Четвертые

Нулевая.

Серый рассвет заливает редкий лес, где остановились на ночлег Ева с Сашей и их команда. Сегодня пасмурно. Ветра нет, стоит звонкая тишина. Несмотря на раннее утро Ученый выглядит значительно свежее, чем накануне. Возможно, дело в том, что он смог умыться и немного привести в порядок свою одежду, что не может его не радовать. Валя тушит костер, Леся играет с Дусей, Ева собирает вещи, Саша проверяет машину. Все при деле. Но не все так легко. Все напряжены — день предстоит тяжелый.

Саша идет к ребятам, с противоположной стороны от места стоянки появляется Ваня.

— Контрольный совет, — довольно мрачно произносит Саша.

Ребята подтягиваются к нему с озабоченными лицами, Ева оставляет Лесю с Дусей у потухшего костра. Только Ваня невозмутим.

— Мы не можем ехать на Ржевку, — говорит Саша.

— Да, я, собственно, к тому же пришел, пока кусты инспектировал, — ухмыляясь, подхватывает Ваня.

— Можно избавить нас от подробностей? — поворачивается к нему невыспавшаяся Валя.

— Стоп, ребят, — спокойно произносит Саша. — Продолжай.

— Да че тут.. ясно же. Они базируются в Питере, значит, Ржевка у них под колпаком.

— У нас ничего не получится... — осознав безысходность ситуации, произносит Ева.

Конечно, у них ничего не получится. Ржевка используется новым режимом исключительно для своих целей и спецопераций. Небольшой комфортный аэродром, который легко контролировать и где легко скрыть желаемое от посторонних глаз. Там постоянно находится обслуживающий персонал и солдаты. К тому же рядом со Ржевкой и под контролем ее систем наблюдения расположен небольшой новый городок: именно там пока под «домашним арестом» и на сыворотке держат представителей первых трех групп крови. Среди них немало известных в России и за ее пределами людей. Здесь и ученые всех ключевых направлений наук, и литераторы, и писатели; художники и скульпторы; спортсмены, актеры, эстрадные и оперные певцы. В этой так называемой «рекреации» под неусыпным контролем им надлежит пробыть еще не менее года, пока город не будет приведен в порядок. После этого их можно будет «выпустить на волю», но опять же, под присмотром. Все эти люди остались живы исключительно для того, чтобы оставшиеся могли видеть знакомые лица, слышать знакомые фамилии, чтобы было кому играть в театрах и на телевидении, чтобы были выставки, которые нужно посещать и учебные заведения, где корифеи наук смогут преподавать. Каждому из них надлежит стать одним из тех, кто передаст знания и умения в своих отраслях представителям новой расы.

Аэродром Ржевка и рекреационная зона место, на каждый квадратный метр которого приходится минимум по две камеры. Разумеется, там героям ничего не светит. Но хотят они того или нет, их путь все равно приведет туда. Правда, чуть позже и гораздо более трагично.

— Все получится. — Саша невозмутим. — Но не там.

— В общем, — жуя травинку, говорит Ваня, — есть между Питером и Москвой один заброшенный аэродромчик. И техника там есть. Людей уже нет, думаю.

— Ты ж говоришь, что он заброшенный? — Валя, прищурившись, смотрит на Ваню.

— Все тебе надо знать, конопатая. Для всех он заброшенный, а для кого надо — вполне рабочий.

Валя негодующе поднимает глаза на Ваню, но Саша останавливает ее, подняв руку.

— Техника в порядке?

— Не супер, но перелет потянет. Да кончай ты сверлить меня глазами, конопатая. Этим меня не прошибешь. Как могли, так и зарабатывали, не всем по чесноку жить удается.

— Ладно. Ева?

Саша смотрит на Еву, им и без слов все понятно. Она опускает лицо и прижимает к себе Лесю. В девушке борются разум и чувства: ей понятно, что невозможно взять на Алтай сестру. Все стало слишком опасно, и рисковать ее жизнью она не имеет права. Но оставить ее одну… И где? И с кем? Ева поднимает лицо к Саше.

— Я… не могу. Не знаю!

— Мы полетим вдвоем, до нашего возвращения Лесе лучше остаться с ребятами.

— Ева, не волнуйся, — Валя подходит и обнимает ее. — Я смогу о ней позаботиться. Мы сможем.

— Да мы спрячемся так, что нас не найдет никто, не переживай ты так. Я что, зря что ли от армии косил пять лет?

— А! — Валя победно смотрит на него. — А потом ведь попался-таки!

— Не, конопатая, сам пошел. Дозрел.

У Евы глаза на мокром месте и паника во взгляде. Она пытается оттянуть принятие неизбежного решения, но не может согласиться с ним душой.

— У меня есть идея, на мой взгляд, немного лучше, — говорит Ученый.

Взгляды обращены к нему, в глазах Евы — надежда на чудо.

— Раз нам все равно в ту сторону… В деревне под Новгородом бабушка моя живет. Там даже электричества нет, всего домов пятнадцать. Она наотрез переехать отказывалась, сказала, что на этой земле родилась, здесь и умрет. Здоровье у нее, надо признать, крепче моего, так что…



Отредактировано: 08.02.2019