Бывшая принцесса

ГЛАВА 1-2

ГЛАВА 1 2 года после событий “Будущая королева” КВИН Через месяц состоится мой двадцать первый день рождения, сегодня же – свадьба. Соблюдены условия контракта от даты до рассадки гостей до материала скатерти. Поначалу я пыталась сопротивляться хотя бы в организации. Требовала согласовывать со мной кухню, самой выбрать цветовую гамму и цветы, но мне оставили только платье и то с некоторыми условиями. Я скоро поняла, что тратить силы на борьбу ни к чему. Этот праздник нам ни к чему – Ричарду удалось успокоить меня. В это же время моя лучшая подруга, Таиша была готова взорваться. Мы и Лиза остались близки даже спустя полтора года от окончания Академии Винкри. Увы, певица не имела голоса на торжестве в отличие от миссис Диккенс. У мамы Ричарда есть вкус, уверенность и аристократизм, так что она не позволила украсить замок в бордовую драпировку и золото. Праздновать решили именно в Соуд-холле, одном из трех моих владений в Ирландии. Итак, я поладила с семьей Диккенсов, даже со средний братом, Вильямом, который должен был стать моим мужем. Скоро Бакли и Тереза смогут меня назвать дочерью, я начну управлять отделением британского инвестиционного банка, но перед этим проведу медовый месяц с человеком, с которым чувствую себя, как дома. Я стараюсь отдавать Ричарду ту же заботу, у нас восхитительная близость, но сейчас, за считанные минуты до алтаря, я с трудом стою на ногах. Это на меня не похоже. Утром я подписала документы о вступлении в права будущего наследования и частичного управления империей МакГрат. Я выхожу из лимузина. Он вез меня мучительные километры от замка до часовни на территории владений. Не скрывая нервозности, провожу руками по кружеву рукавов. На мне изысканное платье, сплетенное из белого кружева. Воздушная ткань облегает бюст и бедра, подол “русалочий-хвост” и шлейф, с которым помогает справиться Таиша. Оголенную шею, ключицы и плечи подчеркивает сияющие колье. Волосы блестят янтарем, невинный макияж придает шарм. Каждая деталь продумана лучшими стилистами европы. Это очередной образ для камер, обложек, громких статей как в бизнес-, так и в модных журналах. Меня ждет более семидесяти человек. Мы отпразднуем все позже, наедине с Ричардом. Продолжим жить вместе, займемся управлением банками и перевозками МакГрат. Ничего, кроме двойной фамилии и постоянного украшения на пальце не измениться. Тогда почему я чувствую, словно вот-вот стану заложницей? Я смирилась с контрактом на брак с Диккенсом два года назад. Предсвадебный мандраж все-таки существует. Черт. Мы у входа, когда мне улыбается дедушка, помогает перебросить вуаль на лицо. — Ты красавица, девочка. Лиза и Таиша уходят, чтобы занять свое место с моей стороны алтаря. Они должны были сделать это давно, но я не могла отпустить руки подруг с времен академии. — И ты нервничаешь. Обычно невест ведет к алтарю отец. Мой жив и здравствует, но МакГрат Старший решил, что будет крайне символично передать меня. Чиатй: бизнес империю…в руки Ричарда. Папа не возражал. Он никогда не интересовался делами в Великобритании, построил собственный бизнес в Америке, оставив все на меня. — Ричард будет хорошо, с тобой обращаться. Дедушка говорит так, словно отдает меня замуж за другого. Не за гения, уравновешенного мужчину и моего друга. Ричард именно такой, я должна быть счастлива, это лучший из возможных вариантов будущего. И впрочем слова Свича МакГрата не имеют смысла. Я никогда не позволю небрежного отношения в свою сторону. — Знаю. — Вы станете лучшим, что случалось с МакГратами. Нам нужно многое…действительно многое обсудить после. В нашей семье все не так просто. Банк и локальное производство виски и потина. Мы одна из самых богатых семей на севере Европы, но богатство не дается честным путем. И то, что я выхожу замуж, вступаю в членство управления означает, что замараюсь еще сильнее. Я не против. Дедушка не спрашивает вслух готова я или нет, только протягивает согнутую руку, чтобы я положила на нее свою. Я не колеблюсь. 