Быстро вырос её мальчик

Быстро вырос её мальчик

Кристина сидела на подоконнике и смотрела, как капли дождя стекают по стеклу окна. Ей казалось, есть в этом что-то символичное, она ведь тоже плакала, глупая курица. Ревела. Из-за ссоры с Кириллом, а утро ведь так хорошо начиналось, но видимо все идет к тому итогу, который ей предвещали еще на первом курсе, когда они с Кириллом только начали встречаться.  
Восемь лет… четыре из которых вместе живут, но так и не поженились.  
Из-за нее.  
Она упорно отказывала ему в предложении стать его законной женой, хоть это и было только формальностью – обычным синим штампом в паспорте, но Кристина отказывалась становиться его женой и носить его фамилию.  
Валила все на подростковые комплексы, а может, так оно и было.  
Она боялась замужества.  
Никогда о нем не мечтала, точнее лет до четырнадцати были какие-то мысли, сейчас уже не помнит какие именно, а после… Это был крах. Детская психика просто трещала по швам, и она перестала понимать, что происходит с ее родителями.  
Они жили всегда мирно, как говорят «душа в душу». Мама, папа и она – Кристина. До какого-то определенного момента Кристина не интересовалась у родителей, почему у мамы и папы разные фамилии, и у нее с отцом тоже, ведь отчество она носила его. В детстве это не имело значения, папа с ними жил, был ей отцом, значит они настоящая семья, а то, что над ней одноклассники смеялись и обзывали по-разному, так не важно, она внимания не обращала, точнее, научилась не обращать.  
Ее семья жила в относительно большом городе недалеко от самой Москвы (сорок минут на электричке, и она уже в столице), но это относительно большой городок. Там все про всё знали, большинство приходились друг другу дальней или очень дальней, но все же родней.  
Ни мать, ни отец точно ей ответить так и не смогли на вопрос: зачем они поженились, спустя четырнадцать лет после ее рождения. Но они это сделали.  
Кристина помнила их свадьбу смутно, только пара картинок, что отпечатались в памяти: папа и мама обмениваются кольцами в ЗАГСе; папа и мама пьют шампанское в окружении друзей; мама безумно красивая в белом платье с пышной юбкой, а папа непривычно элегантный в строгом черном костюме.  
Это все, что было светлого от их свадьбы.  
Дальше в памяти только их ругань по поводу и без.  
Всегда в доме до их свадьбы было спокойно, да, они ругались иногда, но как-то по-другому ругались… мирно, что ли.  
А вот после свадьбы, ее родителей как подменили, они с ума сошли. Срывались на крики, оскорбления, мама отца даже ударила на ее глазах.  
Кристина не могла понять своим детским сознанием, что такого случилось с ее любящими родителями, что они окрысились друг на друга и стали ругаться с тихой ненавистью.  
Но, самое обидное, оба срывали свою злость на ней: маленькой и беззащитной.  
Это все настолько отпечаталось на Кристине, что сейчас, прожив с Кириллом четыре года, она все равно панически боялась выходить замуж.  
Ну, разве им плохо?  
Им хорошо!  
Они живут прекрасно, но Кир с периодичность в полгода делает ей предложение, а она отказывает.  
Иногда Кристина не верит в эту потрясающую реальность. Просто не верит. И ждет какого-то подвоха.  
Когда она с Кириллом только познакомилась, училась на первом курсе в меде на лечфаке, а он был блистательным студентом второго курса юридического факультета. Они столкнулись в столовой случайно и пошло-поехало. Кир взял ее, молодую девчонку, в осаду: красиво ухаживал, устраивал интересные свидания и никогда не торопил ее ни в чем.  
Первый поцелуй, украдкой, под окнами ее общаги.  
Первая близость спустя полгода, и было так страшно, что она за этим страхом не заметила боли, только потом у него спросила: «уже все?», а Кирилл расхохотался и принялся ее сладко целовать.  
Ей завидовали. Им завидовали.  
Кирилл Мелех – сын известного бизнесмена и влиятельного в Москве юриста, и простая девчонка из пригорода?!  
Ей в лицо смеялись и говорили, что он наиграется и бросит, не про нее «песенка». Однокурсницы устраивали ей подставы перед преподавателями, подставляли в общаге перед комендантом.  
Но они с Киром были вместе вопреки всем и всему.  
Были влюбленные и молодые, счастливые до безумия.  
Она до дрожи в коленках боялась, что не понравится его родителям и после знакомства ревела у себя в комнате от облегчения и счастья.  
Ее родителям Кир не понравился, но ей было плевать на это.  
Они стали жить вместе и Кир впервые сделал предложение. Она не знала, как ему сказать «нет» и не обидеть этим, поэтому сказала «да», а на утро ревела в ванной, пока ее не застукал любимый и долго выпытывал, что такое:  
- Я не хочу замуж, Кирилл, я не хочу замуж! - кричала ему в ответ.  
