Чёрный фантом

Чёрный фантом

Черный Фантом.

Слухи сбивчивые и неподтвержденные, сплетни в приморских тавернах, легенды из полузабытых книг со стершимися от времени и любопытства страницами, не дают точного ответа на вопрос – чем же является Черный Фантом. Морское божество? Демон? Необъяснимое явление природы?

Есть одна версия, чуть более похожая на правду, чем все прочие.

Первый пиратский корабль, принадлежащий первому пиратскому капитану, колыбель морских баек, нечто пришедшее из седой глубины веков, нечто, возможно старее клана Вечности. Его душой стал первый пиратский капитан, прославившийся своими жестокостью и удачей. Его гнилостная суть обратила судно в узилище душ, притягивающее таких же, как он, потерянных под грузом собственных грехов.

Капитан старел, дряхлел вместе с призрачным своим судном, творил разбой, уже без огонька, по привычке. Но вот появился тот, кто превзошел Первого в удаче и зверствах, разжился большей добычей, сжег больше городов, обрюхатил больше вдов и прочая. Он заменил менее известного предшественника в сердце легендарного Фантома.

Но прошло время, корабли стали больше, в мире появилось больше живых и больше богатств. Капитана Черного Фантома вновь заменили. Еще более успешный негодяй сместил дряхлого предшественника.

Так продолжился и сложился цикл, действительный до сих пор – на Фантом вереницей потерянных судеб приходили все новые капитаны, они приводили свои команды, обращая соратников-головорезов в алчущих крови и наживы призраков, величайших из не обремененных плотью. Корабль менялся под стать хозяину, обрастал броней и орудиями, парусами и навигационными приборами. Рос, совершенствовался. Но всегда находился кто-то сильнее прошлого предводителя пиратов, и Фантом снова менял хозяина. Под небесами всегда новыми, всегда старыми, по морям седым и полным жизни первый корабль-призрак вновь и вновь идет за добычей и кровью.

Возможно, этот цикл будет длиться, пока не исчезнет последний пират, возможно пираты не исчезнут, пока есть Черный Фантом.

История шамана.

Храм был древним, как закатное небо рваными, багровыми ранами проступавшее облаков, расцвеченных тяжелым шаром мирового тепла, медленно опускающимся в океан.

Храм был ветхим как страницы фолиантов повествующих о давно ушедших веках. Он многое видел – великих дракийцев, гордых эллумисцев, железные легионы Империи Имирас.

В его резных чертогах служили мессы Великим Драконам и приносили жертвы к алтарям Солнечного Пантеона Акмальтапосека. Хозяева сменялись, менялась вера, налет силы ложился на серый камень слоями почтенной пыли.

Теперь в нем поклонялись предкам, духам, тотемам. Круг завершился, змей укусил свой хвост. Храм вернулся к самому раннему своему назначению.

Пламя в каменной чаше, разожженное по случаю вечернего часа, давало неровный, сбивчивый свет. Но тени в углах, у древних стен, меж массивных колонн, оставались спокойны и горделиво недвижимы. Предки умиротворенные и довольные, взирали из лучших миров на старого шамана и его юных учеников, благодарно внимающих мудрости наставника.

- Заволновалось море, дрогнула земля, отдалилось в ужасе небо. У стихий не было сил сопротивляться изначальному злу, попирающему их зыбкую суть. Лишь один шаман, великий герой, предок и кумир ваш остался непоколебим. С холодным смирением ожидал он у входа мрачного гостя.

Голос звучал под сводами, гулким эхом возносясь к округлому куполу, в затянутую тьмой вышину. Ученики сидели – воплощенное внимание, полные священного страха и детского интереса.

Вачито – серьезный и напряженный, ловил каждое слово учителя, буквально глядя уважаемому мастеру в рот. Ючанто тучный и рассеянный прилагал все возможные усилия, дабы не потерять нить повествование, как всегда старанием замещая недостаток таланта. Пичуан старший и самый опытный, покровительственно смотрел на собратьев, он слышал историю не в первый раз, но за напускным самодовольством скрывалось жгучее любопытство – каждый раз наставник рассказывал историю по-новому.

И только Заачинг оставался исключением из правила, крепкий, не по годам развитый юноша откровенно скучал, ерзая на цветастом пледе, его характер, вечно требующий движения и действия, присущий скорее вождю или генералу, чем шаману, заставлял юношу скучать и хмуриться от монотонного голоса старика.

Они были его учениками. Они были будущим племени и острова. И сегодняшнее повествование, как и многие другие испытания, должно было подготовить неофитов, к тяжкому пути изгоя и вызовам судьбы, кои выпадают на долю каждого шамана.

- В вышине реял кондор – предок Рейя не оставил нас в час опасности, у подножия гор скалился леопард – отважный предок Качлин, из глубин сонного Таричанга поднялся крокодил – сильный предок Ану. Джунгли замерли, перестали петь птицы, поникли цветы, а затем осыпались гнилой трухой, звери, что не предки разбежались или издохли. Под черными крыльями, призрачная морская птица подошла к берегу. С ратью великой. Из пепла и злобы. Вышел на берег черный пращур больших людей. Вышел и направился к храму. Намереваясь учинить великое святотатство.

Вачито превратился в один комок нервов, казалось еще чуть-чуть и у него выпрыгнут глаза, вперенные в учителя. Ючанто распахнул необъятный рот в смущении от торжественности момента, чем сразу воспользовались несколько мух. Пичуан надменно взирая на прочих, затаил дыхание. Заачинг зевнул, отмахнувшись от гневного взгляда рассказчика.