Чтобы быть ближе к тебе

Начало

В просторной комнате для совещаний стояла духота, пока директорский состав бурно обсуждал проблемы со строительством новых жилых комплексов. Зачастую, они даже не дослушивали собеседников до конца, предпочитая тянуть одеяло на себя. И лишь в самом конце длинного стола, молчаливая девушка внимательно выслушивала все аргументы, иногда отвлекаясь, чтобы набрать что-то на клавиатуре ноутбука; а иногда, даже не глядя, чувствуя теплый взгляд председателя.
— Судебные разбирательства вокруг жилого комплекса «Heartdom» продолжаются уже год! Почему с этим никто никак не может нормально справляться?
— Это ощутимо скажется на вашем следующем проекте, который мы скоро собирались продвигать. Не говоря уже о репутации компании!
— Не утрируйте.
— Эксплуатация жилого комплекса примерно в семь сотен домов приостановлена. Вы думаете, это шутки? Наша компания сотрудничает с вами в поставке материалов, но всему есть свой предел.
Споры продолжались и продолжались. Мужчины часто повышали голоса, а девушка все чаще смотрела на часы, чувствуя головную боль от шумихи, что они устроили. Но стоило тяжелой двери внезапно распахнуться, как они все перевели взгляд на вошедшего. Девушка же, мгновенно напряглась, выпрямляя спину, и отвела взгляд в сторону. Пространство никогда не казалось ей столь маленьким: она едва смогла побороть в себе желание подняться с места и открыть окно, лишь бы больше к нему не поворачиваться лицом. И без того тяжелый воздух потяжелел еще вдвое.
Вошедший оказался высоким молодым мужчиной, одетым в деловой костюм. Кивнув присутствующим и занимая место напротив девушки, он уставился на нее тяжелым взглядом — но лишь на мгновение — пользуясь тем, что она предпочла упереться в экран монитора.
— Прошу меня извинить за задержку.
Девушка судорожно сглотнув, моргнула, и сильно сжала руки на коленях под столом. Тот, кто говорил на самых повышенных тонах, да так, что у него уже вспотел лоб, повернулся в сторону рядом сидящего человека, вопросительно приподняв брови.
— Это Таир Аванесов, сын председателя.
— Нашей компании? Ты гонишь? — тихо спросил мужчина.
— Это он. Точно.
Таира нечасто видели в отцовской компании, да и в офисе по делам он редко появлялся. Чаще всего он занимался проверками объектов и привлечением новых партнеров. Никто почти никогда не общался с ним, кроме немногих высокопоставленных лиц. По слухам, как человек — он был достаточно жестким и тяжелым, а как руководитель — чрезвычайно строгим и требовательным. Насмешливо проведя взглядом по каждому сидящему у стола, кроме самого председателя, он вернулся к разглядыванию девушки, которая будто бы ему назло, предпочла повернуться к председателю с легкой улыбкой.
Та, которой и быть здесь не должно.
— А другого юриста у вас нет? Чтобы и справился быстрее, и без беготни вокруг да около, с одними деньгами на уме вместо закона? — Председатель заметно побледнел, услышав не громкий, но достаточно звонкий голос сына лучшего друга.
— Ты уверен в том, что говоришь, Таир? — сухо уточнил он.
— Не говорил бы в обратном случае, — сказав это, Таир заметил, как нахмурилась девушка, — у вас же есть компетентный юрист, которого вы нахваливаете на каждом шагу. Зачем нам всем не доверять это дело ей? Разве я не прав, Диана?
Взглянув на него, девушка плотно сжала губы, видя откровенную насмешку в ее сторону. Таир не изменился. Как и раньше, продолжал считать ее неспособной дочерью богатого отца, которая устроилась в компанию лишь благодаря родственным связям.
— Я не специализируюсь в подобных делах, — услышав голос дочери, Давид смягчился, возвращая свой взор на Таира.
— У нас хорошие адвокаты, Таир. Диана занимается другими делами, которые несут сугубо корпоративный характер.
— Ладно, — легкомысленно и нагло улыбнулся Таир, — я так и знал. Тогда будем ждать еще несколько лет, потому что это дело ни капли не сдвинулось в положительную сторону.
Услышав нотки иронии, Диана сильнее сжала зубы, чтобы не наговорить лишнего. Спустя несколько секунд неловкого молчания, она смело подняла взгляд на него и холодно произнесла:
— Если сам Таир Аванесов пришел сюда за тем, чтобы сказать, что хочет, чтобы я взяла дело жилого комплекса, то я возьму, почему бы нет. Но будь готов, что твои ожидания насчет моих способностей не будут оправданы. — Таир на это вновь ухмыльнулся, приподнимая брови.