Возможно, Кир отреагировал не так бурно, как она себе представляла только потому, что хотел ее саму успокоить. И потом тоже на все ее отказы был убийственно спокойным. Только не сегодня утром.  
Это был взрыв.  
У нее душа болела, и она плакала не потому, что ей обидно, а потому что она своими действиями обидела самого дорого и любимого для себя человека и не знала, как теперь все исправить.  
От звука дверного звонка она вся вздрогнула и подорвалась с места, потом застыла и задумалась: Кир на работе, у нее выходной, родители к ним приедут через месяц не раньше… тогда кто?  
Что думать? Пошла открывать.  
- Привет, мам Таня!  
Кристина взяла из рук той мокрый зонтик и отступила от двери, давая Татьяне развернуться и поставить пакет с продуктами на тумбочку.  
- Привет, моя хорошая! – Таня поцеловала невестку в щеку, - Погодка у нас ужас, такой дождина льет, за «дворниками» и то видно с трудом.  
- Так ехали бы на метро, зачем безопасностью рисковать?  
Татьяна спокойно раздевалась: скинула плащ, сняла шарф и обула тапочки, предложенные Кристиной.  
- А то ты не знаешь, как я метро люблю в час пик?  
- Ну, да, - Кристина понимающе хмыкнула, - Его любят настоящие экстремалы в такое время.  
Кристина всегда мамой Кирилла восхищалась, та, казалось, знает все на свете, ответы на все вопросы, наделена какой-то особенной мудростью, раз успевает работать, быть отличной женой и матерью троих детей.  
- А где Сашка и Олежа?  
- Отвезла их к бабушке, и сразу к тебе! Надо поговорить, дорогая!  
Этот прохладный требовательный тон она прекрасно знала, так говорил Кирилл, когда намечался серьезный разговор.  
У нее все внутри замерло от этого знакомого тона.  
Кирилл все матери рассказал? Она, в принципе, была не против, но… есть вещи, которые должны оставаться только между ними двоими.  
Или все гораздо хуже… и… и… ее ждет что-то страшней отповеди от почти свекрови? И Кирилл решил не разбираться больше с ее заморочками, а найти ту, что выйдет за него замуж без всяких тараканов в голове?  
- Ты чего замерла, как истукан?  
Кристина даже не заметила, что остановилась в дверях кухни, как не заметила, что мама Таня купила ее любимые пирожные – муравейник, и привезла свое любимое испанское полукрасное вино. Вытащила на стол бокалы и слегка успела засервировать стол.  
А Кристина так и стояла в ступоре и ужасе от мысли, что Кирилл может просто не выдержать ее тараканов и бросить все к чертям: ее саму и ее заскоки.  
Он ведь хороший, самый лучший, самый любимый для нее. И она давно не представляет своей жизни без него, просто не видит его и себя по отдельности. Для нее жить без Кирилла давно стало какой-то фантастикой, не в хорошем смысле этого слова, а скорей в невозможном проявлении реальности.  
- Кристюш, ты что?  
Таня видела, что невестка была не в себе и слезы на глазах видела, поэтому не могла оставаться строгой, как планировала с самого начала.  
Сегодня ей позвонил Дима и сказал, что ни его, ни сына до вечера никто не увидит на работе, они, видите ли, уехали напиваться в стельку.  
Поворот мягко сказать был неожиданным и из объяснений, что она успела понять и запомнить от сына: «Мама, Кристина не хочет за меня замуж!».  
У Тани буря внутри поднялась. Как это не хочет? Как?  
Младших быстро к бабушкам-дедушкам отвезла, а сама рванула к ним домой разбираться, и пусть Кирилл ей потом за это спасибо не скажет, но ей было важно понять, почему, спустя восемь лет отношений, эта девочка не хочет за ее сына замуж выходить, и что можно с этим сделать.  
Не правильно же так жить. Столько вместе, а права друг на друга так и не имеют. Они с Димой переживали, точнее она переживала, а Дима поддакивал в нужный момент ее рассуждений.  
Они внуков скоро ждали, а те вон че удумали. Жениться не хотят, бездельники.  
Но сейчас Кристина стояла с опухшим носом и красными от слез глазами.  
- Хорошая моя, что у вас случилось?  
Таня ее обняла и прижала к себе, гладила по спине, пока девочка плакала и, всхлипывая, говорила:  
- Он меня замуж позвал, а я не хоч-у-у-у!  
- Не хочешь или не можешь?  
- Я боюсь!  
- Чего боишься, Кристюша? Вы же столько лет вместе, так много рядом, я вас по отдельности и не представляю уже давно! Я так рада, что мой сын по любви жениться хочет. Ну, что ты, а? Не плачь!  
А потом Таня узнала историю ее родителей под бутылку вина и пирожные. И ее саму, будто в то время с головой окунуло, когда сама от своей матери получала только одно дерьмо и ничего больше. И к чему привели все ее страхи, к каким ошибкам?  
