Чёрная метка

Чёрная метка

Григорий Потапович Островерхов просматривал свежую сводку, составленную Филадором Феоктистовичем Чубучеевым. Брови начальства ползали по лбу вверх-вниз, то вместе, то порознь. Молодой заместитель по денежным делам терпеливо ждал. Отнюдь не похвалы, таковой не случалось никогда, но одобрения за тщательность и дальнейших распоряжений.

Пара почтовых голубей, прилетевшая получасом ранее, принесла вести из соседних округов, которые тут же были вписаны в реестр для подачи директору бумагодельной фабрики, спешно принесённый в кабинет лично.

Большие руки Григория Потаповича бережно держали серый лист бумаги с шероховатым краем. Всем служащим было строго велено брать листы без ровного обреза. Для своих надобностей и так сойдёт, а бумагу дорогую, белёную да нарезанную на гильотине лучше продать в Москву.

Заместитель директора знал привычки руководителя изучать любой документ, глубоко вникая и попутно щёлкая костяшками счётов туда-сюда. Наконец Григорий Потапович оторвался от написанного убористым почерком зама, поднял глаза и чуть подался вперёд.

– Скажите, Филадор Феоктистович, много ли у нас в наличии саратовских рублей?

– Две тысячи сто сорок и пятнадцать копеек с полушкой.

– А московских сколько?

– Пятьсот восемьдесят четыре и тридцать две копейки, если не считать люберецких гривенников. Этих у нас полпуда, но уже месяц, как никто в мену не берёт. Разве, что к новому урожаю на ярмарке снова в ходу окажутся.

– Вот и славно, – продолжил директор, – пошли кого-нибудь из бухгалтерии, да с охраной только. Пусть в Центробанке саратовские рубли на московские обменяют, чтобы с нашими тысяча вышла. Курс сейчас хороший, как ты написал. За один московский два саратовских берут с мелочью.

– Один к двум с двенадцатью копейками, – уточнил молодой человек.

– Тысячу московских выдай Ивану Илларионовичу, да дорожных сверху добавь. Пусть он в Брянск собирается, да там всю сумму обменяет на брянские рубли. Они к московским сейчас, как вижу, у брянских менял один к шести с половиной. А потом к северу, да подальше от города, вели лес закупить и на фабрику везти. Надобно склады пополнить, а то к зиме совсем опустеют. У местных-то шкуродёров за эти деньги полполена только и купишь. Пусть они свой лес замест съестного сами и жрут. Не хотят по совести торговать.

 Вернувшись за свой стол, после того, как выполнил все указания начальства, Филадор Феоктистович вытащил из нижнего ящика подборку старых газет и продолжил читать, где остановился. В торговом бакалавриуме преподаватели, конечно, рассказывали о некогда существовавших деньгах, ценимых во всём мире и даже каких-то цифровых монетных знаках, пока ещё существовал Интернет. И о стараниях великих держав спасти мировую экономику, когда та готова была буквально сорваться в пропасть. Но даже согласие всех считать новый евродоллар основным платёжным средством не спасло положение. Да и как экономика может быть мировой? Смешно, право. Сколь бы державы друг дружке в уважении не клялись, а люди, знай под себя гребут. Ну, город, это понять ещё можно. Кнеж-городовой за своими людьми уследить в силах, но знать не знает, что у соседей творится, пока гонцы не доложат. А как над всей страной верховодить, где городов разных тыщи? Самообман сплошной думать, что за сто вёрст хоть кто-то по-твоему поступает. У всех свои головы на плечах.

Из прочитанного Филадор уже знал, что беда в прежнем мире началась, когда в сети появился новый вирус "Чёрная метка". Тут сказать надо, что сетями тогда люди не только неводы называли, а придумки всякие, через которые на весь мир смотреть получалось. Тогда, может, и выходило у президентов за всеми следить. Но навряд ли, столько глаз не напасёшься. Хотя, как знать, как знать, газеты-то не врут. Никто не станет столько бумаги на враньё переводить. Дорого.

Много газет старых прочёл Филадор, пока в голове улеглось, что могли раньше по этой сети даже деньги передавать. Вот, сейчас бы так. Не посылать Ивана Илларионовича в Брянск с обозом да деньгами... То есть, за лесом-то обоз отправить придётся, а деньги – раз и по сети улетели да через брянский сбербанк в ихние рубли и превратились. Красота, и по дороге не украдут. А как доберётся начальник транспортного цеха с людьми до лесоповала, так у мастеров местных уже готово всё, на все шесть с половиной тысяч брянских рублей леса заготовлено. Грузи, да вези домой.

Так, вот. "Чёрная метка", вирус сетевой, умел деньги переиначивать, но не как хозяева хотели, а по-своему как-то. Филадор часто перечитывал статьи, где про это излагалось, но не всё понимал. Учителей да магистров знакомых спрашивал, но те тоже не всё отвечали. Потому начал молодой человек самое, что ни наесть важное и непонятное в тетрадку записывать, чтобы каждый раз не искать где читал, когда с другими статьями сравнить нужно. К примеру: "С момента появления "Чёрной метки", блокирующей криптовалютные транзакции, прошло уже две недели, но контрмеры так и не найдены". Крипта, это ж вроде склепа что-то, или нет? И от чего древние люди свои деньги в криптах хранили? Хотя, бывает, что слово останется без вещи своей, гуляет по языкам, никому не нужное, а потом само где-нибудь и прилипнет. Вот, у землепашцев нынешних, у каждого свой кировец имеется. Откуда слово взялось, никто уже не ведает, только в старину кировцами землю пахали по слухам, почему теперь не пахать? Кузнецы нынешние отменные кировцы куют, сносу им нет. Запрягай лошадь, держи за рукояти, чтоб кировец твой с нужной глубины землю поднимал-перепахивал и тяни по полю борозду к борозде. Может и с криптами так. Прилипло слово к деньгам, никто и возражать не стал.