Цена

Цена

Телефонный звонок разнёсся по всему дому и Эля, с удивлением глянув на мужа, взяла трубку. Мало кто теперь звонил по этому номеру.

- Том, это тебя. Госпожа Ольшанская из Нью-Йорка.

- Томми, ты не мог бы приехать? - голос был знакомым, но не таким уверенным и командным, как когда-то.

- Хорошо, в субботу.

Он не хотел разговаривать при Эле. И не мог отказаться.

Ведя машину по знакомому хайвею из Филадельфии в Нью-Йорк, Том пытался представить, зачем понадобился госпоже Ольшанской через столько времени. Последний раз он видел её лет семь назад.

Тогда ему было двадцать три, они с Элей были женаты всего два года, и жили у его матери. Было тесно - трое взрослых и, вскоре, малыш, поверх магазина, в двухкомнатной квартире с одной ванной и туалетом. Днём Том работал, а по вечерам учился на мастера по компьютерным наукам, почти не бывая дома. Только на выходных он высыпался, ненасытно занимался сексом с женой, словно наверстывая упущенное время, и брал сына на детскую площадку в парке, давая Эле время прийти в себя.

Эля училась в колледже и заботилась о ребёнке. Она ни на что никогда не жаловалась, но Тому хотелось дать ей лёгкую и красивую жизнь. Вскоре после рождения сына, она опять забеременела, и вторая беременность проходила тяжело: сначала её всё время рвало, потом стали отекать ноги. Но какой бы усталой и измученной она ни была, Том всегда видел в жене свою пухленькую белокурую Элю, с заразительной улыбкой и озорными искорками в небесно-голубых глазах. Том не знал, чтобы они делали без помощи его матери. Он не хотел ничего просить у Элиного отца.

В этом настроении Том решил начать свой собственный бизнес - консультант по компьютерным системам. Это было рискованно, но Эля поддержала его:

- Том, ты честен и надёжен, ты делаешь то, что обещаешь, и знаешь, о чём говоришь. Скоро у тебя появятся клиенты и приведут ещё. Я в тебе не сомневаюсь.

- Мне бы твою уверенность, - отвечал он. - Тут хотя бы первого желающего получить.

По какому-то капризу судьбы, первый клиент нашёлся довольно быстро - старый друг его отца. Работа Тома понравилась и привела к рекомендации - богатая дама из Нью-Йорка хотела обновить систему в своём бизнесе. Том тщательно подготовился, составил предложение и поехал обсудить его с заказчицей. Госпожа Ольшанская - симпатичная сухопарая брюнетка лет сорока пяти, очень ухоженная - внимательно выслушала его в своём офисе в переоборудованном лофте в Сохо, но прямого ответа не дала. Она унаследовала дело мужа, умершего несколько лет назад, и вела его очень осторожно. Том говорил ей о своём видение будущего её бизнеса и чувствовал, что всё его красноречие не может пробиться сквозь броню.

- Госпожа Ольшанская, я никого не знаю в Манхэттене. Вы бы хотели поужинать со мной? - Том задал вопрос и испугался, что сделал что-то неправильно, окончательно погубив свой шанс.

Но дама внимательно взглянула на него и неожиданно согласилась:

- Хорошо, Том. Заезжай в офис в шесть.

Выяснив в гостинице название неплохого итальянского ресторана в Гринич Виллидже - Арлекино - он заказал столик на двоих. Госпожа Ольшанская была образована и начитана, они непринуждённо обсуждали историю и книги. Несмотря на приятный разговор, Тома не покидало ощущение, что он теряет время и зря тратит на этот ужин деньги, которых у него и так нет.

Принесли капучино и тирамису, когда она внезапно откровенно положила руку ему на колено и провела вверх, задержалась в районе ширинки, сжала, будто по-хозяйски проверяя товар.

- Поехали ко мне, Том, а контракт мы обсудим утром, - её голос был холоден и спокоен.

У Тома загорелись щёки, потом уши. Она даст ему заказ, если он удовлетворит её ночью. А чего ещё он хотел, приглашая женщину на двадцать с лишним лет старше на ужин? Разве не этого ожидал? Сейчас она нужна ему больше, чем он - ей, и она ставит свои условия. Утром - утром всё будет по-другому, в этом он не сомневался. В долю секунды Том принял решение.

- Заплати по счёту и поехали, - он нагло улыбнулся, и дама вытащила из сумочки кошелек.

Её Мерседес новейшей марки с шофёром подкатил к роскошному дому на Пятой Авеню. Швейцар, распахнувший перед ними дверь, кланялся и противно приторно-сладко улыбался. Но когда Том поймал его взгляд в начищенной до блеска меди лифта, то увидел брезгливость и презрение. А может быть это было отражение его собственных мыслей?

Лифт открылся прямо в прихожую квартиры на последнем этаже, Пентхаус А. Убранство было модернистским и стильным, очень европейским. В любой другой ситуации Тому у неё понравилось бы, но в этот момент стыд и злость на себя поглощали всё его существо.

- Ты хочешь выпить коньяка, расслабиться?

- Я не пью коньяк.

Зачем ждать? Лучше сразу перешагнуть через все условности. Том резко привлёк женщину к себе и поцеловал в губы, жёстко и требовательно. Она вздрогнула от неожиданности. Что она вообразила? Нежного робкого мальчишку, покорно исполняющего её желания? Нет уж! Если он продаётся ей, то она доставит ему удовольствие. Том овладел ей в кресле Эймса*, почти без ласк, бесцеремонно задёрнув короткое чёрное платье. Он знал, что ей это понравилось - она обхватила его руками и ногами и сладостно стонала, кричала от боли и блаженства, содрогалась в оргазме.

Потом он подхватил женщину на руки и перенёс в спальню, разделся и раздел её. Главное было сделано - она была в его власти, они трахались, как хотел он. Этой ночью, он взял её ещё несколько раз, умело доводя до пика наслаждения. Утром он встал, подошёл к окну и долго смотрел на просыпающийся далеко внизу город, на раскинувшиеся перед ним зелёным ковром великолепие Центрального Парка. Солнце било в глаза, ослепляло.

- Томми, иди ко мне, - раздался томный и удовлетворённый голос госпожи Ольшанской, раскинувшейся на скомканной постели.

Том повернулся к ней лицом, выпрямился, заложил руки за голову и широко расставил ноги. Он всегда умел предлагать покупательницам в магазине матери товар, а сейчас он продавал себя. Женщина смотрела на него с жадностью и желанием. Он знал, что она переживала события этой ночи и читал похоть на её лице, как будто это была открытая книга. Том молчал и не двигался. Госпожа не выдержала первая: