Чёрный хендлер

Чёрный хендлер

«Огромный таймень устало ворочался. Выведенный мною на мелководье так, что была видна мощная…»

И тут я понял: мало того, что сплю, так ещё и проснулся, не досмотрел. Дааа-а-а…

Из окна брезжило жиденькое утро, а электронные часы злорадно показывали 6.30. Расстроиться, однако, не получилось - увидел её…

Муза сидела около Оськи, прямо на полу, на его подстилке. Сидела и забавлялась Оськиными ушами. Причём засранец Ося как-то стесняться, напрягаться, закладывать уши назад и не думал. Наоборот, пожирая Музу влюблёнными взглядами, старался держать их под идеальным углом. Даже кончики ушей не загибались небрежно, как при «повседневной носке», а прилежно, по-гусарски топорщились.

«Ты бы так на монопородке, под Переведенцевой выпендривался. В Новосибирске. То-то бы мы всю выставку в одни ворота вынесли бы» - подумал я, старательно делая вид, что продолжаю спать.

- А может быть и не «вынесли» бы? – скептически хмыкает Муза – Выставки одними ушами не выигрывают.

Я перестаю притворяться спящим и ошарашено спрашиваю:

- Ты, что ещё и мысли читаешь?

- У тебя это было на лбу написано, – ржёт Муза – Что не спишь?

- В шоке. Удивляюсь. Тебя увидел. Ты ж почти не бываешь теперь. С тех пор, как ушёл Дэвис, второй раз тебя вижу.

- Не хочешь, вот и не видишь. Или боишься. А что я сама попрусь?

- Чего это я боюсь?

- Ну, как же… С Дэхой вы совершенно по-другому общались, сплошной стёб и подначки. Вроде всё не серьёзно, соответственно и байки такие же были, ни к чему необязывающие. С Оскаром по-другому обстоит. Он тебя любит всерьёз, самозабвенно. И скрывать это не собирается. Вот тебе и страшно. Ты же про любовь писать не умеешь, стесняешься. У вас с Дэвисом вообще было не принято свою привязанность как-то выказывать. Стыдно. Вроде, как каждый сам по себе.

- И что теперь делать?

- Используй «лозунги для начинающего писателя»: Не можешь писать – не пиши! Не можешь не писать – не пиши! И, наконец, совсем коротко - Не пиши! – издевается Муза.

- Хм-м… я не знаю, но мне, наверно, иногда хочется писать.

- Зато я знаю! Сколько уж раз, как дура, втихаря, плелась за вами с Оськой на прогулках. Когда ты песенки свои про Оську сочинял.

- А я думал, что свои «собачьи песни» сам сочиняю…

- Ну-ну… Не хотелось бы быть не скромной, но куда ж ты без такой заботливой Музы? Всё я, я, сиротка. Пашу на тебя, как прачка, дай Бог каждому... – блеснула скромностью Муза.

- Как ты скромна я в курсе. Но всё-таки, ты не ответила, что делать-то?

- Как, что делать? Пиши, пробуй. Тема-то богатейшая! Не то, что вы с Дэськой сиднем дома сидели. Сейчас-то событий побольше происходит. И вообще, мне собачья тема нравится. Вот слушай, расскажу для затравки.

Тут Муза морщит носик и ненадолго задумывается.

- Та-а-а-к… чтобы тебе такого рассказать… мозги твои закисшие расшевелить маленько. А, во! Ну, слушай…

Знаешь, практически в любом деле есть мифический Чёрный профессионал. Правда, правда! Ты понимаешь меня? Вот, например, есть Чёрный геолог, Черный полярник, Черный капитан, Черный лётчик, ну и так далее, даже Чёрный мент имеется. Персонажи зачастую невыдуманные и, в принципе, далеко не злые, это уж потом им молва ерунду всякую приписывает, для интереса. Скорее уж наоборот, Черные профессионалы иногда помогают людям. Подсказывают правильный выход из нестандартной ситуации, предостерегают от глупых поступков. Вот я и говорю: Черный хендлер тоже есть. Не так давно объявилась, где-то в конце девяностых.

- А раньше, что, не было?

- Да вот, как-то не свезло вам, раньше действительно не было. Да не расстраивайся ты, Черного кошатника до сих пор нет. И ничего, нормально, живут. Так во-о-т… Чёрный хендлер, я говорю. Зовут её Арина. Симпатичная, между прочим, деваха. Арина Щедрина. Папашка у неё, Щедрин Родя, хорошо его знаю, но не тот, что композитор - рассказы писал. Мужичок таланта гораздо среднего, но болел литературой сильно, тебе бы его трудолюбие. Классиков читал, Пушкина уважал безмерно. Вот, как у него дочка родилась, так он её сразу же Ариной и назвал. Ну, чтобы Арина Родионовна получилась. Она и получилась, конечно. Причем, что самое интересное, вот было в ней что-то такое... от няньки. Ещё в детском садике молодым воспиткам сопли вытирала. Придет молоденькая воспитательница с «втыка», от заведующей, а порой и зареванная, так маленькая Ариночка сразу чувствует всё. Возьмёт ручонкой и скажет: «тихо, тихо, всё будет нормально, успокойся, ты самая, самая хорошая». И успокаивается человек, как будто камень кто с души снимает, верит, что действительно всё будет хорошо. Вот такой у неё дар был. Она дурные девяностые, помнишь, когда в России беспредел творился? – в самом романтическом возрасте встретила. Так, веришь, её ни один гопник, ни разу за всю жизнь не обидел. Да, что там гопники, ей даже в автобусе не хамили никогда. А в ней, забыла упомянуть, метр сорок девять росточку было. При весе тридцать шесть – тридцать восемь, в зависимости от времени года. Вот я и говорю: А собаками она вообще не занималась. Ну, то есть собака у неё был, спаниелька, народного разведения, но к ненормальному племени собачников она не принадлежала. Да.

А в хендлеры Арина попала следующим образом…

Муза потрепала Оскара за ухо (Оська, на радостях, дал хвостом по башке коту Масе) и продолжила:

- Сидела она как-то с конспектами на Оке. Дача у Родиона там. На последнем курсе педагогического училась, на инъязе. Ну и Борман с ней, куда без него? Что? Борман? Ну, спаниель, конечно, кто ж ещё? Ну и вот… лежит она в купальнике, загорает, да фигню всякую английскую на диктофон наговаривает. Чтобы произношение своё отточить. Вдруг видит - сверху за ней мужик из джипа наблюдает. Ариша фыркнула себе, да и дальше занимается, некогда ей, девка серьезная. Через какое-то время смотрит, мужичёк тот, с «Мерседеса», к ней прётся.