2 года назад НИКОЛАЙ Я на светском благотворительном вечере в американском особняке МакГратов. Стою в тени потягивая фамильный виски владельцев – недурно. Но когда в зале появляется она, то вкус алкоголя и спокойствие покидают тело. Квин, мать его, МакГрат. Она идеальна, как всегда. В дизайнерском платье, любимица публики, впервые появляется со своим женихом по контракту – Ричардом Диккенсом, бизнесменом и британским виконтом. Тяжесть пистолета, висящего у сердца, становится ощутимее. Драгоценности блестят в ушах ирландки и на миниатюрном запястье. Не уверен, что они не выскользнут из наручников стандартного размера. Поглощаю ее тело, повадки, шевеление губ, походку на каблуках. И вот, наконец. Квин бросает взгляд в сторону отца. Рядом с Коулом МакГрат стоит его тощая любовница, целует в челюсть и уходит. Глаза. Бледно-голубые глаза Квин превращаются в сталь, когда она видит эту сцену, а затем направляется для разговора с отцом. Она прекрасная и ужасающая одновременно. Квин всего восемнадцать, страшно представить в какую женщину она превратится. Уже сейчас МакГрат способна слизывать богатство и аристократичность с ножа. Я не слышу разговор, но после него и встречи с противной итальянской, перешедшей Квин дорогу во время обучения в Академии, она устраивает сцену. Девушка думает, что никто не видит, но я научился впитываться в тени. Ирландская принцесса выхватывает из рук соперницы бокал и с силой разбивает, одновременно издает вскрик. Квин идеально играет жертву, разнося репутацию несчастной в пух и прах, лжет, что в нее бросили бокал в порыве ревности. Актриса. Я улавливаю миг высокомерия на красивом лице, когда жених уводит ее вверх по лестнице. Еще через час Квин встречается с матерью обиженной девчонки, получая звонкую пощечину. МакГрат не отвечает. Мне никогда не удавалось поймать ее за проявлением физического насилия, как и его по отношению к ней. До этого момента. Кровь кипит, внутри все разъедает, словно от кислоты. Ее будет нелегко сломать, но это не имеет значения. Красивый, но мерзкий способ позволить Братве распространить свое влияние по Европе. Остается только ждать. Ждать Квин МакГрат. Наше время НИКОЛАЙ Двери часовни распахнуты настежь. Подошвы главы семьи МакГрат и его дражайшей внучки оказываются в проходе между скамьями. На венчании не так много народу, как предстоит на банкете. Именно сейчас в зале не верхушки мира и пищевой цепочки. Здесь верные МакГрату Старшему люди, дальние родственники и несколько друзей. И уверен, что Квин знает не каждого. Малышка, считающая, что все под контролем. Но ее до последнего держат в неизвестности, но почему? Отвожу взгляд от Свича МакГрата. Я видел Квин на фотографиях, видео, но больше года не навещал Ирландскую принцессу, всем занимались мои люди. Шлейф шуршит по полу часовни, вуаль скрывает черты лица, но не волосы карамельного оттенка и искры в голубых глазах. — На позиции. — раздалось на русском в крошечный наушник. Павел должен стоять с внешней стороны витражей. Пару раз касаюсь уха пальцем. — Минута. — Сергей по другой волне. Мрачная улыбка растягивает мои губы. В это время МакГрат снял вуаль с лица внучки. Он поцеловал ее в лоб и медленно передал в руки Ричарда. Старик отступил назад, чтобы сесть на скамью рядом со своим сыном. Девушка выглядит обманчиво волшебно. И я уверен, провернуть задуманное будет легче, чем совладать с ней, но понадобится не так много времени. Я обращаю внимание на полные губы Квин. Естественно приподнятые уголки сейчас чуть опустились, словно она недовольно происходящим. Принцесса не будет раскрывать этот миленький ротик, пока