты, то ли из-за постоянного хлоп! хлоп! рядом с лицом. Я пыталась читать, но бросила на второй странице, съела всю упаковку леденцов, пока малолетний разбойник не увидел яркую упаковку и не стал клянчить, с трудом удержалась, чтобы не намотать пузырь от жвачки ему на голову, и даже успела немного поспать, устав от излишних переживаний. Проснулась только когда мама осторожно пихнула локтем в бок, уже готовая к выходу и забравшая сумку из шкафчика над головой. Мне стоило огромных усилий не отрубиться снова, а пошаркать следом как старая бабка. Не было сил на прямое хождение, я чувствовала себя выжатым лимоном, которому предстояло еще добраться до Форкса на машине. Уже не нужны все эти местные достопримечательности, жители, дождь и нависшие над аэропортом тучи. Мне просто хотелось упасть где-нибудь в углу, и чтобы никто не трогал до самого Рождества, дав обрасти паутиной. Теплее будет.

      - Сейчас поймаем такси, - «обрадовала» мама. Превосходно, просто прекрасно. Если и этот начнет бурчать про новые чехлы, я точно не сдержусь.

      Устроившись на заднем сидении, я позволила себе прикрыть глаза и на время задремать, пока машина не преодолеет отрезок трассы до Форкса. В легкой полудреме слушала разговор матери, болтающей с попавшимся говорливым таксистом, и уткнулась лбом в прохладное стекло, чувствуя себя так, словно увязаю в болоте. На мгновения перед глазами снова пронеслись отголоски ночного кошмара, волчий вой, размытые фигуры, и я дернулась. Разбудило ненавистное чувство, будто проваливаешься в пропасть. Отвернулась к окну и принялась внимательно разглядывать проплывающие мимо редкие деревья. 

      Вокруг простиралось бесконечное поле насыщенной зеленой травы, словно невидимый художник пролил краску - завораживающее зрелище. У нас была только пожухлая желтоватая трава, которую через силу жевал даже самый непривередливый домашний скот. А когда на горизонте показались горы, у меня перехватило дыхание. Не могла себе отказать в удовольствии опустить стекло и высунуться наружу, к чистейшему воздуху и бескрайним лесам, обступившим дорогу за считаные минуты. Много зеленого - было первой мыслью, возникшей в голове, едва за окном сменился пейзаж. Красивый цвет травы на поле остался в прошлом, стоило мне увидеть мшистые стволы деревьев - сосны, ели и многие другие, чьи названия вертелись на языке, но никак не хотели формироваться в более или менее адекватное слово. Казалось, стоит покинуть салон автомобиля и сделать несколько шагов, как ты окажешься вдали от цивилизованного мира, наедине с нетронутой природой.Густые заросли папоротника так и манили проверить, действительно ли существует цветок, исполняющий заветные желания - древняя легенда, но в этом месте она не кажется простой сказкой на ночь.

      Дорога вильнула в сторону - и передо мной появился сам Форкс.

      Что ж, здесь все оказалось гораздо прозаичнее, нежели несколько минут назад. Леса сменились низкими домиками, первое время расставленными то тут, то там – видимо, жили фермеры, выводящие скот на прогулку. Дальше начинался обычный городок с небольшими частными магазинчиками, супермаркетами, довольно неплохой школой и просторными улицами. Жители не казались лучше или хуже – обычные люди со своими проблемами, не обращающие внимания на проезжающее мимо такси, увлеченные собственными делами. Некоторые хмуро разглядывали пасмурное небо, словно сами не понимали, как здесь оказались, другие хвалились рыбным уловом и демонстрировали огромную рыбину, висящую на крючке. Подростки были все теми же – шумными и непоседливыми, они группой столпились возле магазина со спорттоварами и обменивались большими банками с каким-то напитком. У одного супермаркета, большого по сравнению с предыдущими, несколько странных парней грузили пакеты с продуктами в старенький красный фургон.

      - Ох, уж эти индейцы, - проворчал водитель. – И чего в своей резервации не сидится. – Мы с матерью немного напряглись. С таким отношением к другим народностям будет прискорбно упомянуть где-нибудь, что в нас тоже есть частичка этих самых индейцев. По крайнее мере, покойные прадедушка с прабабушкой были чистокровными индейцами, пока бабуля не выскочила замуж за «белого» и не сбежала в город. Во мне меньше половины индейской крови.

