Чаровница и бастард

Замок снега

Из летописи о Прималисах.

“ Прималисы и Барбье первыми прибыли из Края Неба - вечной обители Создателя Душ. Поцелованные им, наделенные чарованиями, они высадились на юге закатного континета, основав столицу – Алмаз. Поцелованные не сразу обрели власть. Ринувшись на север, они встретили древний народ – наррайцев, поклоняющийся духам. Барбье остались с ними, возложив на себя корону Нарры, но тем не менее присягнули Прималисам, как единственным правителям. С этого начался их путь к империи Фарнаи. На помощь к ним приплыла великая дюжина. И то были последние прибывшие из Края Неба. Вместе, плечом к плечу, столетия за столетиями, полагаясь на Создателя и его дар чарований, они покорили оставшиеся земли, подчинили бескрайнюю степь и заставили свободный континент преклониться. Все трепетало перед их могуществом, пока империя не пала жертвой своих пороков. Так началась летопись династии Барбье, которая окончилась с приходом королей из де Лионов.”

Сквозь затянутое мглой небо, пробивался молодой месяц. Внутри замка громкой песней завывала буря. Урсула Барбье резко выдохнула. Морозный ветер прошелся по каменным стенам, устилая инеем все вокруг. Она обернулась на братьев.

- В главном зале около пятидесяти орлов, - сказала Чаровница, присушившись к биению сердец за дверью, её магия ускорила ток крови, забилась в желании. Тише, приказала она ей. Не время срываться с цепи. Порой ей казалось, что лёд жаждал уничтожить любое тепло.

Она лишь немного утолила голод, обратив в лед часовых на стене. Вышло громко, они замерзали медленно, срывая голоса от бессилия. Армия её отца вошла напротив быстро, прорубила ход сталью и кровью. Оставшиеся орлы вместе с герцогом забились, словно крысы, их судьбу предстояло решить медведям. Солдаты остались стоять возле ворот, они ждали долгожданную смену цветов с предательского черного на исконный белые. Великие Барбье, властители севера, герцоги Нарры вернуться домой, когда последние представители рода сами уничтожат врагов.

- Мы прикроем тебя, Урса, - Норман несильно сжал её пальцы. Он говорил так всегда, словно ей нужна была защита, словно не она в мгновение ока могла обратить живых солдат в зал ледяных статуй. Но без этих слов вся эта жестокость стала бы невыносимой. А так получалось у неё были союзники, и бремя делилось поровну.

Ледяная Чаровница воззвала к кромешной темноте внутри себя, лед ласковым другом отозвался на призыв, и холодный вихрь распахнул дубовые двери. Кто-то успел выпустить стрелу, но она с мощной силой вернулась к хозяину. Стоило медведям вступить в зал, как отовсюду послышались крики.

- Здесь ледяная Чаровница!

От ужаса Урсула застыла, ей не приходилось прежде отбирать столько жизней. Даже мороз отступил назад.

- Просто не смотри, сделай не глядя. Словно сон, - Алан заметил замешательство сестры, и лёгким шепотом развеял все сомнения. Таков дар старшего брата, вселять уверенность младшим.

Урсула последовала совету. Закрыв глаза, она потянулась к зимней стуже и лёд сковал пол сотни сердец. Её повело в сторону, она наткнулась на каменную колону, ощутив тошноту. Теплая кровь хлынула из носа и побежала вниз, окрасив губы в алый. Она нагнулась, и её вырвало прямо на кожаные сапоги вошедшего брата. Ирвинг нахмурил густые брови, на его гладком резко очерченном лице отразилось отвращение.

Урсула вытерла нос рукавом рубахи, и наконец, позволила себе открыть глаза."Взгляни на горе, что ты принесла, - сказала она себе. – Взгляни на величие, которое ты вернула своему роду.” Пятьдесят статуй мужчин застыли словно в неверии, их тела, взятые в плен морозом, лишились жизни. Урсула пыталась понять жаль ли ей этих людей, но в душе было пусто. Чарования вытянули из неё все чувства.

-Урсула! Моя девочка, ты как всегда великолепна, - дубовый пол простонал от тяжелой поступи, и в зал вошел глава Белых медведей. Беллард Барбье славился неукротимой силой. Он не отличался высоким ростом, как и все в их семье, но при этом имел широкие плечи и крепкие руки. Его громкий голос отлетал от стен и усиливался троекратно. Позади него столпилась солдаты, отважные командиры не решались зайти, Урсула понимала почему. Даже люди отца боялись Чаровницу льда, и этот страх лишь усиливался в комнате, заполненной замерзшими мертвецами. Отец внимательно осмотрел дочь и довольно улыбнулся, задержавшись на кровавых разводах. – Это единственная кровь Белого медведя, пролившаяся сегодня.

-Благодарю отец, - поклонилась Урсула. – Над замком Снега снова наш герб.

- Белые медведи вернулись домой, - кивнул Беллард, вдохнув полной грудью родной запах. – Сотню лет орлы поганили Нарру своим присутствием, их тирания пала! – он обернулся к солдатам и взревел на миг уподобившись медведю. – Отметим же этот великий день пиром!

Ему вторили нетерпеливые возгласы армии. Урсула догадалась какое развлечение последует вслед за победой. Сколько раз она оказывалась посреди ликующей толпы воинов. До этого все происходило в замках поменьше, разгоряченные кровью солдаты вновь ввязывались в пьяные драки, искали женщин, крушили навесы. Смертельная пляска насилия и утех заканчивалась лишь к рассвету. Её братья любили подобное веселье, даже старший и самый тихий из всех Алан, пускался в пляс вместе с женой под звуки расстроенной волынки. Урсула же к девятнадцати годам осознала, что общество людей её тяготило.

- Дочка, - тихим голосом обратился к ней отец, - Ты последняя женщина в роду Барбье, тебе положена спальня хозяйки, но только духи ведают, как эти куропатки испоганили наш замок. Найди оставшихся девок пусть отведут тебя в покои, да прислуживают. Отдохни, ты заслужила, мы будем ждать тебя на празднике.

Беллард легко подтолкнул дочь в спину. Урсула подчинилась. Она быстрым шагом мчалась по холодным коридорам замка Снега. Многие годы её семья передавала предания о их родовом поместье. Величественный и несокрушимый, он был как греза, к которой они с братьями всегда тянулись. И вот он их, но действительность не поразила Урсулу, лишь разочаровала. Старые каменные стены освещали уродливые факелы, в их свете она бросала тени, длинные и высокие, одним словом, лживые. Единственным утешением оказались покои. Теплые и уединенные. Служанки сразу бросились нагревать воду, подбрасывать поленья в камин. Урсула задумалась о женщине, что жила до неё. Отец намеренно не рассказывал о семье Орлов подробно. Она не знала спала ли здесь жена или дочь, но в одном она была уверена - бывшая хозяйка уже мертва.