Человечность

Глава 11 — Антон

И сказал Господь в сердце Своем:

Не буду больше проклинать Землю за человека,

Потому что помышление сердца человеческого

Зло от юности его.

(Бытие 8:21)

Антон не мог охарактеризовать себя как тактичного, милого парня. Люба, которая сама по себе казалось слабой, а теперь была еще и беременной, его пугала, казалось, больше, чем инопланетяне. Он старался избегать ее, а при встрече опускал глаза, старательно уделяя внимание всем пылинкам на полу. Их пара с Игорем не казался ему милой, ее забота и беспокойтсво — лишь последствие первой близости и ноши, под названием будущий ребенок. А Игорь очень даже легко отделался: сидит в собственной комнате, еду ему приносят, никаких обязательств и проблем. Конечно, звучало жестоко, но Антон, попади в такую ситуацию, хотел бы сбежать. Что может быть хуже: вчера девственник – сегодня отец? Разве что нашествие инопланетян и всемирный апокалипсис…

Но при мысле о том, что они обсуждали его убийтсво, к горлу подступала тошнота. Антон никогда так много не думал о смерти, как в последние пару дней. Попадут ли они в то идеальное место, описываемое в Библии? Им еще двадцати нет, а уже куча грехов. Антон, например, пьет, матерится, обсуждает людей и посмеивается над ними, заводит знакомства на одну ночь... И это только начало списка. А если они убьют Игоря, будет ли шанс попасть в Рай или его врата навсегда станут закрытыми? Или, может, никакого Рая и нет, либо он только для избранных: мать Терез, каких одна на тысячу лет. Разве тот же Антон может соревноваться с такими людьми за место под солнцем? Тогда, что же их ожидает… вечный Ад? Или он вернется на землю и будет бродить как дух в полном одиночестве, не понимая, что происходит? А вдруг душа останется в мертвом теле и будет кричать, но никто её не услышит? Антон читал одну теорию, что жизнь после смерти – череда снов. Бывает же, что задремаешь и снится всякий бред: один образ глупее другого, и нет в них никакого потаенного смысла, чтобы открывать сонник. И вот, после смерти человек, можно сказать, засыпает, только уже навечно. Он не понимает, что происходит, лишь остается в плену своих сновидений, которые никогда не заканчиваются. Ну и, конечно, самый возможный вариант для ученых: а если потом вообще нет? Ты умираешь — и все. Твое тело разлагается, его едят черви, куча тысячелетий проходит, а тебя нет. Ты просто труп в земле, поросшей травой, если повезет.

Над этим вопросом Антон начал задумываться после апокалипсиса. Где же теперь все его близкие? Может, они рядом, просто он не видит их? Это была утешающая мысль, но кроме неё на ум приходили и сотни других, не таких приятных.

***

— Уходишь?

Восьмилетний мальчик стоял в дверном проеме, не спуская глаз с собирающей вещи женщины. Она посмотрела на него с нескрываемой болью и тревогой, ведь этот вопрос задавался не впервые. Дитя знало ответ, но каждый раз надеялось, что он поменяется.

Женщина смотрела на сына. Светловолосый ангелок с ясно-голубыми глазами, так доверчиво глядящими на неё. Но жизнь в этих стенах с нелюбимым человеком — нет, это не для неё.

— Пожалуйста, собирай вещи, Антон, — тихо попросила она. — Поехали со мной! Я обещаю, мы будем приезжать к папе на каждые выходные, а иногда ты и жить у него будешь... Просто поехали.

— Я хочу остаться с папой. — Ответ не изменился, но голос дрогнул, и ребенок в который раз жалобно попросил: — Не уезжай!

Она могла остаться и выбрать жизнь с человеком, которого больше не любила. С человеком, с которым вся её жизнь превратилась в рутину безрадостных дней, который пил, ходил по стриптиз-барам, может, даже и изменял ей, постоянно возился со своей машиной, но всегда приносил всю зарплату в дом, ни разу не поднял руку на женщину, и в принципе, по-своему, любил её.

Но эта жизнь не приносила счастья. И даже чудесный мальчик, как две капли воды похожий на неё, не мог изменить того, что мать полюбила другого мужчину.

— Это твой выбор, — мама погладила белокурую голову и нагнулась к сыну. Он надолго запомнит этот мимолетный поцелуй в лоб. — Я люблю тебя. Обещаю, что ничего не изменится.

Ей хотелось в это верить, как и ему, но все изменилось. Они виделись каждую субботу, потом реже, а вскоре это просто стало некоторого рода обязанностью. Через год она забеременела и создала новую семью. А сын из прошлой жизни стал лишь мальчиком, который периодически приезжает в гости и из-за которого её нередко вызывают в школу. Они отдалились, и эта пропасть по-своему жила в каждом, напоминая, что прошлое не воротишь.

***

— Так, я могу на тебя рассчитывать? — Антон совсем не заметил, что Лиза уже пару минут с ним беседует, он погрузился слишком глубоко в свои мысли. Ах да, она хочет пообщаться с Игорьком и довести того до белого коления, чтобы понять, контролирует ли он себя. прекрасный план.

— Не глупи, Громова, — разозлился Антон. — Не нужно геройствовать. Этот парень то ли слетел с катушек, то ли является игрушкой инопланетян, а они не очень сентиментальны… или напомнить смерть Инги?

Они никогда не были близки с Раевской. Она определенно была симпатичной: волосы до пояса, ярко-зеленые глаза и очки, которые девушка постоянно поправляла… Антону она нравилась, но лишь издалека. Инга была из разряда правильных девочек, которые прилежно учились, прекрасно ладили с родителями, имели множество внеклассных увлечений и всегда играли по правилам. Не его тип. Для него она была серой. Но Антон до сих пор был в ужасе, вспоминая картину ее смерти. Человека не стало за пару секунд, показавшихся вечностью, а были они лишь мгновением. В память врезался ее крик, который преследовал в кошмарах. Инга не просто умерла, она исчезла, испарилась. Когда думаешь о смерти, то представляешь нечто более продолжительное. К примеру, смерть от неизлечимой болезни: человек борется, а потом принимает вместе с родными свою участь и уходит. Это процесс. Даже, когда человека сбивает машина – это процесс. Но Инга превратилась в пыль. Антону сложно было назвать это смертью.