      - Слишком подозрительные личности эти квилеты. Общаются с духами, жгут костры и похищают наших девушек, - продолжал бормотать таксист.

      - Похищают девушек? – не удержавшись, спросила я, отлепив вспотевший лоб от стекла. В джинсовом комбинезоне, блузке и плотной рубашке стало как-то жарковато. Или это от новостей про похищения в городе. Раньше подобное видела только по телевизору, а сейчас уже одной ногой нахожусь непосредственно вблизи. Что еще у них есть из местных достопримечательностей? Дикие звери? Плотоядные растения? Коровы-вампиры, проникающие к людям ночью? Беру свои слова назад, я хочу в маленький тихий городок, о котором никто никогда не слышал. Мой безопасный городок.

      - И не только! В последнее время много людей пропадает. И девушки, и молодые люди. Уверен, это индейцы, - покачивая головой, утверждал таксист. Я припомнила, что видела какой-то потрепанный плакат с надписью «пропал» на фонарном столбе. - Не стоило разрешать им оставаться на этих землях, совсем не стоило. Помяните мое слово, однажды мы пожалеем об этом…

      Мне стало как-то неприятно ехать в одной машине с таким человеком. Несмотря на то, что во мне было всего ничего настоящего индейца, слушать о том, какие они плохие, насколько чувствуют себя жертвами «белые», по факту захватившие эти земли и выдворившие истинных хозяев по глупой прихоти, было омерзительно. Страх от услышанного сменился раздражением. Сам-то чем лучше индейцев? Цветом кожи или какими-то особыми достижениями? Пусть с исчезнувшими разбираются стражи правопорядка, это их работа – расследовать преступления. Хотя всем известно, что обыватели всегда знают намного лучше, чем компетентные органы. Вот и этот уже прекрасно знает, кто виноват и что делать, даже если его самого никак не касается жизнь посторонних людей. Я закатила глаза и вернулась к разглядыванию улиц, раздумывая: если есть индейцы, значит есть и резервация. Их маленький городок, который теперь вызывал детское любопытство. Я много читала сказок и легенд, но ведь оказаться практически под боком у непосредственных участников – совершенно другое. Интересно, доступ не закрыт? Океан и все, что связано с бушующей водой, меня пугало, потому что я не умела плавать – ну, или плавала как топор, - но побывать в нетронутом загребущими ручками человека месте здорово. Где-то в рюкзаке притаился фотоаппарат, я бы с радостью сделала несколько снимков на память.

      Такси притормозило возле маленького одноэтажного домика, расположенного практически на окраине леса и защищенного только небольшим кованым забором. Вместо второго этажа присутствовала мансарда с большим окном посередине, и я, разглядывая белоснежный домик, словно сошедший с картинки какого-нибудь сайта по продвижению недвижимости, уже решила, что переберусь именно на второй этаж. Что поделать, я жертва красивых фотографий в социальных сетях, поэтому в голове уже была составлена схема комнаты, место расположения кровати и целая стена фотографий местной флоры. Но не слишком перебарщивать с зеленым, здесь он чересчур обильный до тошноты. От калитки к входной двери тянулась широкая каменная дорожка, заканчивающаяся маленькими ступеньками продолговатого крыльца, но последние выглядели несколько хлипкими, я даже подумала, что не против перелезать внутрь через окно рядом, чтобы избежать переломанных конечностей. 

      - Удачи вам на новом месте, - пожелал водитель, доставая из багажника чемоданы и сумки. Я не ответила, запихнув плеер в рюкзак и выбравшись из машины, наслаждаясь довольно свежим, пусть и влажным воздухом. Место мама выбрала замечательное, если исключить чересчур близкое расположение леса и совершенно бессмысленную ограду, поставленную только для галочки и указания границ участка. Толкнув незапертую калитку, скрипнувшую по нервам, прошла внутрь и огляделась по сторонам. Если немного поработать, то можно будет установить небольшой навес и уличный набор со столиком, чтобы в солнечные дни сидеть с книгой в руках. Наверное. Я взглянула на затянутое почти черными тучами небо и подумала, что вместо навеса придется отстраивать летний домик. Мама была менее скептически настроена.

      - Можно разбить клумбы, тогда станет еще уютнее, - проговорила она, подбадривающе толкая меня в плечо и получая в ответ только хмык. Крыльцо оказалось не таким уж хлипким, почти не прогнулось под весом, но вот узкая прихожая несколько удручала. Везде были пыль и паутина, под потолком кишели пауки и мошкара, - радовало только то, что мебель отсутствовала, иначе бы я чокнулась, представив область уборки. Все же отдраивать пустую комнату лучше, чем перетаскивать громоздкие комоды туда-сюда и пытаться затолкать все обратно на свои места, удивляясь, как раньше кухонный стол вмещался в такую маленькую кухоньку. В предположительно гостиной к мансарде вела лестница без перил, она доходила до половины стены и резко поворачивалась в противоположную сторону, - я не имела представления, как смогу забраться по таким узким и расположенным впритык друг на друге ступенькам. Да здравствует местная травматология.

      - Лампочки отсутствуют, - протянула мама, щелкнув выключателем. – Сходи к соседям, попроси парочку. Я пока займусь уборкой.

      Ох, как ненавидела такие моменты. Почему-то знакомиться с соседями, клянчить у них что-нибудь или забирать перепутанные посылки отсылали именно меня. Отчим ленился, а мама вечно была занята то на работе, то домашними делами. Я ненавидела топтаться на пороге соседского дома, нервничать, откроют или нет, долбиться в окна и двери и ощущать на себе посторонние взгляды мимо проходящих людей. Но, выбирая между грязными комнатами и дурацкими лампочками, я лучше выберу второе. Возиться в грязи при влажности и холоде… Брр, жуть какая.

      Пристроив вещи на крыльце, выбралась на дорогу и огляделась в поисках подходящего дома. Здание зачастую является олицетворением своего хозяина. У одних стоят высокие заборы, выше человеческого роста, чтобы никто не видел лишнего и не вмешивался неосознанно в частную жизнь. У других ограждение чисто символически, такие люди всегда готовы помочь и едва не сами бегут навстречу, чтобы поинтересоваться, что случилось. А есть и те, которые обходятся вообще без забора – как наши новые соседи. Небольшой симпатичный дом стоял у самой окраины, не защищенный ничем, кроме насажденных деревьев. У подъездной дорожки стоял характерный автомобиль с мигалками, и я немного стушевалась. Никто не любит связываться с полицией, даже если это простая ни к чему не обязывающая просьба. Обойдя машину и убедившись, что внутри никого нет, я поднялась к входной двери и нашарила звонок, вдавливая кнопку с надеждой, что никто не выйдет, и я смогу вернуться обратно.

      Но нет, Ноа везет так же, как утопающему. Внутри послышались торопливые шаги, а затем взору предстала миловидная девушка со слегка испуганным лицом. Может она кого-то другого ждала? Взъерошенные каштановые волосы выбились из хвоста, предполагаемая соседка все время отбрасывала мешающиеся пряди назад. Во время очередного жеста я заметила большой шрам на внутренней стороне правой кисти.

      - Привет. – Да уж, какое небанальное знакомство. – Я новая соседка. Мы приехали только что, а в доме отсутствуют лампочки. Ну, и мама попросила… Мы купим новые и вернем, - пообещала, если вдруг моя речь чем-то не понравилась. Девушка хмурила брови, очевидно, думая о чем-то своем, а я топталась на крыльце, разглядывая ботинки и чувствуя себя все хуже и хуже. Вот почему ненавижу все эти соседские переговоры – потому что я представления не имею, как их проводить.

      - Белла, все в порядке?

