Человек на холме

Пролог.

Если бы он раньше появился в толпе, то она бы наверняка прошла мимо, даже не заметив. Это был человек, который даже среди львов мог сойти за своего. И даже если бы они столкнулись взглядами, она бы совершенно не обратила на него внимания. Как она проглядела тот момент, когда он решил сделать свой первый шаг, тем самым расставляя фигуры, как в шахматах?

Все было предрешено с самого начала. Воспоминания вертятся в голове бешеным ураганом, заставляя девушку уткнуться носом в холодные ладони.

В камере время течет по-другому, но она могла только лишь догадываться, сколько часов прошло после ее заточения. Стены давят, головная боль так и не проходит. Херова клаустрофобия. Позвоночник адски болит, а щека до сих пор неприятно саднит от «урока вежливости» охранника. Когда зудящий гул в голове утих, она делает несколько глубоких вдохов, руки все так же продолжают нервно трястись. Она слишком давно не видела снов и даже стала скучать по тем красочным картинам, но теперь ужасно тоскует по ночной отключке, когда приходила и падала, не думая ни о чем.

Пленница прикрывает глаза и на автомате начинает считать до десяти, сжимая и разжимая пальцы. Снаружи слышится, как замок в подземельях щелкнул. Слышит тяжелые шаги, приближающиеся к камере, но не решается открыть глаза. Она чуть сильнее сжимает руки в кулаках, а ногти впиваются в ладони. В темноте спокойней. В темноте можно спастись.

Звук подошвы о пол раздается по всему коридору, эхом отдаваясь по всему помещению. Физически ощущает на себе чей-то тяжелый взгляд, а голова словно наливается свинцом. Она чувствовала его с самого начала, но только сейчас начала осознавать, что это не есть хорошо. Делает глубокий вдох, и пыльный воздух проникает в легкие. Мысли теряют связность.

— Казнь перенесли, — голос, словно эхо собственного сознания. — К рассвету ты умрешь.

Выдох.

— Хорошо.

Она так устала.