Чемпионат по метанию карликов

Чемпионат по метанию карликов

Рэгтайм

Allegretto

   Аэропорт Ванкувера в последние часы полета представлялся мне одной большой курилкой. Виновата не зависимость от табака, а здоровое чувство относительно свободного человека, которому, по непонятной причине, не позволяют делать то, что он хочет. На поверку аэропорт оказался похож на гигантскую футуристическую пепельницу, к которой периодически подъезжали монорельсовые зажигалки. Таможенники были весьма подозрительны, в их глазах читалось недоверие, плавно переходящее в немой укор: «Почему вы без лыж?!». А с лыжами были все, кроме нас, и это несмотря на то, что до олимпиады в Ванкувере оставалось еще месяцев пять. Таможенники тщательно обследовали всю нашу ручную кладь, тщетно пытаясь обнаружить в ней хоть какие-нибудь, ну хоть детские лыжи. Не нашли, злобно пожелали «приятного пребывания» с ярко проступающим подтекстом: «Эти русские думают, что им все позволено» -  и...

   … Икая от вожделения, я помчался в Канаду. Курить!

   Ни одна голливудская мелодрама не способна передать поэзии последних шагов к выходу из аэропорта. Такое стремление к объекту страсти не снилось даже Ромео и Джульетте. Все, как в замедленной съемке (это неправильно с точки зрения профессиональной терминологии, пусть!). Сквозь тонированные стекла здания аэропорта маняще светит солнце, похожее на свет в конце тоннеля, образованного некурящими лыжниками. Я прорываюсь, спотыкаясь о лыжи, палки и сноуборды, я без должного пиетета выражаюсь о зимних видах спорта и ванкуверской олимпиаде в целом. До выхода десять шагов, девять, восемь, семь…

ххх

   Неужели я попал в канадский рай? Мое имя написано по-английски на табличке, а над табличкой - ангельский лик! Вожделенная сигарета падает к ногам ангела. Я вспомню о ней через три часа.

ххх

   По договоренности нашей редакции с местным телеканалом мою съемочную группу встречала журналистка по имени Тиффани. Для того чтобы осуществить мечту о сигарете, для начала надо было вспомнить, как люди дышат. Это было нечто надэротическое. Я услышал, как бьется ее сердце, я поймал ритм ее дыхания. Наступило состояние эйфории, когда знаешь ответы на все вопросы. В реальность меня ненадолго вернул удар штативом от камеры Betecam по спине. Брутальный оператор, не знающий слов и кадров любви, так же, как и я, стремился к долгожданной сигарете и налетел на меня, застывшего перед Тиффани.

   Пока мы грузили технику в ее огромный серебристый «Крайслер», мое тело откликалось на каждое ее движение. Я чувствовал сопротивление дверной ручки ее пальчикам, я подробно проживал процедуру фиксирования ремня безопасности, мои руки и ноги включились в процесс вождения, когда машина тронулась с места. Я сидел рядом с ней на переднем сиденье. Нет, я парил, не чувствуя гравитации.

   Тиффани ангельским голосом ворковала о цели нашего визита. Если человека моей профессии умудрятся пустить в Рай, обязательно послушаю ангелов и сравню их голоса. Я слышал мелодию ее голоса, я видел губы, которые эту мелодию до меня доносят, я понимал все - и ничего. Во всяком случае, ничего по делу.

   Когда в моем сознании зазвучала третья часть божественной симфонии, Тиффани неожиданно оставила нас у гостиницы, пообещав вернуться через два часа. Лучше бы меня несколько раз расстреляли и пару раз повесили! Я начал задыхаться в прямом смысле этого слова. В руках почему-то оказалась ее перчатка, которую я безуспешно пытался вдохнуть.

ххх

   С подробным, но не очень убедительным рассказом на тему «Почему без лыж?» мы разместились в гостинице. Под моим окном я обнаружил породистый канадский клен, увешанный местной символикой. Ничего ностальгически-есенинского он не навевал - каждое прикосновение листьев к моему окну шептало: «Тиффани, Тиффани, Тиффани».    

   Эта магическая перемена во мне могла подорвать дух съемочной группы, которая в панике наблюдала, как циничный телевизионщик, которого они привыкли видеть в моем лице, прикладывает к губам перчатку. Я пожалел неокрепшие умы и сердца. До встречи с Тиффани оставалось еще полтора часа. Я решил провести рекогносцировку, дабы оградить съемочную группу от употребления алкоголя и убить мучительно тянущиеся минуты.  

   Гдядеться в озера синие и рвать в полях ромашки вполне можно и в Канаде. Такое ощущение, что очутился где-нибудь между Рязанью и Муромом. Однажды, снимая предвыборный ролик для коммунистов и не найдя ночью на «Мосфильме» кадров русской природы, я нагло спер в «Очевидном-невероятном» природу канадскую. И что! Коммунисты удовлетворенно чмокали губами - делали вид, что узнают кадры:

- Ой! А это возле моей дачи на Селигере! Вот там за лесом - мой дом!

   Не знаю, тот ли это был кадр, но за похожим канадским ельником я обнаружил лесоперерабатывающий завод. Классическая лесопилка, но с «евроремонтом». Однако не уничтожение флоры было целью моего появления в канадской глуши. Я приехал снимать телевизионную программу о непростой жизни лилипутов, великанов и других, непохожих на большинство. По наводке редакции я обнаружил рядом с лесопилкой самый банальный бар, но с весьма нестандартной развлекательной программой. «Чемпионат по метанию карликов» - гордо гласила вывеска на входе. Моя задача формулировалась просто: показать пресыщенному чернухой и расчлененкой российскому телезрителю зловещий цинизм канадских буржуев. Прочитав вывеску, я понял, что если ее произнести за кадром голосом диктора НТВ, который то ли всегда очень хочет по-большому, то ли уже делает это непосредственно в процессе озвучки, получится очень рейтингово.

   Канадские «буржуи» – работяги с местной лесопилки – оказались в меру унылыми крепкими парнями, за приличное вознаграждение выполнявшими работу наших заключенных, то есть – лесоповал со всем последующим процессом, включая его расщепление до состояния паркетной доски. Внешне они мало чем отличались от своих коллег с лесопилки в Калужской области, которую я тоже имел счастье снимать. Разве что глаза… Российские лесопилы, зачатые в кустах за леспромхозом после сельских танцев, обладали уникальными глазами, слезившимися Достоевским. Канадские профессионалы на их фоне выглядели добротными результатами клонирования. Их глаза созерцали мир взглядом овечки Долли. Как выяснилось позже, у этих очей дьявольского агнца есть еще одно выражение.