      Бархатный голос немного выбил из колеи. Я покосилась на человека, шагающего по направлению к нам. Хотя человеком этого парня было можно назвать с натяжкой, потому что он был из той породы, которую обожествляют и возносят на пъедестал. Аристократичная бледность резко контрастировала с бронзового цвета волосами, спутанными якобы случайно и придающими немного небрежный вид. Одежда отлично гармонировала между собой, словно специально провел несколько часов перед зеркалом, подбирая подходящее сочетание, или вовсе обратился к дорогому дизайнеру, перерывшему гардероб. Ярко выраженные скулы, прямой нос и изгиб губ отсылал к двадцатому веку и мужчинам с бакенбардами и в костюмах. Почему-то это лицо вызывало именно такие ассоциации. А еще, кажется, парень пользовался линзами, потому что я никогда не видела такого необычного оттенка: переливы от золотистого до медового при каждом движении. Незнакомец смотрел обеспокоенно на девушку, будто боялся, что она может в любой момент исчезнуть или испариться, а Белла превратилась в мраморную статую, неотрывно разглядывая парня. Похоже, про меня вообще забыли, мысленно пожирая друг друга. Немного неприятно, видите ли.

      - Да, Эдвард, все в порядке, - заморгав, пробормотала девушка. – Подожди здесь, хорошо? Сейчас принесу, - обратилась она уже ко мне, неловко улыбнувшись. Я закивала и прислонилась к перилам крыльца, чувствуя себя не в своей тарелке наедине с этим Эдвардом. Белла скрылась в доме, а спустя несколько секунд на пороге возник мужчина в форме полицейского и с большой звездой шерифа на груди. Черт, мне сегодня просто везет, как никогда. Я пнула какой-то мелкий камешек и приветственно кивнула, выглядя наверняка, как загнанная мышь. Хмурый взгляд шерифа не пугал, но напрягал уж точно. Однако густые усы делали его немного похожим на большого уютного моржа из мультика про пингвиненка. Интересно, они пачкаются во время еды?

      - Белла сказала, что у нас новые соседи, - кашлянув, пробасил мужчина, и я встрепенулась.

      - Меня зовут Ноа. Мы с матерью переехали только сегодня. Возникли некоторые… трудности с домом. Мы все вернем.

      - Все нормально, - отмахнулся шериф. – Эдвард, - приветственно кивнул он парню, который продолжал стоять возле машины, напоминая изваяние. Он вообще хоть дышал?

      - Чарли, - в той же манере ответил Эдвард. Похоже, у них немного натянутые отношения. Я становилась свидетельницей посторонних разборок, потому что от обоих веяло холодом и оба держались на расстоянии. Особенно Чарли, он держался в напряжении, будто ожидал, что Эдвард вцепится ему в горло или чего похуже. Я ощущала нараставшую неловкость и мысленно поторапливала Беллу, надеясь, что ее там нигде не прибило по пути.

      - А вот и они! – воскликнула девушка, выскакивая из дома и протягивая мне небольшой картонный коробок, набитый до отказа упаковками с лампочками. Еще никогда я не испытывала такие облегчение и радость при виде постороннего человека. – Справишься сама? Не против, что на «ты»? – спохватившись, уточнила она и принялась накручивать прядь волос на палец, явно нервничая не меньше меня.

      - Все в порядке, - повторила я уже в который раз за день.
      - Почему бы тебе не попросить Джейкоба помочь твоей новой знакомой? – на лице шерифа появилось странное хитрое выражение, заставившее Беллу замереть в замешательстве. – Нужно заводить новые знакомства, Белла, а не запираться в своей комнате круглыми сутками. Помнишь, что мы говорили о всех друзьях? – уточнил Чарли, делая акцент именно на этом слове. Эдвард громко кашлянул, словно сам на что-то намекал, и мы с Беллой переглянулись, обе чувствуя себя не в своей тарелке и ощущая давление с обеих сторон. Не знаю уж, что тут происходит, но я лучше бы сходила в ближайший магазин хозяйственных материалов и подыскала что-нибудь там. Заодно прогулялась.

      - Заодно лишний повод позвонить и поговорить с Джейкобом, - продолжал «намекать» шериф, довольный своей задумкой. Спустившись с крыльца, он направился к своей машине, едва не насвистывая от радости. – Думаю, он не откажет в помощи нашим новым соседям, Джейкоб – хороший парень. Людям надо помогать.