я того не захочу. Не сдерживаю хмыканье. Я на взводе. Когда священник начинает читать ничего не значащие строки, Квин резко переводит взгляд от жениха в сторону балки за третьим рядом скамеек, где стою я. Военное чутье выпускает шипы, но она не может видеть меня в родной тени. Ирландская принцесса возвращает взгляд Диккенсу, чуть опуская плечи. Ее последний момент спокойствия. БУМ! Звук взрыва проносится по святому месту, смешиваясь со смехом Сергея в моем наушнике. Хренов псих, он использовал больше С-4, чем я приказал, пора перестать позволять ему так много. Секунда шока окружающих, а затем рождаются крики, большинство гостей вскакивают, пробираясь к выходу. Еще немного… – сдерживаю себя, наблюдая за телохранителями, несущимися к семейсву МакГратам, но чтобы добраться до Квин им требуется сделать больше шагов, их перехватывает Сергей. Я смотрю на вспышку белого и волос девушки. Паникует ли она? Провожу языком по зубам. Принцесса в шоке, но затем поворачивается к своим подругам и говорит: — По правой стороне от колонн. Живо. Квин уверена, что крыша может обвалиться в любую секунду. Похоже на то, если Сергей не окончательно двинулся, чтобы забыть о моих указаниях. Кажется, подруги привыкли исполнять ее приказы, пробуждающие внутри меня зверя. Как же мгновенно ее чувство власти… Раздаются первые выстрелы – не с нашей стороны. Ирландские прихвостни и отец Квин. Тело Сергея чуть дергается, когда в бронежилет попадает пуля, рычание вырывается из меня, начинаю очищать путь к цели. Ричард Диккенс дергает невесту в сторону, по тому же маршруту, по которой она отправила подруг. На меня не перестают бросаться люди, но мои пули летят достаточно быстро и четко, движения тела рефлекторны, чтобы мне могли помешать. Выстрелы почти затихают, их перебивает звук едва ли не оглушительнее взрыва – разбитое витражное окно. Не прошло и двух перестрелок блять! Эффект неожиданности подошел к концу и пора уходить. Павел прикрывает за пределами часовни. Он не целится в никогда-молодоженов, оставляя парочку мне. Хватаю принцессу за руку, слыша ее короткий вскрик. Ричард тут же оборачивается и его кулак летит в мою сторону, но перехватываю, используя силу удара против него. Противостояние продолжается еще несколько секунд, и я забываю об остальном хаосе, когда вырубаю парня прикладом и хватаю девочку МакГрат. Она вырывается, пытается применить технику самообороны, что вызывает у меня смех. Павел не прекращает стрельбу, когда перекидываю кричащую Квин через плечо, а затем по другую сторону витража. Она падает на плитку, но резво встает и бросается к дороге, упрощая задачу. Она борется, что не удивительно. Квин не светская львица, ей подходит последнее слово. Львенок, заблуждающийся, что умеет рычать. — Эй, парни! Не имеет значения, как настолько быстро Сергей оказался за рулем. Я с азартом хищника догоняю беглянку, борющуюся с длинным платьем, прижимаю за талию к себе. Удержать бестию, которая брыкается и царапается, ненамного проще, чем росомаху. Забрасываю в багажник, слышу очередной звук боли с ее губ и выстрелы позади. — Тебе лучше набраться сил, Львенок. Без нежностей втыкаю иглу в ее тонкую бледную шею. Квин хватается за мою руку, погружает в кожу ногти, сбрасываю в машину. Подвигаю ее тело вглубь, захлопывая багажник. Я только ставлю одну ногу в машину, как Сергей трогается. — Все прошло не так гладко. — откидывается на сидении Павел. Мы спокойны, пули не осыпаются на автомобиль – беспокоятся, что заденут драгоценную девочку. — Это говоришь ты? — Сергей держится за руль левой рукой, права обвисла и ткань тактической формы пропитана кровью. — Ты сам проиграл в монетку, здоровяк. — легкомысленно пожимает плечами брат, на котором множество царапин от осколков. На мне тоже есть повреждения, но я смотрю на руки, исцарапанные