Целительница

Глава 1

Виктория Пятницкая замерла на тротуаре. Мимо проносились машины, проходили люди, текла чужая суетливая жизнь. А она стояла и смотрела в небо. Уже и забыла ведь, каким оно может быть красивым. Сегодня вот — голубое в облачных пятнах. Всю рабочую неделю Вика мечтала о чем-то подобном. Ей необходимо было одиночество — временное, конечно, но необходимо. И вот наконец-то Пятницкая была одна: только она, небо и солнечная весна.

Незаметно день перешёл в вечер, Вика почувствовала, как устали ноги, лёгкий озноб пробежал по телу. Всё-таки весна — не лето. Захотелось тепла, и она зашла в первое попавшееся кафе. Присела у окна в уютном углу зала и только углубилась в изучение меню, как услышала знакомый голос.

— Вика, привет, — сказал Алексей Смолин, без спроса присаживаясь за столик.

— Здравствуй, — как можно спокойнее ответила она.

Если в ней ещё и трепыхалось желание увидеть этого человека, то оно было запрятано в наглухо заколоченных тайниках души. Вика вспоминала Алексея лишь в редкие минуты слабости под соусом из мыслей: «Из-за чего бы ещё мне пострадать сегодня».

— Как твои дела? — буднично спросил он.

— Хорошо, — продолжая сохранять спокойствие, ответила Пятницкая. — Твои?

— Тоже хорошо.

Обязательная программа была выполнена, и Вика уже собиралась сказать что-то вроде: «Ну и славно, что у тебя всё хорошо. Давай как-нибудь созвонимся… потом!» — но Смолин успел задать вопрос, исключающий красивый финал:

— Ты здесь одна?

— Да… — промямлила Виктория, и в её голосе не было радости: это был прекрасный день наедине с собой, но появление Алексея всё испортило.

— Замечательно, тогда присоединяйся к нам! Я тебя со своими друзьями познакомлю, будет Лена. Они скоро подойдут.

Виктория усмехнулась карикатурности происходящего.

— Это улыбка сарказма? — спросил Смолин отчасти резко, но беззлобно.

— Что ты! Я предвкушаю предстоящую встречу, — сказала она, чеканя каждое слово и неприлично широко улыбаясь. — Соскучилась по Лене.

— Вик, не нужно театральных эмоций, —  одёрнул её Алексей.

— А мне нравятся мои театральные эмоции, и меняться в угоду тебе в мои планы не входит! — с жаром произнесла Виктория, а затем добавила: —  Давай я и дальше продолжу эмоционировать, а ты пойдёшь?!

— Всё ещё злишься? — усмехнулся он.

— Не злюсь, просто не понимаю, ради чего я должна поддерживать этот разговор. Лучше нам не заходить дальше вопроса «как дела», — резюмировала Пятницкая, поднимаясь из-за столика. — Кстати, как себя чувствует твоя мама? — вдруг полюбопытствовала она.

— Плохо, — понурился Алексей. — Почему ты спросила? — поинтересовался он, словно опомнившись.

— Не знаю, — честно ответила Вика. Она, зависнув в раздумье, постояла ещё пару секунд, пожала плечами и пошла к выходу.

Дверь неудачно выбранного заведения бесшумно затворилась за её спиной. Пятницкая сделала несколько шагов вниз по ступенькам крыльца и внезапно почувствовала, что все её думы вытеснила одна-единственная мысль: «Помоги ей». Она встряхнула головой, чтоб осколки раздумий, словно в калейдоскопе, сложились в новую картинку. Однако сигнал стал лишь чётче.

«Помоги ей!» — призывал девушку рекламный щит на крыше соседнего дома. «Помоги ей», — слышала она в щебетании сидящих на ветке воробьёв. «По-мо-ги ей», — отстукивали каблуки мимо проходящей женщины. Пятницкая же упорно игнорировала сигнал, надеясь, что его отменят.

«Помоги ей», — рисовали дети мелом на асфальте. «Помоги ей!» — гласил заголовок газеты, которую нёс под мышкой проходящий мимо мужчина. «Помоги ей!» — задувал в уши ветер. «Помоги ей! Помоги!!!» — уже орало пространство. В ушах звенело. Тело будоражили бесконтрольные потоки энергии.

«Хорошо!!!» — мысленно взвыла девушка, и сигнал наконец-таки исчез.

Всё ещё находясь в некоем дурмане, Вика прислонилась к стене ближайшего здания. Её сердце, как отбойный молоток, долбило рёбра. Однако понемногу стали возвращаться привычные слух и зрение, ведь она приняла сигнал.

«Что я так разнервничалась? — подумала Пятницкая. —  Почему старалась не замечать сигнал? Дело-то плёвое, часа на два, не больше. Человек она хороший, даже замечательный. Я ей знакома, так что дверью перед моим носом не хлопнет, как бывало иногда с другими. Глядишь, и чаем напоит. Зачем тянуть? Но, чёрт бы вас побрал, Высшие силы, мне так не хочется лезть в эту семью… — Вика почти рыдала. — Да-да, я помню, что уже согласилась… Только заметьте: не добровольно», — упрекнула она пространство. И тут же ветерок скользнул по уху, мягко предупреждая… Девушка улыбнулась: «Хорошо-хорошо. Молчу».