      - И это говоришь ты. Человек, который спрятался от миссис Томпсон, чтобы не помогать ей с кухонным гарнитуром, - не удержавшись, закатила глаза Белла. Шериф поперхнулся и поскорее забрался в машину, посигналив напоследок. Автомобиль рванул в город с такой скоростью, что у меня засосало под ложечкой. Девушка только вздохнула и повернулась ко мне с виноватым взглядом. – Прости, он иногда бывает немного грубоват. 

      - Все в… Кхм, ничего страшного, правда.

      - В самом деле, если вам потребуется помощь с домом, можете обратиться в резервацию. Они подрабатывают в городе и берут намного дешевле местных, - промямлила Белла. Эдвард плавно приблизился к ней и наклонил голову.

      - Хочешь подкинуть ему работы?

      - Ну, у Джейка сейчас проблемы с деньгами, почему бы и не помочь, - едва слышно добавила она, оправдывающееся посмотрев на своего (это и без слов было понятно) парня.

      - И не только с деньгами, - раздраженно проговорил Эдвард, заставив меня отступить на шаг. Красивое лицо исказила гримаса злости, и я решила поторопиться домой на всякий случай. Почему-то показалось, что этот Эдвард в злости опасен много больше, чем разъяренный зверь. Напряжение просто витало в воздухе, все вокруг словно наэлектризовалось. Могла поклясться, что еще немного, и увидела бы маленькие молнии перед глазами.

      - Увидимся позже, - натянуто улыбнулась девушка, и я закивала. Бежать отсюда, бежать, пока саму не сделали виноватой. Хотя даже не успела толком попрощаться, как Эдвард утащил Беллу внутрь дома и бескомпромиссно захлопнул дверь, вежливо кивнув напоследок. Резкий контраст ледяного спокойствия на лице и бедного косяка, едва не треснувшего от удара, заставил подпрыгнуть и только ускориться по направлению к дому. Прижав к себе упаковку лампочек, я взбежала по лестнице и ворвалась в прихожую, зовя маму и пытаясь переварить довольно необычную встречу с соседями.

      - Вот твои лампочки, что нужно сделать? – протараторила, заглядывая ей за спину и с удивлением отмечая, что за то время, пока толклась напротив, мама успела вымести всю пыль, даже с мансарды, и теперь готовилась намывать комнаты. Даже стало как-то стыдно, хотя ничего противозаконного не совершила. Решив не отставать, чтобы первую ночь в новом городе встречать в чистом доме, набрала в старое ведро воды и забралась на так называемый второй этаж. Как и ожидала, лестница оказалась жутко неудобной, ступеньки были расположены очень близко, мне пришлось каждые несколько секунд переставлять ведро повыше и карабкаться наверх, как по наклоненному стволу широкого дерева. Не представляю уж, как буду спускаться вниз, не пересчитав носом каждую занозу.

      Мансарда занимала собой все пространство дома, пустующей она казалась просто необъятной, и напряжение сегодняшнего дня исчезло в мгновение ока. Я уже представляла, что обклею часть стены возле окна наиболее удачными фотографиями Форкса, чтобы постепенно привыкнуть к здешним местам и перестать хандрить, а в самом углу можно расположить какой-нибудь мягкий уголок для чтения. Прямо под широким окном замечательно смотрелась бы просторная низкая кровать в каком-нибудь японском стиле, потому что я обожала все азиатское. А еще мягкий коврик для валяния на полу в особо жаркие дни (хотя это ж Форкс, тут медвежья шкура пригодится для тепла), небольшие стеллажи для книг и учебников, полка для каких-нибудь мелочей, низкий столик для ноутбука, и еще, и еще, и еще… Моя фантазия уже начала вызывать обильное слюноотделение, поэтому оставалось только вздохнуть и приняться за уборку.