Кристина смотрела, как меняется лицо мамы Тани и не могла понять его выражения: сначала злость и боль, потом что-то промелькнувшее в глазах напоминало стыд и горечь. Она знала, что у родителей Кира не простая история, и саму ее слышала пару раз, но без подробностей, а сейчас мама Таня принялась рассказывать самое сокровенное и постыдное для женщины, чтобы показать, как мало значат страхи самой Кристины по сравнению с тем будущим, что она по своей глупости упускает.  
- Я знаю точно: Кирилл – сын своего отца. Дима его так воспитал и был примером перед глазами. Если любишь, значит женись,- это про моего мужа. Так было с нашей первой встречи. И когда я поняла, что люблю, сказала «да» без колебаний, что в первый, что во второй раз. Для Кирилла важно, чтобы ты стала его женой раз и навсегда. Ты боишься и это нормально, но не стоит подчиняться своему страху. Вы - не твои родители, у тебя другая судьба, и свою семейную жизнь ты будешь строить на других ценностях.  
- Я боюсь, что после свадьбы все изменится, - тихо выговорила, заплетающимся языком. Мама Таня только улыбнулась на это и кивнула.  
- Конечно, изменится, вы станете свободней и счастливей! Будете, как и раньше жить вместе, но чувства станут острее, глубже. Ты сама себе не поверишь, но будешь летать от счастья, когда услышишь, как Кирилл зовет тебя «жена». Будешь дрожать от восторга, когда услышишь за спиной завистливый шёпот чужих баб: «это жена Мелеха, что он в ней нашел?». И я тебе скажу, что. В тебе он ничего не искал… ты просто его. Его женщина. Его жена. Его любимая. Мать его детей. Вот кто ты! Не бойся этого, и вы будете самыми счастливыми на планете.  
Кристина слушала и снова начала реветь. Она такая дура!  
***  
Кирилл, пошатываясь, закрыл за собой дверь, повернулся лицом к коридору и подумал, что ошибся квартирой, на пьяную голову, или допился до белочки.  
Темнота коридора освещалась маленькими свечами, они своим светом вели его в спальню, и он глазам отказывался верить в то, что видел.  
Свечи. Их было огромное количество и ему глаза жгло даже немного.  
Он был ужасно пьян и уже не так сильно зол, как утром, но все равно противная липкая обида туманила мозги похуже любой водки: его женщина отказывалась выходить за него замуж! Как тут, твою мать, можно было оставаться спокойным и вменяемым?  
Кирилл зашел в спальню и обомлел.  
Это была его ожившая мечта: его Кристинка в белом шелковом приталенном платье, сияющие голубые глаза наполненными счастьем и радостным предвкушением семейной жизни, и говорит ему «да» в ЗАГСе. Только они дома, но ему пох*р. Она в белом платье стоит посреди спальни и смотрит на него такими глазами, что у него голова закружилась от этого.  
- Женись на мне, Кирюш!  
У нее был взволнованный голос, и она вся дрожала, когда говорила, но сумела произнести это уверенно, прямо собой гордилась от этого. Она смогла это сказать!  
- Что? – Кирилл хрипло проговорил и ослабил пуговицу на рубашке, ему стало трудно дышать.  
- Женись на мне! – снова повторила.  
- Ты же этого не хочешь!  
- Мне страшно, но я хочу стать твоей… женой.  
Эму показалось или она реально кайфонула, когда произнесла «женой», его самого от этого в дрожь бросило.  
- Ты женишься на мне?  
- Женюсь! Завтра и женюсь! – пообещал он и налетел на нее со всей своей страстью, целовал ее бешено, кусал, сжимал своими руками и не мог поверить.  
Спустя столько лет сама предложила ему жениться. С ума сойти можно. Он рехнулся от затопившего счастья и выпитый алкоголь накануне тут точно был не причем. Кирилл опьянел от счастья!  
И не позволит ей больше отступать, даже если она будет реветь в ванной от страха, - не позволит. Она сама ему предложила, сама!  
Все,- поезд ушел! У него поехала крыша, и теперь она его,- совсем и навсегда!  
***  
- Добилась своего, да?  
Дима обнял улыбающуюся жену, когда она положила обратно на тумбочку мобильник, в который пару секунд назад орал пьяный сын, что у него завтра свадьба.  
- Да, добилась, а что? Ты чем-то не доволен?  
- Я-то? Я всегда всем доволен, особенно, если всем довольна ты!  
Дима обнял ее крепче, потерся заросшим за день подбородком о нежное плечико, поцеловал, извиняясь за будущее раздражение на коже.  
- Я люблю тебя.  
- Я люблю тебя, - эхом повторила Таня, и повернулась к нему, ловя губами его очередной соблазняющий пьяный поцелуй.