Черная кошка в темной комнате

Глава 2

Прикалывает меня  слово «бабка», когда его употребляют по отношению к моей ровеснице. Хотя, понятно, что «бабка», в данном случае, скорее статус, чем намек на возраст. Как «старица» в монашестве.

            Потомственной сибирской «бабке» было лет тридцать – тридцать три и выглядела она так, что невольно вспоминался Некрасов: есть-таки женщины в русских селеньях! Толстая пшеничная коса до пояса (правда, заплетенная не слишком плотно), лучистые светло-серые глаза, благодаря хорошо подобранным теням отдающие в синеву, пухлые губы и шикарная грудь четвертого размера, обтянутая цветастой блузкой с пуговичками… Стилист колдуньи получил гонорар не зря.

            Алена (так звали колдунью) приняла меня в офисе, ничуть, кстати, не напоминающем избу. Никаких тебе ковриков, веников и самоваров – и я зауважала ее команду еще сильнее. Все хорошо в меру, чашки с петухами и натуральный мед были вполне к месту, а вот горшочек с кашей был бы уже перебором.

            - Помню этот вызов, - кивнула она, - хотя, если бы в картотеке не посмотрела, сто лет гадала бы, кто такая эта Лариса.

            - У тебя что, таких много? – удивилась я. На «ты» мы перешли «с порога» и без всякой неловкости, хотя обычно мне такие вещи давались с трудом и после некоторого внутреннего насилия. Но с Аленой было удивительно легко.

            - Каждый четвертый, - улыбнулась она, - как покупают машину «с пробегом», обязательно зовут проверить, нет ли на ней «крови».

            - А ты можешь это определить?

            - Там определять нечего, - просто, безо всякой рисовки пожала плечами Алена, - это просто видно. Я всегда удивляюсь, почему все остальные не видят.

            - А как видно? Как пятна крови или…

            - Тьфу на тебя, Полинка, триллеров всяких насмотришься, - рассмеялась она, - никаких пятен. Подходишь к машине и понимаешь – на ней кого-то сбили. Даже могу точно сказать: насмерть или нет. Человека или собаку - это очень четко. Смерть безгрешной твари как воронка – хватает и притягивает к конкретному месту. Человеческий след размыт. А собачий – словно горит…

            - Жуть какая, - поежилась я, - и что, есть ритуалы очищения?

            - Если человека сбили, даже насмерть – почищу, это не сложно и не дорого, - кивнула Алена, спокойно прихлебывая чай. Тема ее не напрягала, - а вот если пса, даже не возьмусь. Тут у меня только один совет: продавайте машину на запчасти. Если этого не сделать – обязательно кто-нибудь на ней в аварию влетит. Хоть через пять лет, хоть через пять рук машина прошла, влетит – и к бабке не ходи!

            - А «Лексус»?

            Алена поставила чашку и, сложив руки в замок, откинулась на диванчик.

            - Крови на нем не было, - уверенно сказала она, - и никаких темных заклятий-проклятий-порчи и прочей ерунды тоже не было. Силой поклянусь, для меня это серьезно.

            - Но что-то было? – догадалась я.

            - Что-то, - кивнула Алена, - даже две штуки «чего-то». На счет одной я тебе точно скажу: плохой человек и ездил и водил. Темный человек. Завистливый. Из тех, кого лучше не просить за столом салатика положить – обязательно плюнет!

            Мы, не сговариваясь, рассмеялись.

            - А вторая?

            - А вторая, - Алена задумчиво потеребила косу, - Есть на этой машине что-то странное. Не плохое, не темное, не злое. Просто странное. Как легкое эхо. Больше ничего не спрашивай – не отвечу, я с таким раньше не сталкивалась.

            - Некорректный вопрос можно? – она кивнула, - А ты правда потомственная сибирская колдунья?

            - Не сибирская, - усмехнулась Алена, - просто так клиенты лучше воспринимают. И не колдунья. А вот ведьма – да. И потомственная, все верно. В шестом колене, а может и дальше.

            - А людей ты так же, как машины «видишь»?

            - Что тебя интересует?

            Я помолчала, пытаясь сформулировать. Про письма говорить не хотелось, все же это было слишком личным.

            - Есть на мне что-то «темное»? Или рядом?

            Алена окинула меня долгим, внимательным и неожиданно тяжелым взглядом. Я даже поежилась, показалось – рентгеном просветили.