Львенком, бывшей принцессей. Она не произнесла и слова, только взвизгивала и смотрела скорее с непонимаем, чем испугом. Сегодня я впервые прикоснулся к Квин, ее сладко пахнущей нежной коже, которая покроется синяками. Режущее чувство внутри не предвещало абсолютного триумфа, на который я рассчитывал. ГЛАВА 2 КВИН Меня, черт возьми, похитили! В начале церемонии взрыв, выстрелы. Я знала, что делать – пробираться к дверям, но единственный, кто был от них еще дальше во всей гребанной часовне – священник. Я взяла себя в руки, Ричард меня – за предплечье, а затем какой-то псих начал бросать меня, словно тряпичную куклу! Каждая из конечностей изнывает от ушибов. Я не знаю, какие придурки могли похитить меня на глазах у нескольких десятков человек. И я видела только двоих. Сколько еще самоубийц принимали участие? Пять? Десять? Мне нужно сохранять спокойствие. Я не стану унижаться, предпринимать изначально провальные попытки бегства. Меня вскоре найдут, и главное остаться как можно целее. Приоткрываю глаза, когда чувствую покачивания, влагу на одной щеке и адский жар на другой. Помимо ушибов тело ломит, как при лихорадке. Открываю глаза, в которые словно засыпали песок. Надо мной мрачное облачное небо – дождь. Я не в Ирландии. Фокусирую взгляд левее, откидывая голову. Меня несут на руках, а бок и бедро прижаты к телу шатена с беспорядочно разбросанными волосами. Я чувствую его твердую грудь и осторожную хватку. Подбородок мужчины с аккуратной щетиной двигается, он опускает на меня глаза. Его улыбка не безумная, но настолько мрачная, что непроизвольно вздрагиваю, доставляя похитителю удовольствие. — С пробуждением, принцесса. Становится чуть светлее. Мы под навесом, попадаем в дом. Собираю все силы, чтобы дернуться и оказаться подальше, но только пищу, когда мужчина крепче прижимает к себе. — Знаю, для тебя это непосильная задача, но будь хорошей девочкой. Вспоминаю, что я думала о бесполезных попытках бегства и своем физическом состоянии. Сгибаю ногу и протягиваю руку, чтобы снять туфлю, держащуюся на скрытой резинке – поэтому она все еще на мне. Ударяю шпилькой в его плечо, попадая ниже кости, но чувство все равно, словно борюсь с наковальней. — Блять! Меня роняют. Точнее, я так думала и рассчитывала, но в последнюю секунду хватают одной рукой за талию, сильно встряхивая. — Хватит! — рычит он. Зверь. Мое свадебное платье задралось, бедро скользит по ноге мужчины. — Ты очень хочешь, чтобы я остался с тобой в комнате и помог привести себя в порядок, а не женщина? Цепляюсь в его рукав, ощущаю под босой ногой дерево пола. Не сомневаюсь, что мы в большом доме. Только с моего ракурса видно два коридора с арочным проходом, тумбы с предметами антиквариата, много зелени и лестница с пролетами. — Чего я действительно хочу… — пришлось прочистить горло, делаю неловкие шаги назад — так это вернуться на собственную свадьбу. — Ты услышала это в вариантах ответа? Зверь. Жар. Огонь. Челюсть похитителя дергалась от одного взгляда на меня. И я понимаю: этот человек способен сжигать, испепелять и воспламенять. Мне надо держаться от него как можно дальше. Это стратегический ход…самосохранения. Поджимаю губы. — Неужели? — изумленно поднимает брови, глядя на молчаливую меня. Мы все еще довольно близко друг к другу. Шатен на голову выше, в нем в два раза больше мускулов. В платье и одной туфле мне не удасться врезать ему по яйцам. Уже расслабляю губы, чтобы вздохнуть перед словами… — Николай! Не верю, что вы вовремя. Николай. Смотрю в сторону лестницы. По ней сбегает девушка примерно моего возраста. У нее темные волосы и безвкусно густые брови, пускай это и подходит ее крупным чертам лица. Я уже скинула туфлю, но мне все равно тяжело стоять. Не хватало только распластаться на полу в доме похитителя или исполнителя. — Время закладывалось, если