— Твои способности всегда впечатляли меня, Диана. Ты думала иначе? — Девушка вспыхнула от злости, что накатила на нее после его усмешки. Она так ненавидела его в такие моменты.
Затем, разговор как-то сам собой утек в другое русло, где ей пришлось лишь изредка задавать вопросы, делать небольшие уточнения и что-то записывать, и все это — в попытке перестать акцентировать внимание на человеке, сидящем напротив. Комната опустела нескоро. Глубоко вздохнув, Диана посмотрела на отца, видя, как тот с неодобрением покачал головой.
— Зачем ты в это влезла? Прокурор, который ведет это дело, известен своими плохими манерами и паршивым нравом. Я не хотел сталкивать его с дочерью.
— Ты тоже сомневаешься в моих способностях? — лукаво улыбнулась она.
— Я никогда не сомневаюсь в твоих способностях. Но это совершенно не то дело, в котором ты должна была бы принимать участие.
— Мне приятны такие комплименты, папа. — Продолжала улыбаться девушка. — И я понимаю, о чем ты говоришь. Поэтому в этот раз мне понадобится твоя помощь.
— В чем именно?
— Мне нужны абсолютно все материалы, даже те, которые по твоему мнению могут и не касаться дела.
Давид улыбнулся, глядя на дочь. Диана никогда не хотела стать юристом, но он сам подтолкнул ее к этому. Обеспечил лучшее образование, отправил заграницу, дал ей все, о чем она просила. Говорят, единственный и долгожданный ребенок всегда избалован и излюблен, но Диана всегда знала меру своим действиям и старалась соответствовать отцу: как умом, так и внешностью. Сам он долго общался с ней, учил тонкостям ведения бизнеса, рассказывал, как ведутся переговоры, как можно найти нужный подход к людям и использовать ум по назначению. Диана обладала внешностью холодной аристократки и была к себе предельно строга.
— Ты голодна? Я забронировал столик недалеко от нашего дома, мама там нас будет ждать.
— Мы так давно не ужинали вместе, конечно пойдем, — радостно заулыбалась Диана.
Однако, напряжение никуда не делось, как бы она не старалась. Лишь когда они с отцом вошли в ее любимый ресторан, Диана буквально заставила себя разогнать плохие мысли.
— Я уже сделала заказ, — улыбаясь, произнесла Лидия, ее мама, когда они уже уселись за небольшой столик в самом укромном углу. Диана осмотрелась, глядя на кружева ограждений. В этом месте ее настроение всегда поднималось, и было неважно, насколько сильно она устала. Обычно сочетание небесно-голубого, белого и золотого интерьера создавало ощущение праздника и приятной расслабленности, но в этот раз словно все было иначе. Ей на секунду стало слишком душно. И за ужином мать смотрела на нее как-то странно. Будто оценивала и долго не сводила с нее глаз.
— Мам? У меня что-то застряло в зубах? — пошутила Диана, но обстановки это не разбавило.
— Дин, у нас с отцом есть к тебе серьезный разговор.
Диана, которая собиралась резать мясо, так и застыла с ножом в руке, медленно поднимая взгляд на мать. День и так был не самый удачный и окончательно испортился, стоило только Таиру появиться на собрании.
— Ты помнишь давнего партнера отца? Рубена Аванесова, он поставляет материалы для строительства наших проектов.
— Помню, — спокойно сказала Диана, слегка сжимая губы. Давид смотрел на жену так, будто не хотел, чтобы этот разговор состоялся именно сейчас. Он не желал чем-то расстраивать дочь.
— Вчера вечером он поднял тему о браке. Кажется, он рассматривает тебя как будущую невестку.
— Мне казалось, что мы давно не живем в таком веке, чтобы отцы просили руки девушки для своих сыновей, — сухо сказала Диана, сделав огромный глоток сока. За секунду она напряглась и сделалась нервной, что не очень понравилось ее матери.
— Это для тебя не такой век. И вообще, об этом первым говорил не он, а его сын, Таир.
Диане захотелось язвить, но вовремя остановилась. Таир? Говорил о браке с ней? Без ее участия в разговоре? Это что, новый способ поиздеваться над ней? Поэтому он сегодня так себя вел?
— Надеюсь, вы не дали сразу согласие? Без меня.
— Нет конечно, что ты! — Смутилась Лидия. — Я и папа хотели узнать твое мнение насчет брака. Ты не молоденькая девочка, уже давно взрослая и сможешь принять адекватное уравновешенное решение. Он не плохой кандидат.
