Чудесное приключение

Глава 1

Перемещение между мирами произошло, как по щелчку пальцев. Вдохнула я на Земле, а выдохнула уже в Аркадии. И вроде бы знала, что так будет, готовилась, платье старинное надевала, послушно делала то, что говорили опытные исследователи иномирья, и всё равно не верилось до конца, что это может быть настолько просто, буквально на раз-два.

Мне всё казалось, магия межпланетных перемещений как-то поймёт, что я тут без спросу, и не пропустит меня. Но случилось иначе, и я, Дарья Синицына, оказалась в Аркадии. И Евгений Сергеевич — первый взгляд я бросила на него — тоже переместился. Стоял в паре метров от меня по пояс в траве и цветах, блистал золотым шитьём на роскошном костюме.

Произошедшие с окружающим пространством изменения с трудом укладывались в голове. Вот как так! Только что смотрела на пустую белую стену, а теперь — будто кто-то кнопку на пульте нажал — вокруг вырос лес. Высоченный, реликтовый, я таких огромных сосен, елей, дубов и не видела никогда.

Мы находились в центре большой круглой поляны. Солнечные лучи проникали сквозь кроны деревьев, оглушительно пели птицы, насекомые жужжали и стрекотали. Мимо, едва не задев радужными крыльями, пронеслась стрекоза.

Если бы я точно не знала, где нахожусь, сказала бы, что это Земля. Таким тут всё оказалось родным, знакомым до последней травинки. Вот яблоня опустила ветви под весом румяных плодов, и поляна так похожа на луг, где я в детстве играла. Тут и сиреневые колокольчики, и маргаритки, и клевер.

— Синицына, вы чего там застряли? Идёмте уже, на открытом месте нельзя долго стоять.

Доцент Горский и его раздражительность — в любых мирах неизменная величина. Повернулась к нему, улыбнулась во все тридцать два. Сердечко ёкнуло, как и всегда, когда наши взгляды встречались. Какой же он красивый, когда стоит по пояс в цветах. Настоящий принц из сказки, если бы не кислое выражение лица.

Захотелось его подбодрить.

— Да вы посмотрите, красота-то какая! Порадуйтесь хоть минутку. И кстати, почему здесь нельзя долго стоять?

Кашлянув, он окинул меня внимательным взглядом.

— Да что с вами сегодня такое, — заявил он укоряющим тоном. — Синицына, соберитесь уже, наконец. Мы не на развлекательную прогулку собрались. У нас, — он похлопал себя по бедру, — план исследований, разведки территории, график, маршрут. Командировка на месяц, но рассчитано всё до минуты. И вы сейчас их бездарно тратите ни на что.

«Какой он всё же зануда», — с умилением подумала я и вздохнула. Горский такой основательный и педантичный, целеустремлённый и трудолюбивый. Из тех — я в этом почти стопроцентно уверена — кто будет идти к цели, стиснув зубы и сжав кулаки. Ему бы прокачать скилл любезности и добавить умение радоваться жизни — превратился бы в идеал.

— Разве наша важная экспедиция не может одновременно быть приятной прогулкой? — Вопрос я сопроводила милой улыбкой.

Отвечать Горский не стал. Взглянул волком, махнул рукой в направлении леса.

— Понимаю, эйфория первого перемещения и всё такое, но хватит уже. Успокойтесь. Берите мешок, идёмте туда.

Я взглянула на растущие кругом ромашки, колокольчики, васильки, иван-чай.

— И что, мы приступим к работе, не дав себе даже пары минут осмотреться по сторонам и порадоваться, что благополучно переместились?

— Что за странные вопросы вы задаёте? Почему себя так странно ведёте? — Он потёр лоб. — Вы что же, забыли, почему в этой части Аркадии не рекомендуется ходить по открытым местам?

Я широко улыбнулась, и Горский, сведя вместе брови, уставился на меня.

— Почему нельзя это делать? Отвечайте, Синицына.

Пожала плечами. Точно так же ответила на вопрос о главной цели нашего путешествия.

— Вы же план экспедиции под мою диктовку писали, — медленно произнёс он, щурясь и разглядывая меня с крайним вниманием.

— Писала? — повторила я вопросительным тоном.

Его брови сошлись у переносицы, взгляд стал тяжёлым.

— Синицына!

— Да, Евгений Сергеевич, — медовым голосом ответила я, и раздражение доцента Горского ещё возросло, желваки заиграли. Будь он, как обычно, при галстуке, а не в наряде великосветского лорда, наверное, мне не было бы настолько смешно.

Будто почувствовав моё настроение, он нахмурился, воинственно выпятил подбородок, встряхнул длинными тёмными волосами, словно решил поразить меня в самое сердце исключительной мужской красотой.

До чего же забавно, не прошло и трёх лет, как он обратил на меня все сто процентов внимания. И для этого понадобилось всего ничего — отправиться вместе с ним в межпланетную исследовательскую экспедицию.

— Синицына! — повторил он обвиняющим тоном. — Можете на память повторить то, что писали?

Погода не переменилась, но в воздухе явно запахло грозой.

Обманывать и дальше не имело особого смысла. Вернуть меня на Землю у него не получится, придётся с моим присутствием как-то смириться. А там и подружиться, и проникнуться тёплыми чувствами... Я твёрдо верила, что за месяц в райской Аркадии между нами много чего произойдёт.

— Евгений.

Он внимательно смотрел на меня, и я приготовилась выдерживать шквалистый ветер и молнии.

— Вы ведь уже догадались, что никакой план экспедиции под вашу диктовку я не писала. Писала моя сестра, Елена Синицына. А я — не она.

С лица Горского все краски сошли, оно как будто превратилось в деревянную маску. Я набрала воздуха в грудь, и любимый не обманул ожиданий — спустя миг разразилась гроза. Со шквалистым ветром, громом и молниями — метафорическими. И всё они били прямо в меня.

Выслушать пришлось многое, в том числе:

— Не может быть! Что за наглость! Что за безответственность! Эй, вы, как вас там зовут?!

Грустновато было узнать, что он, оказывается, даже имени моего не запомнил.

— Да кто вы такая вообще?

Вот так и выяснилось, что Горский совершенно позабыл младшую сестру Лены Синицыной и мою трёхлетней давности попытку с ним объясниться, и признания, написанные в стихах. Обидно оказаться пустым место для любимого человека, но, отправляясь сюда, я знала, на что шла. В том числе выслушивать вот это всё и видеть злость на красивом лице.