ее не возьмет транквилизатор. Но больше десяти часов принцесса спала, как младенец. Его баритон в сумме с этой улыбкой буквально посылает в мозг сигнал о побеге. — Сколько ты вколол? – на незнакомом мне языки, может, польский. Девушка спешит сократить расстояние между нами, но я не позволяю. — Что происходит? — нахожу в себе верный вопрос. — Анна. Займись. Когда она в сознании, у меня раскалывается голова. Я не горжусь тем, что послушно следую на третий этаж и посередине коридора прислоняюсь к стене. Голова немного кружится, спасибо, что избавилась от туфель. — Господи, сколько эти мальчишки тебе вкололи? — сочувственно смотрит Анна. Она снова хочет мне помочь, но выставляю руки вперед, собираясь идти дальше, нам в дверь за поворотом. Я в большой спальне в бежевых и коричневых тонах. Здесь просторно, современно и изысканно. Возможно, мне бы понравилось, не будь я в нынешней ситуации. Замечаю две двери, наверняка одна ведет в уборную, вторая – гардеробную. Через арочные окна вижу много зелени и отмечаю время суток – пасмурный день. Я проспала десять часов, по словам похитителя. Сколько часовых поясов пришлось пересечь? — Кто ты? — Сестра Главы. — пожимает плечами — Так меня обычно представляют. Я Анна. Помогу тебе прийти в себя, а затем вы поговорите с Николаем. Он все прояснит. Она открывает дверь в ванную, в которую мне действительно нужно. Комната аналогично той, что была у нас с Ричардом: две раковины за стойкой, широкое зеркало, колыбель ванны и душевая кабина. Боже мой, Ричард… Я захожу и в отражении вижу бледную ужасно потрепанную невесту с синяком на шее от укола. Остальные наверняка скрыты под платьем. — У нас около часа. Заставляю себя дышать. — Я могу во что-нибудь переодеться? — Да, я оставлю на кровати. Когда двери закрываются, поднимаю до конца кран. Тяжесть в груди становится ощутимее. — Тише, Квин. — прислоняюсь лбом к зеркалу — Все в порядке. Скоро за тобой придут. Пытаюсь сдержать слезы страха и обиды. Я не могу себе позволить, чтобы похитители увидели мои красные или опухшие глаза. На мне первое из трех свадебных платьев. Оно держится на сорок двух пуговицах, с которыми должны были помочь модельерши. Последнее – самое простое и легкое, с которым бы справился Ричард в первую брачную ночь. Сажусь, чтобы найти аптечку и много другого в ящике под раковиной. Выпотрошила содержимое коробки, достала ножницы, предназначающиеся для бинтов. Пусть они и безопасные, но новые и достаточно острые для кружева. Я пропускаю их через декольте, разрезая ниже и ниже. Разрезаю свадебное платье за десять тысяч стерлингов, которое я выбирала дольше двух месяцев. Оно падает в ноги, переступаю, чтобы стоять в душе дольше, чем стоило бы. На полках, в шкафчиках, стойках стоят десятки запакованных средств для ухода и макияжа. Точно такие же, как в моем доме в Дублине. Но я прилагаю минимальные усилия для своего внешнего вида. По ту сторону двери довольно много шума, так что остаюсь еще ненадолго в своем “убежище”. Мне дали час, чего вполне достаточно, но когда выхожу в спальню… — Мисс, нам нужно торопиться. Застываю, запахивая махровый халат. Помимо Анны передо мной четыре женщины. На кровати обещанный оставленный наряд – в меру пышное свадебное платье. Я всегда быстро соображала, у меня есть степень, черт возьми, но сейчас тупо смотрю на наряд и ящик визажиста. — Нет. — кажется, я маниакально повторяю это на всех знакомых мне языках — Вы разве что насильно засунете меня в это. В моем голосе больше истерики, чем угрозы. — Скольким людям мне придется выколоть глаза, если моя невеста появится у алтаря в полотенце? — на мне халат. — Семьдесят три. – отвечает Анна. Все поворачивают голову в сторону двери, в которой стоит Николай в идеальном костюме. Он закрывает почти весь проход, делает шаг внутрь, кивая