Чёрное и белое

0.

«Люди, желающие стать психологами, чаще страдают от собственных демонов и ищут способ избавиться от них, нежели хотят помочь другим в этом».    

Джейд прочитала эту громкую фразу в каком-то журнале ещё до начала своеобразного конца света, и тогда это показалось ей самой большой глупостью на свете. Признаться, что это задевало в гораздо более личном ключе, чем следовало, было непросто: на это потребовалась куча лет, восстание мёртвых из могил и реки крови, тянущиеся отовсюду. Сейчас же не проходило ни дня без этой мысли, и, хотя профессия психолога резко перестала казаться ценной и полезной из-за расхаживающих вокруг мертвецов, Джейд по-прежнему просыпалась с этой фразой в голове, напоминая себе, какой двуличной мразью была раньше. А может и даже есть сейчас, просто по обыкновению не замечает этого за собой.      

Так уж вышло, что она была тем самым типом мозгоправов, которые не хотели помогать другим, а очень хотели помочь себе. Всегда. Считай, с самого начала. Черты эгоиста соседствовали в ней с дурью, импульсивностью и поистине хреновым характером. Иногда Джейд казалось, что она поменялась едва ли не больше всех остальных вокруг, но в то же время осталась прежней — отбитой на голову депрессивной девчонкой, слишком безрассудной и отстраненной, чтобы действовать здраво.

Хотя, этой девчонке следовало отдать должное — она умела оставаться неприметной. И даже если в ситуации, где их выставили кругом и выборочно раскраивали головы, оставаться неприметной было сложно; тот факт, что на неё не обратили особого внимания, и этот диковатый мужчина с жуткой битой никак не прокомментировал её существование и тихие всхлипы, лишённые даже слёз, безусловно радовал.    

Джейд немного отвыкла от психологических терминов, но, кажется, ночью она схватила паническую атаку средней степени тяжести.       

Сейчас стало немного проще и холодное, прагматичное сознание снова взяло верх. Тело ещё вяло подрагивало от спазмов, сковывающих диафрагму, но это уже не мешало дыханию. Себя жалеть было глупо. Она уже давно прошла тот период, когда упиваться жалостью к себе казалось чем-то интригующим и успокаивающим, но вот других ей было жаль. Кто-то рядом заходился рыданиями — низким, воющим звуком резал по ушам, задевая все нервные окончания. Джейд даже подумала, а не разрыдаться ли ей, чтобы сбросить напряжение, но быстро осознала, что не в состоянии выдавить из своих глаз ничего — они были болезненно сухими из-за обжигающего ветра.       

Взгляд, что наконец-то смог сфокусироваться, мазнул прямо перед собой и, наткнувшись на изможденного Рика, уже не смог двинуться дальше. Вот кого ей было жаль больше всего. Измученный и униженный, надломленный у самого основания, демонстративно лишенный лидерства, едва не отрубивший руку собственному сыну, он сидел на земле, опустив голову и уткнув взгляд в линию, разделяющую голую почву и начинающуюся чуть поодаль поляну.       

Что сделала с ним эта сволочь, пока они «катались», оставалось только гадать, но даже того, что произошло на их глазах, было достаточно, чтобы понять, насколько всё паршиво и как отвратительно Граймс себя чувствует.       

«Виноватым», — догадалась Джейд, хотя не отличалась особой проницательностью. — «Как будто здесь действительно есть его вина…»       

Мысли вспыхнули вихрем. Сотни, тысячи небрежно созданных кем-то обрывков фраз и ощущений обожгли черепную коробку изнутри, оставляя после себя лёгкий дымок, предательски затуманивая сознание. Потребуется какое-то время, чтобы трезво оценить ситуацию и до конца осознать её.       

Джейд чувствовала общий настрой всех, окрашенный в серо-чёрные тона, и первая из всей резко уменьшившийся группы поднялась на ноги, шатко покачиваясь. В волосах откуда-то оказались сухие листья и трава, а тело ныло, будто противясь импульсам мозга.

Ей очень хотелось, чтобы кто-нибудь назвал ее бесполезной эгоистичной сукой, начисто лишённой сопереживания и сострадания, но желающих упрекнуть Джейд в отсутствии истерики не нашлось. Может это даже случилось потому, что только Дэрил любил страдать такой фигней в её отношении. Но его забрали. Чёрт знает куда и чёрт знает зачем.

Воздух из легких вышел наружу, споткнувшись лишь о плотно стиснутые зубы. Нетвердой походкой, не до конца осознавая совершаемого телом движения, Джейд двинулась вперёд, к Рику. Вот кто сейчас действительно заслуживал поддержки. Она сомневалась, что вытолкнет из себя хоть что-то утешающее или мотивирующее, поэтому ограничилась простым жестом, выражающим понимание и сочувствие — опустила ладонь на его плечо, едва ощутимо сжимая пальцы на дубленой куртке.

Психотип Граймса был… непонятным, загадочным. Признаться, Джейд, пускай и с трудом, могла в нём разобраться, но совершенно не могла его принять по всем-всем пунктам. Они были разные. Очень. Поэтому она скорее чисто интуитивно подстроилась и научилась понимать, когда и как стоит выразить поддержку, чтобы это не воспринялось в штыки. За два долгих месяца, что она провела с этой группой, только Рика удалось изучить в такой степени досконально. Остальные же… Что ж, это отдельная история, в которой Джейд было напросто плевать на всех остальных — в её глазах они представляли собой разной степени размытости цветные пятна, и только Граймс виделся предельно чётко.

Он неохотно поднял на неё взгляд, и Джейд не придумала ничего лучше, чем кивнуть, надеясь, что посыл, вложенный в этот жест, понятен без слов. Рик вяло качнул головой, кажется тоже кивая в ответ, но выглядело это крайне неопределённо, как когда человек из вежливости соглашается с оппонентом, чьи выводы в корне неверны и пронизаны чистым абсурдом.