Что он там увидел

Что он там увидел

Сергей Банцер

Что он там увидел?

Рассказ

— Я бы хотел… если позволите, — сказал парень хрипловатым от волнения голосом, вынимая из портфеля блокнот и диктофон, — мой первый вопрос…

— Это твоё первое интервью? — перебил его старик, подняв на парня выцветшие глаза. — Можешь не отвечать. Они сказали, что возьмут тебя в штат, если интервью получится? Ведь ты же стажёр, да?

— Да, — неуверенно ответил парень.

— Они сказали тебе, чтобы ты перед интервью сначала убедился, что я не впал в маразм, правда?

Стажёр смущённо пожал плечами:

— Ну, что вы… Почему вы так подумали…

— Жизнь это шаблон, — узкие губы старика растянулись в подобии усмешки. — Просто большой и длинный шаблон. Нам остаётся только заполнять клеточки в этом шаблоне правильными буквами. Какие буквы правильные, не знает никто. Поэтому люди предпочитают просто подчёркивать нужное. Или зачёркивать ненужное. Так легче. Но скучнее. Поэтому самые умные всё же вписывают какие-то свои буквы... И называют это научным методом. Хе, хе...

— Ну, случается, ведь, и наоборот? — улыбнулся стажёр. — Ненужное подчёркивают, а нужное зачёркивают.

Старик с интересом посмотрел на него.

— Ты что, умный? — спросил он.

Стажёр пожал плечами.

— Думаю, не очень.

— Напрасно стесняешься, — пробормотал старик, — ничего хорошего в уме нет. Одни неприятности, хе, хе... Как ты сказал, тебя зовут?

— Даниэль. Даниэль Бэнсон.

— Ну, давай, Даниэль, что тебе там поручили у меня спросить?

— Сегодня шестнадцатое июля, — сказал Даниэль, — и сегодня…

— Правильно, шестнадцатое июля. А ты в пиджаке. Можешь снять. А, что, если нам сделать кофе? Я бы сам, но ноги… — старик развёл руками. — Ты помнишь, когда ты мне позвонил?

— Ну... где-то полчаса назад.

— Правильно, — кивнул старик. — Когда ты позвонил, я встал и пошёл. И всё это время я шёл до вот этого дивана. Это была моя цель! А, когда у тебя есть цель, то жизнь ещё не кончается.

— Да.

— Ну, и как?

— Что?

— Ну, тебя ж предупреждали... — старик раздражённо махнул высохшей рукой, — проверить меня на маразм? Как я, в целом?

Даниэль улыбнулся.

— Всё о`кей!

— Так вот, когда я проходил мимо зеркала, ну, на пути к своей цели, то увидел в нём отражение. Это был я, — старик, поднял указательный палец. — Я взглянул на себя и вспомнил слова одного русского писателя. Он утверждал, что в человеке всё должно быть прекрасно, и лицо, и одежда, и душа, и мысли. Кто бы спорил... Но наш Создатель, похоже, считает по-другому. Иначе, зачем бы он придумал старость?

Старик откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза.

— Тебя интересует, что было в этот день ровно пятьдесят лет назад, ведь тебя за этим послали? — сказал он через некоторое время, не открывая глаз.

— Да, — с удивлением ответил Даниэль.

— Они пронюхали, хе, хе... Что я ещё жив... Да, я последний из команды Оппи… Тогда, в Лос Аламосе я был самый молодой. Молодость… Ты не знаешь, что это такое, — старик пренебрежительно махнул рукой. — Лет через двадцать поймёшь. Но будет уже поздно. Хе, хе, поздно… Это, кажется, самая прикольная шутка нашего Создателя. Самая прикольная...

— Вы работали вместе с Робертом Оппенгеймером? — спросил Даниэль, открыв блокнот.

— Я входил в группу синьора Ферми, — сказал старик, нахмурив седые брови. — А Оппи носил двубортный пиджак и шляпу, как у гангстера. Я понял, что он гений, когда во время стажировки в Гарварде он на спор выучил на кларнете фокстрот ″Сумасшедшая Салли″. Он был немножко психом, но женщины его любили.

— Скажите, — осторожно спросил Даниэль, — а что вы чувствовали, ну... какие чувства, когда она взорвалась? Ну, там в Аламогордо?

Старик вновь поднял на Даниэля слезящиеся глаза и тихо пробормотал:

— А как ты думаешь — какие?

— Я думаю… Наверное, вы были счастливы, да?

Старик некоторое время молчал, а потом резко встряхнул головой:

— Ничего подобного! Там никто не был счастлив.

— Никто? А как это всё было? — спросил Даниэль. — Ну, что вы чувствовали?

— Это было на рассвете, — сказал старик. — Солнце висело на востоке прямо над горизонтом. Тогда с противоположной стороны, с запада, взошло другое солнце. Он было ярче настоящего и с зелёным оттенком. Оно было ярче тысячи солнц… Синьор Ферми тогда сказал: "Это была хорошая физика". А Оппи начал бормотать слова из какого-то древнеиндийского эпоса. Что-то там про потрясателя миров. Нет, я не думаю, что они в этот миг были счастливы. Нет… Это был всплеск... Вспышка разума, которая разорвала ноосферу. Церковники говорят, что мир изменился в момент, когда Адам и Ева вышли из Эдема и за спиной у них стал ангел с огненным мечом. Нет... Мир изменился тогда, в Аламогордо... Когда взошло это зеленоватое солнце. Это и был тот самый ангел... С огненным мечом. Ты успеваешь записывать, сынок?