Черный полдень

1

Часть I. 

Империя, не видавшая поражений.

Фераль 1939 года.

«Надеюсь, что сегодня мне выдадут проклятую зарплату и мисс Маккарти не соизволит выпнуть меня из мотеля раньше времени.» — Хмуро подумал Филипп, бросая сигарету в урну. Его отношения с семьёй Маккарти не самые лучшие, учитывая, что он задолжал выплату за несколько месяцев. А зная мисс Маккарти очень давно, он понимал, что она слишком взрывоопасна и точно разорвёт его в клочки, если не получит свои деньги на днях. Жуткая женщина...

 Через пару минут у колонн ратуши возник полный человек в серой униформе. Он быстро шёл к чёрной машине и вскоре сел на заднее сидение.
— Де Сарр, отзвезите меня домой. И как можно быстрее, прошу вас... Мне нужно отдохнуть, — говорит, даже скорее мямлет немец, вытирая пот со лба платком и тихо причитая, — Ужас!
— Что за спешка, бургомистр Инмарк? Вам плохо? — француз сел за руль "Майбаха", — Обычно вы не бываете таким... Быстрым, да...
Маленькие голубые глаза немца, казалось, полезли на лоб. Обычно его кожа была едва розоватой, сейчас же она абсолютно бледная. «Как жаль, как жаль, — Филипп вздохнул, — Колбасник после очередной новости в полной потери чувств. Интересно, что ему наговорили?»
— В Париж приезжает кронпринц Вильгельм (1) и кронпринцесса, — отвечает Инмарк на ломаном французском, — Maman (2), к этому нужно подготовиться... Понимаете масштабы празднества? Восьмой юбилей Кайзера — такой... Важный день для всего Рейха... На него пригласили кучу народу. И большая часть — толпа из Партай (3)... В этом нет ничего подозрительного, но столько элиты... Но прусская императорская чета в этом грязном городе — даже слишком!
— В Париж приезжает кронпринц? Чего ему не сидится в Берлине? — де Сарр глянул на собеседника через лобовое зеркало, — Я думал, что будет выступление старины Рурехта. Он же раньше любил приезжать сюда…
— Должно быть, кронпринц хочет наладить связь с народом Рейха, да и Рупрехт Баварский порядком устал от этих пышных празднеств, — бургомистр взял из небольшой коробки сигару, — Чёрт его знает, но ради этого мероприятия хотят потратить не меньше миллиона марок и украсить как минимум полгорода. Это, конечно, очень чудесно и Кайзеру понравится, но такие чудовищные суммы на один праздник… И это только в Париже, дружок! А что в Берлине? Вы можете просто представить этот размах по все-е-ей стране? А потом многие задумываются: куда все деньги пропадают из казны? — он противно хихикнул, прикуривая сигару, — так рейхсканцлер половину Рейхсканцелярии перебил в году тридцать шестом, думая, что это всё маленькие ручонки казнокрадов... Вы, кстати, бывали хоть раз на подобных мероприятиях?
«А то! Устраивают чистки, репрессии, растреливают народ... Да и то и дело, что пытаются подчеркнуть свой престиж огромными праздниками. Старый Кайзер точно сходит с ума, разбрасывая деньгами на свои дни рождения, — Выругался про себя Филипп, — Он построил великую империю. Но теперь это проклятая победа, проклятая нация и проклятый Рейх, у которого просто нет будущего.»
— Я бывал пару раз на праздновании Дня ветеранов, но не более того, господин бургомистр, — Отвечает де Сарр, — Увы, дел по горло каждый день и я не могу посещать даже подобные праздники слишком часто. А так… На праздновании седьмого юбилея Кайзера я познакомился со своей женой. Считала меня трудоголиком. Удивительная женщина. Жаль, что покинула меня.
— Из-за чего?
— Она просто ушла от меня, — француз потянулся к пачке сигарет, — Сердеедка, что тут ещё сказать… Мы провели с ней самые лучшие часы, какие я помню. А потом она ушла к другому. На днях у моей маленькой Эжени день рождения. Кажется, девятый или десятый год уже. Милая малютка. Жаль, что воспитывается бессоветным отчимом, — вскоре он понял, что изливает душу немцу, одному из тех, кто завоевал его родину, — А, прошу прощения, я с болью вспоминаю это…
— Я искренне соболезную вам, хоть и не понимаю такой боли… Но тогда почему бы вам не развеяться? Я думаю, вы одиноки уже давно и вряд ли ходили по гостям, бедняга…  Нельзя так жить, мистер де Сарр! Давайте отпразднуем юбилей Кайзера вместе? Почему бы вам не зайти ко мне и не поужинать с моей семьёй после званого вечера в ратуше?
 В этот момент они проезжали через крупные улицы "нового", германского Парижа. Здесь только достраивалась «Парижская башня» и элитные жилые районы, и всё спонсируется самим Кайзером. Немцы очень ценят культуру и красоту, но подобные застройки больше походят на маниакальное желание уничтожить культуру многих народов. Видимо, французский народ немцы ненавидят особенно. Или это просто зловещая шутка?
 «Проклятые фрицы, — Выругался де Сарр про себя, — Я помню, как до войны гулял здесь. Узкая улочка, из окон часто воняло дурным ароматом вина... Но теперь они перестроили всё. Больше нет тех старых улочек, только высотки. Кажется, со временем они всё перестроят в свой бетон и сталь.»
Густой транспортный поток замер. Городской гул машин был одной из привычных проблем города, к которому жители до сих пор не могут привыкнуть. И сколько же теперь таких мегаполисов в Европе? Париж, Гамбург, Берлин с его крупными застройками… Технологический прогресс Рейха стал народным достоянием, если не больше.
— Пробка... Быстро не получится. И я очень благодарен вам за приглашение, мистер Инмарк, правда, спасибо, но я вряд ли смогу, — Филипп отмахнулся, — Я хотел выпить с друзьями...
— Я настаиваю, — немец улыбнулся, — Моя супруга отменно готовит кайзершмаррн. Бывали когда-нибудь в Вене?
— Я подумаю, мистер Инмарк, — отвечает де Сарр, — Вы очень гостеприимны. Может быть, я загляну, если будет свободное время. Сами понимаете же... Кризис, трудно найти работу и заработать деньги. Многие не в состоянии даже найти денег на пропитание...
— Но кризис мы преодолеем все вместе. Неужели не помните старые плакаты? «Вперёд на завод — отчизне нужны твои руки и душа!»... Тогда Партай резко стал популярным. Должно быть, люди видели это будущее и шли за ним.
«Но нашли только страх и отчаяние для многих народов Рейха. Возвысив себя, немцы разрушат свою империю, — Филипп хмуро посмотрел на собеседника, — всё будет кончено. Даже Кайзер не спасёт их от ужасной участи оккупантов.»