находящимся. Все выбегают из спальни, последней уходит сестра Главы, перед этим положив руку на плечо, очевидно, брата. — Где я и сколько за меня просят? Мне почти хочется, чтобы это было больше ста миллионов. За столько моя биологическая мать согласилась выносить меня. В конце концов, нужно расти в качестве актива. — Атлантик-Сити. Восточное побережье Америки. Черт. Меня в бессознательном состоянии доставили на самолете до другого континента. — И не прошу, а требую только тебя, Квин МакГрат. Мужчина практически выплевывает мое имя. Я пытаюсь отрицать, что мне страшно, но теперь это невозможно. Не наедине с Николаем. — Подробности. Меня уже ищут, я похищена на глазах у сотни человек. — И думаешь, что у твоего деда, Главы ирландской мафии и моего главного финансового механизма в бизнесе, нет идей, как это замять? — Мафия? — смотрю на него, как на идиота, чуть расслабляясь. — Ты на Острове Грома. И скоро это станет твоим домом, а бизнес МакГрат и Северная Ирландия моими. Давай не будем усложнять друг другу жизнь. — Я не выйду за тебя… — выдыхаю, когда мужчина приближается. — У меня есть пара воспитательных идей. — усмехается — Два секс-видео с баскетболистом NBA Адамом Фелтоном. На котором тебе девятнадцать и два месяца назад в Коннектикуте. — я изменяла Ричарду, не раз — Жалобы на психологическое насилие от сотрудников высшего аналитического звена банка. Я выписал твои слова из их заявлений – впечатляешь. — продолжает — Подкуп посла Бельгии через нейтралитетную переводчицу и твою подругу Лизу Танака. Николаю стоило с этого начать. С того, что он может разрушить Ричарда, офис, Лизу и меня в общей картине мира. Это все неважно. За мной придут. Так значит что, Квин? Придерживаемся старой тактике повиновения. — Этот брак поможет как моему, так и твоему бизнесу. МакГраты занимаются отмыванием денег Братвы более сорока лет. Легализуем поставки, вытесним пару конкурентов и живи в шоколаде. — он произносит последнее слово, вместо звука “ч” используя шипящие. Нет. Это все выдумки, но если и Братва – он русский. — У меня контракт и желание выйти замуж за другого человека, в другом месте и жить не в шоколаде, — пародирую произношение — а на груде собственноручно заработанного золота. В Ирландии. — Жизнь непостоянная штука. Я выплачу Диккенсу неустойку. Он смотрит за мою спину – на платье. — Мне не хотелось, чтобы ты становилась мисс Громов (в америке фамилии не меняются по роду, поэтому далее: Квин Громов) в платье, выбранным для другого. — Если бы я только знала. Теперь оба смотрим в открытую ванную. На полу лежит ворох изрезанной кружевной ткани и блестят ножницы. — Просить помощи не твой конек. Жених бы справился с парой застежек. — усмешка, от которой очередная волна жара. — Я предпочту сталь твоим прикосновениям. Николай делает шаг вперед, и я прилагаю все усилия, чтобы не отступить. — Тебе никогда ею не угрожали. — меняет выражение лица на бесстрастное — Гости уже собираются, я хочу, чтобы ты была послушной ради репутации и жизни своих друзей. Он оглядывает меня сверху вниз, задерживая взгляд на голых ногах. Делаю глубокий вдох, чтобы меня не вырвало. — И обойдись во время клятвы без цитирования Черчилля. Премьер-министр – мой кумир, я постоянно использовала его речи для ораторских выступлений и дебатов. Николай Громов доказал, что знает меня, об этом говорит компромат. Итак, моя перспектива – трофейная жена криминального авторитета. Женщина, которую хотят разорить посредством брака. Я готова отдать многое, но, мать его, не империю, которая после замужества на любом мужчине окончательно переходит в мои руки…и уверена, Братва, чем бы она ни являлась, эти руки присвоит. Через минуту в комнате снова стилистки. — Давайте. За работу. — сажусь на банкетку у трюмо — Упаковывайте меня для самой важной свадьбы в вашей жизни.