      Хорошенько промыв вокруг окна, я сбросила ботинки и устроилась в позе лотоса, подперев голову ладонями и уставившись на покачивающиеся верхушки деревьев. Они являли собой терпение и стойкость под холодным стремительным ветром, которых мне так всегда не хватало. Я до сих пор не осознала, что нахожусь за много миль от старого города, в новом доме, практически посреди леса. И не представляла, что буду делать дальше, завтра, через неделю или месяц. А еще надеялась заснуть сегодня без сновидений, потому что воспоминания о кошмаре были отчетливыми, я могла представить мрачную картинку перед глазами и не хотела ее повторения. Атмосфера отчаяния и угнетенности пугала, а Форкс не обещал ничего повеселее. Выдохнув на стекло, провела кончиками пальцев и принялась рисовать дурацкие рожицы, изредка посматривая на деревья, пока не остановилась и не перебросила внимание на мельтешащую среди деревьев тень. По спине пробежали мурашки, потому что это напоминало ночной сон, только солнце еще не успело сбежать за горизонт и освещало округу багровыми оттенками. Приподнявшись, уткнулась носом в прохладную поверхность стекла и попыталась разглядеть, что же так отчаянно перебегало из одной стороны в другую, словно раз за разом наталкивалось на невидимую преграду (я, честно говоря, понадеялась, что там незаметный глазу электрический забор) или просто нервно бродило по одному пути, чего-то выжидая. От еще одного порыва ветра ветви качнулись в сторону, и я разглядела огромного, просто гигантского волка величиной с человеческий рост в холке. Мощные лапы, длинный хвост и необычная красно-коричневая шерсть просто выбили из колеи, потому что я никогда не видела настолько огромного лесного животного. Ладно, ладно, я видела лис, волков и прочую живность только в школьных учебниках или фильмах, единственным живым существом у меня была золотая рыбка Тоффи, которая потом умерла от ожирения. Но ведь все равно таких волков не бывает!

      Он еще покрутился немного у кромки леса и, коротко провыв, хотя это было больше похоже на отчаянный лай перепуганного пса, исчез в кустах. Я поднялась на ноги и подскочила к окну, выходящему прямо на наше крыльцо. В доме напротив никто ничего не заметил, только мама выглянула наружу, покрутив головой и вернувшись обратно в гостиную. Все шло своим чередом, только у меня из головы никак не хотел пропадать этот бьющийся как в клетке волк. Может он отбился от стаи? Или это была мать, потерявшая своих волчат? Учитывая, как местный отзывался об индейцах, не удивлюсь, если они промышляют здесь и отловом каких-нибудь животных на убой. Что вообще происходит в этом городе?

      Вздохнув, я отмыла последний кусок пола и спустилась на первый этаж, напоминая самой себе Человека-Паука, крадущегося мимо злодея. Пару раз нога предательски соскальзывала со ступеньки, и тогда я могла в считаные секунды превратиться в профессиональную балерину с идеальной растяжкой. Чертова лестница. Я порублю тебя на кусочки и отправлю в костер, который пожарит мне превосходный картофель или сосиски.

      - Мам, ты слышала волчий вой? – позвала я, все же проехавшись своим хлебобулочным изделием в самый последний момент. Не больно, но довольно ощутимо и противно.

      - Ох, надеюсь, здесь нет поблизости опасных зверей, - вздохнула мать, выглядывая из кухни, где приводила в порядок шкафчики и отмывала холодильник. – Продавец ничего не говорил о волках. Теперь я беспокоюсь, что выбрала далеко не самое безопасное место, как обещала, - пробормотала она расстроенно, приблизившись ко мне и заключив в объятия.

      - Напротив нас живет шериф с дочерью. Думаю, если бы было слишком опасно, он тут никогда не поселился, правда ведь? – попыталась включить логику. Волк не смог пройти дальше, ступить на обитаемую землю, значит там было что-то отталкивающее, не позволяющее нарушить покой жителей. Я не особо умела в логическое мышление, но так хоть как-то можно оправдать то, что он побыстрее сбежал.

      - Ты права, - улыбнулась мама, чмокнув меня в макушку и взъерошив волосы. – Тебе нужно принять ванну перед сном, а то похожа на чертика.

      - Ой, даже чернее, чем обычно? – пошутила, пытаясь избавить ее от лишнего волнения. Не хотелось бы паниковать на новом месте, ворочаться с бока на бок и не спать всю ночь, просиживая у окна и дожидаясь нападения волков. Это не то, что я планировала, когда соглашалась сюда переехать. По списку у меня небольшая депрессия, хандра и старческое ворчание на пасмурную погоду, а не безотчетный страх и ожидание всего, что в голову взбредет.

