Часовой Земли 2

Глава 1

Корпус адмирала погибал. Причем кроме ветеранов, этого еще толком никто не осознавал. Тридцать второй отдельный танковый, прорвавшись к трассе и потеряв половину личного состава, катил на полном ходу в сторону Заставы, перемалывая асфальтовое покрытие гусеницами в крошево. Тому, кто додумался поверх башен зенитные модули установить, танкисты обязаны были два ведра водки за свое спасение поставить. Основной калибр хоть и наносил более серьезный урон, однако залепить стопятидесятимиллиметровый снаряд в активно маневрирующую цель было делом сложным. И совсем другое дело от души поливать ее из автоматической спарки. Продвижение танкистов по шоссе напоминало безостановочный салют – огневые трассы от колонны летели во все стороны. Выскочивших на трассу вертушек, танки брали таранами. И что совсем радовало – неизвестное супероружие пришельцев в танки на полном ходу не попадало. Как набрали скорость танкисты, так потери сошли на нет.

Эту особенность Павел про себя отметил. И для всех своих подчиненных в роте провел краткий инструктаж на тему «хочешь долго жить – учись быстро бегать в мобильном комплексе» и «движение – залог крепкого здоровья».

Если один полк танкистов уже можно было считать спасенным, то остальным силам корпуса приходилось несладко. Сбившись в кучу, они пока еще успешно отражали наскоки отдельных групп вертушек. Однако стоит до линии обороны подойти топтунам, а еще не дай бог подтянуть орудия, поражающие технику из-под земли, то героическая оборона закончится за минуты.

Павел вывел за стены роту, но бежать куда-то очертя голову не торопился. Танковую колонну поддержит артиллерия Заставы. А вот как вытаскивать остальных? Добежать до Весенина рота успеет, но как только она ввяжется в ближний бой сразу потеряет мобильность и сгорит за секунды. Полковник искал бреши во вражьих линях и хотя бы еще одно подразделение землян, которое он сможет вывести без риска потерять свое собственное.

Так вот же оно! Взгляд Павла упал на овальное пятно на тактической карте. Игнорируя цепочку командования, Павел напрямую вызвал командира батальона МКП.

– Майор! Вы чего крутитесь как уж на сковородке?! Немедленно отходите к Заставе!

– Не можем, Павел Борисович! Если мы отойдем, пехоте и пушкарям хана! – голос неизвестного майора звучал так, будто он в лотерею выиграл, а не оказался в окружении орд пришельцев, – вы же сами нас учили – бить больно, стоять крепко! Вот мы и стоим.

– Учил?! – Павел не понял, о чем говорил майор.

– Академия. С третьего по пятый курс. Курсант Доронин, товарищ полковник!

– Доронин? Точно! Вспомнил! Стой крепко, Доронин! Бей больно! Я попытаюсь остальных вывести!

Павел не помнил лица курсанта Доронина. Слишком уж много через его руки прошло пилотов МКП, чтобы их по голосу или фамилии узнавать. Но героя-Дронина стоило подбодрить – если его батальон оставался прикрывать отход основных сил, то жить тому оставалось недолго.

Эта жертва не должна была быть напрасной! Полковник связался со штабом.

– Ты чего это раскомандовался, Хоманцев?! – к удивлению Павла, на его вызов ответил сам адмирал. На фоне отчетливо слышалось стрекотание автоматов и уханье чего-то более тяжелого. Судя по всему, Весенин в безопасности не отсиживался, а командовал прямо на передовой.

– Товарищ адмирал, я только предложение внес… – Павел осознавал, что отдавая приказы командиру батальона МКП, он нарушил столько положений устава, что его можно было хоть сейчас отдать под трибунал.

– Раз внес, чего на полдороги остановился? Полковник, я понимаю, что мы в дерьме по самые уши. И ты можешь вытащить лишь часть из нас. Так делай это и наплюй на звания и погоны!

У Павла с души свалилась огромная каменюка. Ему не пришлось, теряя время, пробивать стены армейской бюрократии своим лбом.

– Пока «Титаны» держатся, мы попытаемся выдернуть вас всех. Бросайте все! Всю технику, которая едет тише семидесяти кэ-мэ! Прорыв танкистов создал коридор, ваша и наша артиллерия его сможет какое-то время поддерживать…

Дураком адмирал не был и объяснять ему на пальцах, что он задумал, Павлу не пришлось.

– Уже придумал, кому жить, а кому отход прикрывать? – оборвав Павла на полуслове, спросил Весенин.

Вот эта часть плана была самая непростая с моральной точки зрения. Все разом войска Весенина позиции покинуть не могли. Иначе вертушки усядутся им на плечи и организованное отступление быстро превратится в паническое бегство, а затем и в бойню. Да и кому-то надо было остаться прикрывать артиллерию, которая по плану должна была интенсивным огнем прорубать и поддерживать коридор до Заставы.

– Нет, я не…

– И правильно сделал. Я просчитался, мне и грех на душу брать. Штаб мой остается и морячки родные. Ну и мобильные комплексы, кроме них сражаться с вертушками некому. Будем держать позиции, пока остальные к твоей заставе не прорвутся. А потом… взорвем орудия, рассеемся и малыми группами начнем отходить к Владивостоку.

На словах это звучало как адекватная тактика, на деле же «рассеемся» означало, что единицы из оставшихся смогут выжить, отсидевшись за кустиками.

– Понял. Только… товарищ адмирал флота, орудия взрывать не надо. Пришельцы ими вряд ли смогут воспользоваться. А нам они еще могут пригодиться.

– Опять уел старика, – проворчал Весенин, – но ты прав. Не работают против этих гадов наши стандартные трюки, прописанные уставами. Пора нам дорогу вам, молодым, освобождать. Ладно, как соберем колонну, я тебе сигнал подам. Конец связи.

До Заставы танкистов из тридцать второго добралась в лучшем случае половина. Да и то на машины, первыми вырвавшимися из окружения, без слез смотреть было невозможно. Навесные блоки брони у всех сорваны, на корпусах – живого места нет. Без спасительной «кольчуги» каждый выстрел вертушек выгрызал в танках чудовищные дыры. Головная машина с лязгом остановилась возле стоящего на трассе МКП Павла. Откинулся люк и на броню выбрался человек, в черном от сажи комбинезоне.