Бытовая магия

Неделя до Излома

Бабье лето кончилось и осень окончательно взяла бразды правления в свои руки. Полили проливные дожди, которых так не хватало летом. Деревья сменили зеленый наряд на желто-багровый, по озеру плавали опавшие листья – у берегов так много, что казалось, что несколько метров воды вымощено золотыми монетами. Похолодало – ученики школы дружно оделись в теплые форменные зеленые куртки, не появляясь на улицах без них. В городе говорили, что водяной монстр в канале захандрил, плакал под водой, отчего канал наполнялся и наполнялся и грозил вот-вот вылиться из берегов. По ночам жители слышали гулкий вой и печальные стоны, прятались по домам и вешали на двери венки из еловых лап и рябины – защитные амулеты, чтобы духи обошли дом стороной.

В Школе тоже царило оживление. Ночь Излома была праздником – духи наступающей зимы любят, когда их встречают весельем! Замок украсился гирляндами из ели и рябины, на входных дверях висел огромный венок. Ученики через одного щеголяли в ярких рябиновых бусах, даже старшекурсницы, следящие за модой, не брезговали этим украшением. В последнюю неделю перед Изломом атмосфера была совершенно праздничной – планировался костюмированный бал. Костюмы на него надо было непременно делать самим, а без маски в праздничную ночь появляться и вовсе было запрещено – духи наступающей зимы любили веселье, но не любили людей и поговаривали, что любого человека, появившегося в праздничную ночь на улице, они могли забрать с собой в свой призрачный мир, где он был обречен служить вечной игрушкой злым духам, без надежды когда-либо упокоиться. Простые горожане в ночь Излома сидели по домам, под надежной защитой амулетов и домашних духов. Маги же праздновали Излом с размахом. Среди них бытовало поверье, что маг, трусливо спрятавшийся от веселящихся духов в ночь Излома, потеряет удачу и благословение на семь лет, а этого не хотел никто. Но поскольку маги все же были людьми, то и изворачивались, как могли – наряжались в самые невероятные костюмы, и чем меньше в твоем облике оставалось человеческого, тем было лучше.

 - Раньше, - рассказывал Родерик, усаживаясь на стол (на шее молодого мага алели в пять рядов намотанные рябиновые бусы, надаренные ему и первоклашками, и хихикающими старшекурсницами), - в смутные для магов времена, люди считали, что магические праздник в ночь Излома шабашами. Дело в том, что ночь Излома раньше была излюбленным временем для совершения черных ритуалов – всяких там обрядов некромантов, неграмотных черных ведьм и демонопоклонников. Считается, что именно в момент Излома осени на зиму граница миров истончается. Магические потоки, обычно сдерживаемые ей, усиливаются – действительно, очень удобное время для любых ритуалов, имейте в виду на будущее…  - он спохватился, что в очередной раз увлекся и замахал руками. – Забудьте, что я сказал! А, впрочем, что сделано, то сделано – но тогда имейте в виду, что безбоязненно колдовать в ночь Излома может только очень сильный маг под очень сильной защитой, иначе велика вероятность того, что привлеченные вспышкой магии духи или, не дайте великие боги, демоны, легко проникнут к вам через истончившуюся границу, и тогда вам не поможет ничто и никто. Сколько уже было таких самонадеянных – и чем это заканчивалось? Хорошо если умирал сам маг, а случалось так, что демон, вырвавшийся в мир и дорвавшийся до тела человека, обладающего магической силой, устраивал настоящие катастрофы. Скажем, в 813 году Темных Веков… мы же уже дошли до 813? Отлично! – некая группа людей во главе с не самым слабым магом решила осуществить государственный переворот… записывайте, записывайте, это как раз по теме урока!

Первокурсники, слушавшие учителя, затаив дыхание, поспешно зашуршали тетрадными листами и заскрипели перьями.

За неделю до Излома Одарка стала замечать в замке странного человека. Раньше она его не видела – хотя, скорее всего, просто не замечала, потому что был он одет в ту же зеленую форменную мантию, что и остальные учителя, а значит, был преподавателем и имел право находиться в Школе. Просто внешность у него была такая, неприметная – взгляд скользнет и пройдет мимо. Пепельные волосы, совершенно заурядное лицо, серые глаза, средний рост, возраст и среднее же телосложение делали его невидимкой в толпе учителей, каждый из которых был довольно яркой личностью и обладал какой-либо особенностью. Теперь, когда Одарка заметила его в первый раз, она стала замечать его везде – вот он сидит с краю за учительским столом в столовой, вот стоит возле стены, положив на нее руки и закрыв глаза, вот разговаривает со статуей в одном из школьных коридоров… разговаривает со статуей?

«Псих какой-то», - опасливо решила Одарка и подтолкнула локтем идущую рядом с ней однокурсницу, с которой они вместе ходили в библиотеку за книгами.

 - Гля, кто это там? – она кивнула в сторону человека.

 - Где? – удивилась Катинка, выглядывая из-за стопки книг.

 - Ну вон, возле статуи!

 - А.. Этот? Не знаю, в первый раз вижу, - Катинка с интересом уставилась на неизвестного преподавателя. – Он что, говорит сам с собой? Псих какой-то!

 - Со статуей, - пробормотала Одарка, хотя ответ Катинки полностью совпадал с ее мыслями. – Он говорит со статуей, а не с собой.

 - Ты что, дура? Статуи не разговаривают! – фыркнула девочка.

 - Тогда он тем более псих, - сделала вывод Одарка и девочки прошли мимо. Но выбросить из головы странного учителя Одарка не смогла – она невольно продолжала за ним наблюдать, натыкаясь взглядом тут и там, и однажды вечером встретила его в пустом коридоре. Он стоял, тяжело опершись руками на деревянную раму висящего в коридоре зеркала и уперевшись лбом в стекло, что-то тихо и неразборчиво бормотал. Возле его ног клубилось множество кошек, которые обычно предпочитали не подходить к людям. Кошки терлись о ноги мага, басовито мурлыкали и старались опереться на него лапками, словно желали быть как можно ближе к нему.