Чёрный

Чёрный

Третье ноября, 13:33

— Пишешь?

— Ещё нет, фокус настраиваю. Ты пока петличку надень.

— Да, уже, — Саша закрепил на воротнике маленький микрофон и заправил выбившуюся из-под небрежно надетой набекрень шапки белобрысую чёлку. Затем почесался, забарабанил пальцами по рулю минивэна, нервничал. — Давай быстрее уже отпишем, курить хочется.

— Да ты ж пять минут назад курил!

— Какой, пять, полчаса уже как.

Мутное лицо моего крайне нетерпеливого напарника, наконец, обрело очертания на дисплее камеры.

— Ну, всё, думаю, готово, — сообщил я.

— Пишем?

— Вот теперь пишем.

Его лицо расцвело, щёки слегка порозовели, а в глазах сверкнул загадочный блеск. Сашка облизал губы, прочистил горло, и прежде усталый голос вдруг переменился, сделавшись немного хриплым и таинственным — такая вот у него фишка.

— Друзья, всем привет. Сегодня у нас будет особенный ролик. Те из вас, кто присутствовал на одном из наших последних стримов, наверное, уже догадались, о чём речь. Ну, а для тех, кто его не видел, напоминаю, что вы можете подписаться на канал, нажать на колокольчик и вместе со мной и Валерой...

Тут я быстро повернул камеру на себя и помахал в объектив подписчикам, после чего снова продолжил снимать приятеля.

— ...обсуждать наши вылазки по заброшенным сёлам и деревушкам. Обязательно подписывайтесь. Ну, так вот, для тех, кто всё пропустил, напоминаю, что на последнем стриме один из наших подписчиков с ником Димасик226, — Саня помахал рукой: — Димасик, привет! В общем, он задонатил нам целых пятьдесят тысяч рублей. Спасибо ему огромное, это правда... правда, очень приятно. Так вот, с этим донатом он скинул предложение посетить заброшенную деревушку в Пензенской области и провести там ночь за дополнительные пятьдесят тысяч. Короче, вы поняли, взял нас на слабо.

У меня невольно вырвался смешок, товарищ тоже не выдержал и прыснул:

— Ну, что, Дима, вызов принят! Поверим тебе на слово. Деревня... приготовьтесь, называется Чёрный. И мы с вами не просто её осмотрим, как делали это всегда, но и проведём там ночь. Короче, жуткая ночка в Чёрном, как вам, а? Вещи мы уже приготовили...

Я перевёл камеру на заднее кресло, где лежали объёмистые рюкзаки с бутербродами и тёплой одеждой, а также наполненный горячим чаем термос — наш базовый набор для похода.

— ...а ты, Дима, готовь пятьдесят штук, — напарник повернул ключ зажигания, и старенькая «Хонда Одиссей» загремела, как ведро с гвоздями. — С вами канал «По заброшкам». Поехали.

Третье ноября, 15:11

Пустая трасса и голые стволы деревьев по обеим сторонам вгоняли в тоску. Вспомнилась строчка пушкинской «Осени»: «Унылая пора! Очей очарованье!». Унылая — это точно, а вот очарованием и не пахло. Ещё и густые серые облака подозрительно набухли, вот-вот исторгнут из себя тонны воды. Не хотелось бы бродить по этому Чёрному в дождь и слякоть.

— Думаешь, заплатит? — спросил Сашка, не отрываясь от дороги.

— Опять ты за своё?

Мне уже порядком надоело его нытьё. Два месяца назад парню стукнуло двадцать четыре, а вёл он себя зачастую совсем как подросток. Бесило это порой страшно, но со временем ко всему привыкаешь. К тому же, в отличие от него, у меня насчёт нашего небольшого приключения был оптимистичный прогноз.

— Слушай, да пускай и не заплатит, какая к чёрту разница? Зато ролик шикарный снимем! Ты только представь... — я раздвинул руки, изображая перед собой монитор компьютера. — Ночь в заброшенной деревне! Или нет... Заночевали в селе с призраками! На заглушку какого-нибудь урода нейросеткой нарисуем. Вроде, сейчас оборотни популярны, вот его и вставим. И всё! Помяни моё слово, место в топе у нас в кармане.

Приятель поджал губы.

— Да фиг его знает... — пробурчал он, следя за дорогой. — Сам видишь, подписчиков не прибавляется, просмотры падают, к тому же деньги позарез нужны.

Тяжело было это признать, но мой компаньон не был далёк от истины — наш с ним ютуб-канал медленно загибался. А ведь как чудно начиналась его история!

Шесть лет тому назад мы с товарищем исполнили давнюю мечту и побывали на Чернобыльской АЭС. Оба грезили этим приключением ещё с детства, когда без умолку обсуждали во дворе только что прочитанную книжку про Сталкера. Наивное юношеское воображение рисовало заселённую мутантами запретную зону, где при помощи страшной радиации можно было обзавестись лишней рукой, а то и двумя.

Само собой, оказавшись на территории АЭС, будучи двадцатилетними лбами, мы уже давно знали, что никаких мутантов там и в помине не водится. И всё же, когда блуждали по призрачному городу, пережившему страшную трагедию в далёком 86-м году, то испытывали чувства, ныне почти недоступные современному человеку. Нас притягивали брошенные квартиры с пыльными сервантами и обеденными столами. Мы исследовали школы с полусгнившей мебелью и чёрно-белыми фотографиями советских школьников на пожелтевших стенгазетах. Осматривали останки ЗИЛов и УАЗиков ржавевших среди полуразрушенных домов. Все эти жуткие, но в то же время притягательные виды завораживали и пьянили нас с другом.

Уже тогда я вовсю увлекался видеосъёмкой. Старенькая камера «Панасоник», купленная по дешёвке на Авито, словно стала частью моей руки, а глаза, как завороженные, не отрывались от дисплея. Мечта превратиться в режиссёра до сих пор не даёт мне покоя.

Там всё и началось, на Чернобыльской АЭС, где мой «Панасоник» работал без продыху.

Снимали, в основном, Саню. Мы проникали в очередную квартиру, склад или ангар, где он комментировал увиденное. Я тоже не оставался в стороне, вставляя пару предложений.

Слово за слово, но, вернувшись домой, обнаружил, что набралось материала часов на пять. Недурно! Из этого можно было смонтировать любительский документальный фильм...

Мы так и сделали, более того, ради прикола выложили на ютубе.

А на следующий день проснулись знаменитыми.

Видео набрало миллионы просмотров и восхищённых комментариев. Зрители требовали ещё роликов, и мы продолжили делать подобный контент, выбирая в качестве мест для съёмок заброшенные деревни. За пару лет посетили все известные города-призраки в России, отсняли кучу материала. Популярность росла, денежка капала, наши видосы даже на телевидение засветились. Короче, выражаясь русским языком, — попёрло!