Четвертые

12.

Что бы ни случилось, ритм жизни не меняется, если происходящие события не затрагивают жизнь конкретного человека. Так и здесь, в Контрольном центре ничего не случилось. Все работают в штатном режиме. В этом же режиме проходит управление бригадами по устранению последствий взрыва рекреации и восстановления жизнедеятельности аэродрома. Никакой паники, все четко и отлажено до механизма.

Дядя ждет нас на крыше, это здание самое высокое в историческом центре города, и, видимо, для него имеет особое значение завершить нашу историю максимально эпично.

С кучей охраны мы идем по холлу к лифту, Федя по пути глушит камеры. Ваню отправили страховать меня, но куда и как, Игорь не отвечает, он уверен, что все произнесенное может быть услышано.

Мы садимся в лифт и едем… вниз. Ева держит меня за руку, она еще не знает, что сейчас мы расстанемся. Все может пойти не так, как мы хотим и к чему стремимся, а она должна быть в безопасности. Ева — мой воздух, мне не нужно ничего без тебя, а у тебя должно быть все, даже если меня не будет.

Двери лифта распахиваются на цокольном этаже, где нас встречает Николас. Он, разумеется, все знает:

— Все готово.

Я киваю.

— Спасибо.

Мы идем по гигантскому подземному паркингу к просторной комнате за стеклянными стенами.

— Это единственное место, где можно быть уверенным, — начинает Игорь.

— Что нас никто не услышит и не увидит, — заканчивает Федя.

— Ты должен быть без оружия, — говорит Игорь и дает мне пистолет.

Я проверяю магазин — полный. Мы входим в стеклянный кабинет. Три его стены из пуленепробиваемого стекла, четвертая — внешняя из кирпича и бетона. В центре кабинета прямоугольный стол и ряды стульев. Не возникает даже предположений, к чему на парковке было оборудовано подобное помещение. Видимо, все же, чтобы избежать лишних глаз и ушей.

— Где Валя? — я смотрю на Николаса.

— Уже за городом.

— Отлично.

— Должен отметить, она очень возмущалась.

Я улыбаюсь, иначе и быть не могло, это же Валя. Ева оборачивается ко мне:

— Ты что задумал?

— Если его убьют, — кивком головы Игорь указывает на меня, — вы должны быть за пределами города.

— Нет-нет, — Ева мотает головой, — он сказал…

— Нет, Ева, — я не даю ей договорить, — только я и он.

— Ему нужны мы оба!

— Ты для него уже мертва, — Игорь регулирует рацию.

— Что? Это как?

Да все просто: пока мы летели, Федя смонтировал кадры перестрелки, в которой Ева то ли погибла, то ли ранена, а Ваня мертв. С камер на лестнице у диспетчерской, когда Ваня попал под обстрел, Федя взял отличный кадр, где стрелки попали в Ваню и он упал. Николас подходит к Еве.

— Нам нужно ехать.

— Ни за что!

Я подхожу к ней близко-близко. Так, что наши дыхания касаются друг друга. Может быть, в последний раз. Всего не предусмотреть, и дядя не рядовой противник. Она должна быть как можно дальше отсюда, рядом с сестрой.

— Ты должна быть с Лесей. Понимаешь?

В глазах Евы застывает отчаяние. У нее нет выбора.

— Туда поехали мои ребята, но это только отсрочка.

Игорь внимательно смотрит на Еву.

— Он скоро спросит.

— Саша, — она целует меня своими сухими губами.

У Игоря пищит рация.

— Я все понимаю, ребят, но сейчас у нас земля под ногами горит.

— Уводи ее, — я оборачиваюсь к Николасу.

Я не хочу прощаться, не хочу слышать того, что она может мне сказать. Мне нужна надежда. Ева позволяет увести себя, невидяще оглядывается на меня уже за закрытой стеклянной дверью. Ее губы произносят:

— Я не оставлю тебя.

Упрямая Ева, предпочитает оставить последнее слово за собой.

Я поворачиваюсь к Игорю:

— Какой расклад?

— Он с ее матерью на крыше, двое его личных бойцов вот здесь и здесь.

На листе бумаги Игорь накидывает схему крыши и людей на ней.

— Они не подчиняются никому кроме Петра, это его личная тройка, с Гориллой.

— Понятно.

— Он захочет высказаться.

— Не сомневаюсь.

— К концу его речи ты будешь мертв. По сценарию. Мать Евы тоже. Все задумано так, что живым тебе не уйти.

Я улыбаюсь. Да. Раньше я бы просто пошел туда и позволил себя убить. Раньше, когда никого не прикрывал своей спиной. К чему он тянул? Ведь мог просто найти меня еще в секте и убить, а потом и отца. Но ему захотелось шоу. Федя сказал, что он всегда наблюдал за мной и взвешивал, смогу ли я стать его сподвижником или нет. А потом принял здравое решение. Управлять миром нужно единолично, за спиной не должно оставаться никого, кто мог бы претендовать на трон. И хоть мне это даром не нужно, лучше все же меня устранить. Только теперь, когда на его руках кровь отца и отца Евы, теперь, когда ради безопасности Евы и ее родных я обязан выжить любой ценой, вот только теперь расклад поменялся. Даже если он убьет меня — я заберу его с собой.

Машина с Евой и Николасом уезжает.

— Ты почему здесь? — я оборачиваюсь к Феде.

— Я отвечаю за информационную безопасность.

Я очень внимательно смотрю на него.

— Твою безопасность.

Я перевожу тяжелый взгляд на Игоря.

— Это было его решение. К тому же, если что, он прикроет их выезд.

— Да, — важно кивает Федор, — именно так.

Он основательно усаживается за стол. Рация снова пищит.

— Пора, — командует Игорь.

Его бойцы иду к двери. Игорь подходит ко мне.