      - Осталось только распаковать матрасы и одежду, а уже завтра я займусь покупкой всего самого необходимого, - отсмеявшись, заявила мама, скрестив руки на груди.

      - Белла - ну, дочь шерифа, - сказала, что у нее в резервации есть знакомые, которые смогут недорого помочь с ремонтом. Может, стоит разузнать? Деньги будут не лишними.

      - Это замечательная новость. Завтра этим и займешься.

      - Эээ, что? – я сконфуженно покосилась на маму из-под челки. Снова говорить с незнакомыми людьми и договариваться о таком важном деле? Лучше сожгите меня на костре как еретичку, отказывающуюся помогать матери. Или дайте в руки тряпку, отдраю домик до сверкающей чистоты, только не отправляйте в неизвестное место и не заставляйте ковырять в себе палочкой экстраверта, пытаясь его разбудить от вечного сна. – Может, у тебя лучше получится? Ты ведь преподаватель, умеешь убеждать…

      - О, нет, милая. Помнишь, о чем мы говорили? Тебе пора перестать вести отшельнический образ жизни и завести друзей.

      - А как же россказни таксиста об индейцах?

      - Дорогая, это всего лишь россказни, - в моей излюбленной манере закатила глаза мама. Она была веселой, оптимистичной, но иногда из нее точно также лились сарказм, скептицизм и нелюбовь ко всему, что шевелится и моргает. Этим мы были похожи.- В преподавательском составе школы квилетов работает давняя знакомая моей матери и твоей покойной бабушки. Стала бы она приглашать меня, зная о промысле своих соплеменников? Это просто глупые предрассудки, - отмахнулась мама, доставая из сумки банные принадлежности и подталкивая меня в сторону ванной комнаты. – От частых переживаний морщины появляются, булочка.

      - Не надо называть меня булочкой, - вскрикнула в панике. Дурацкое детское прозвище, которое вызывало нервную чесотку и желание забиться под плинтус до сих пор.

      Хвала всему зеленому и мохнатому, здесь все было нормальным, не кишело пауками и не плевалось сточными водами. На радостях я вылила столько геля для душа, что чуть не оказалась погребена под слоями пены, проникающей даже через створки кабины. Наевшись вкусной искусственной клубники, замоталась в просторный халат и вернулась к веселому преодолению лестницы под довольное пение мамы, расстилавшей себе матрас в отдельной комнате. Я поборола в себе желание попросить маму поспать эту ночь со мной. Взрослая девочка, пора отвыкать, мне уже исполнилось восемнадцать, в рюкзаке лежит паспорт. Мама на это намекала, когда попросила самой поговорить с кем-нибудь в квилетской деревне, и я должна выполнить, чтобы перестать паниковать по каждому поводу. Неуклюже плюхнувшись на свою лежанку, я уставилась в белоснежный потолок и представила звездное небо. Говорят, так можно было успокоить нервы, но я перебила себе весь сон, пытаясь распознать созвездия и определяя только заднюю часть козерога или свиньи. Познаний в астрономии у меня было ровно столько же, сколько и логики.

      В доме стало тихо, за то время, пока я плескалась в душе и переодевалась, уже успело стемнеть, слишком резко для лета. За окном мерно шумела листва и гудел усилившийся ветер, предвещающий если не хороший ливень, то как минимум мелкий дождь. Здесь было необычайно тепло и удобно, даже не понадобилась кровать, потому я завернулась в одеяло и прикрыла глаза, немного волнуясь перед завтрашним днем. Новая жизнь, все дела. Может и правда стоило хотя бы подружиться с Беллой, чтобы не чувствовать себя потерянным зайчишкой в городе? Хотя этот ее парень с идеальной внешностью, которую не всегда на обложках журналов встретишь, сильно напрягал. Он был похож на хищника, на росянку, красивую снаружи, завлекающую зазевавшихся мушек, и опасную внутри, готовую уничтожить в считанные секунды.

      …В эту ночь мне снова снился кошмар, наполненный отчаянием, запахом крови и синхронным волчьим воем, прерывающимся жутким рычанием со всех сторон.