Четвертые

6.

Расстояние от Великого Новгорода до Санкт-Петербурга сто восемьдесят километров, примерно два с половиной часа езды. В старом мире. В новом, без ограничения скорости, светофоров и прочих препятствий, это время легко сократить. Трасса проходит мимо бесконечного количества населенных пунктов и здесь безлюдно. Опустевшие дворы, страшные картины умерших собак, так и не снятых их хозяевами с цепей. Ненависть к людям и их потребительскому отношению к животным вновь охватывает меня. Человеческая природа не изменится никогда, что бы ни случилось, какой бы катаклизм не уничтожил мир, выжившие будут жить так же, как и ушедшие, по заложенным в них моделям поведения. И еще. У кого-то из них будет душа, а у кого-то нет. И очень часто тестом на ее наличие служит именно отношение к животным.

Солнечный свет заливает горизонт: зеленые деревья, теплый свежий воздух врывается в распахнутые окна. Но мы все так напряжены, что не смотрим по сторонам. Мы не на пикнике, мы на войне. С машиной повезло, нам достался темно-коричневый BMW X5, благодаря ему километры пролетают почти с космической скоростью.

Указатель на Санкт-Петербург: двадцать пять километров. Город, бывший столицей Российской Империи, построенный по прихоти императора, а теперь по прихоти узурпаторов — одна из столиц нового мира и страны России.

Пару раз над нами пролетали вертолеты, сделав несколько кругов, они убрались восвояси. До города двадцать километров и где-то на горизонте, там, где небо смыкается с землей и еще невозможно что-либо подробно различить, но уже можно понять — мы не одни.

— Кордон на въезде поставили. Сто пудов и оцепление по периметру.

Ваня выглядывает в окно.

— Это они нас так встречают? — пытаясь разглядеть, что там, спрашивает Валя.

— Скорее всего на всех магистралях блокпосты.

Мы приближаемся. Теперь уже можно разглядеть преграду: танк, с десяток боевых машин, военные джипы и патрульные легковушки. Человек двадцать с автоматами и еще столько же омоновцев или кто там у них теперь. Я мягко притормаживаю. Навстречу, подняв руки в жесте мира, идет рослый парень, похоже, что без автомата, пара стволов в кобуре. Машина останавливается. Еще на подходе парень просчитал, сколько нас и определил, кто я.

У моего окна он берет под козырек.

— Честь имею, сэр. Мне приказано вас встретить и проводить.

Я молча киваю.

— Прошу вас выйти из машины, здесь безопасно.

Мы выходим, со всех сторон ощущая кожей цепкие любопытные взгляды.

— Меня зовут Игорь, я ваш проводник.

— Я Саша, это Ева, Ваня и Валя.

Ребята поочередно кивают Игорю, а он пожимает каждому руку.

— Прошу вас пройти в мою машину, вашу лучше оставить здесь.

— С чего это?

Ваня встал в позу.

— Таковы инструкции: без проверки машины в город не допускаются.

— Это вы в нашу честь тут армию выстроили? — не унимается Ваня по дороге к бронированному джипу Игоря.

— Нет, — он открывает двери, — кордоны на всех дорогах, для безопасности. Таковы инструкции, пока обстановка не стабилизируется.

Ваня глубокомысленно кивает. В машине Ева садится рядом и незаметно берет меня за руку. Это приносит облегчение, неизбежность встречи с отцом, неизбежность наших переговоров высасывает из меня все силы. Будь он проклят со своими экспериментами. Будь проклято его существование!

На въезде в город мелькают прохожие, машины, все выглядит так, будто ничего не произошло, просто людей по какой-то причине стало меньше. Все ведут обычную жизнь, спешат по своим делам, тут и там проезжают грузовики, газели, в небе проносятся вертолеты.

— Сколько здесь?

— Было два миллиона, сейчас перевезли еще пятьсот тысяч из регионов.

Машина несется по улицам: почти безлюдно, но это не мертвый город.

— А те, что на сыворотке?

Внимательно прищурившись, Игорь поворачивается ко мне.

— Это личный проект руководства. Золотой миллиард под контролем «Ржевки», они очень изолированно живут.

Последнее слово он подчеркивает. О чем-то этот парень мне сигналит, но я пока не могу взять в толк, что он хочет до меня до нести и почему до меня. Наша идея с «Ржевкой» была обречена с самого начала, судя по всему, отец держит это место для своих особых целей, а значит там и мышь незаметно не проскочит.

— А эти что все летают?

Ваня указывает на пролетающий вертолет.

— Гражданская авиация и техника МЧС работают почти круглосуточно. Город чистят, местный крематорий не справляется, вывозят на утилизацию за город. И дезинфекция с воздуха эффективней. Плюс людей доставляют из всех регионов. Многие просят переправить их сюда, а к некоторым приходится лететь и убеждать.

Он вновь выразительно смотрит на меня.