— То есть отказав, я буду не взрослой и не уравновешенной? — Диана завелась с пол оборота.
— Дочка. — Давид положил руку на ее плечо — Никто не собирается на тебя давить. Если ты откажешься — мы примем это решение так же, как и твое согласие. Тебе незачем волноваться. Мы не станем тебя заставлять.
Ничего не ответив, она продолжала истязать мясо, теряя аппетит и интерес к происходящему. Она ела машинально и была отстранена от реальности, что невозможно было не заметить. Пропускала все, о чем говорили родители, не реагировала, когда окликали ее. Давид, в свою очередь, как-то странно смотрел на жену, слегка покачивая головой.
Диана и Таир знали друг друга давно. Познакомились, когда она уже была студенткой на первом курсе. И при каждой их встрече, каждом столкновении, она удивлялась, насколько давящим может быть взгляд этого человека.
Доехав вскоре до дома на своей машине, она закрылась в комнате, рассеянно глядя в окно. Внутренности свело от одной мысли брака с ним. Что происходит? Она любила этого человека. И презирала себя за слабость, из-за которой была не способна сконцентрироваться, когда он находился поблизости. Она не пропустила ни единого шанса увидеться с ним, хотя бы на собраниях, и ни разу не общалась с ним, как обычно, делала с остальными работниками. О ее чувствах наверно догадался даже парковщик возле офиса, когда она, видя его машину рядом, не могла нормально парковаться, хотя в остальное время водила неплохо.
Теперь этот человек намекнул о браке. Вчера. Про его тяжелый нрав и требовательность в работе болтали разное. Но слухи, которые ходили о его личной жизни, больно вонзались в сознание каждый раз, когда она нечаянно слышала обрывки фраз.
Говорили, что он тайно встречается с женой достаточно влиятельного, но больного человека, что так сильно любит ее и не может от нее отказаться, даже если она замужем. Работники в коридорах при виде него шептались, что, наверно, этой женщине невыгодно разводиться, раз продолжает вертеть сразу двух мужчин в руках.
Диана знала, что не стоило верить сплетням. Но каждый раз, видя его хмурым и задумчивым, не таким, каким он был раньше, понимала, что его сердце украдено другим человеком. И те проблемы с этой женщиной казались правдоподобными.
Она пыталась забыть про то, что сказала мать и готовилась к суду тщательно и внимательно, ходила на встречи с коллегами, которые могли бы ей помочь профессиональными советами, собирала доказательства, говорила с теми, у кого когда-либо проходили подобные разбирательства. Она готова была биться головой об стену, чтобы победить и доказать иронично улыбающемуся ей человеку, что ей под силу вести подобные дела. Таир не воспринимал ее серьезно, не говоря уже о том, что не видел в ней специалиста. И какой бы обычной влюбленной девушкой она не была, внутри что-то напряженно сжималось из-за такого отношения с его стороны.
У него было о ней не самое лучшее мнение, которое он однажды озвучил во время одной вечеринки. «Избалованная, эгоистичная девчонка, которой доставляется и позволено то, чего лишены действительно умные и способные люди». Это было в тот день, когда отец взял ее к себе как корпоративного юриста. И, несмотря на хорошие отзывы от тех, кто с ней когда-либо пересекался, свое мнение о ней он так и не поменял.
Она с трудом, но в то же время с нескончаемой энергией и упертостью, медленно добивалась своего на каждом заседании. И, как ни странно, на этих заседаниях присутствовал он. Человек, который играл с ней, когда ему было скучно.
И лишь после того, как суд озвучил то решение, чего она ждала с замиранием сердца и поняла, что достигла своего, внутри почему-то стало пусто. Она почувствовала такую усталость, что даже не взглянула в его сторону. Таир встал перед ней, когда она пыталась пройти мимо и зааплодировал, пока в их сторону с нескрываемым интересом обернулось немало народу.
— Молодчина, Диана. Я был уверен, что ты на что-то пригодишься.
Порядком подустав от его высокомерности, она поймала себя на мысли, что не прочь дать ему пощечину — сильную такую, звонкую; чтобы смотрел он на нее удивленно, а не с фирменной насмешкой на надменном, жестком лице.
— А я была уверена, что ты бездушный и пустой человек, которому нравится издеваться над людьми, которых он совсем не знает. Меня совершенно не интересует твое мнение насчет меня, Аванесов. Прощай.
Ноги ее ослабели. После каждого такого отпора Таир всегда вел себя так, словно между ними никогда не было никакой стычки — ведь она и правда ничего для него не значила.