Чудище

Глава 9

Взмах белых ресниц открывает потускневший синий мир. Айрис бесцельно пялится в потолок и считает потрескавшиеся балки. Он знает количество досок на полу, пятен на матрасе и дыр в стенах. Он ни один час стоял перед клеткой, иногда даже пытался протиснуть голову между прутьев, хотя не имел представления, что будет делать, если все же застрянет. Ему действительно хотелось быть запертым в крохотной клетушке.

В каморке, в которой его держали, он не слышал ничего. Его словно бросили в бездонный колодец, и он с каждым часом падал все глубже. Временами ему казалось, что даже его собственные чувства остыли и выцвели. Его пугало, что он больше не чувствует Елены, что возможно она сломалась. А он здесь сгниет, но так и не спасет ее.

Айрис не замечает, как расковыривает покрытую коркой рану на костяшках пальцев, и та начинает сочиться свежей сукровицей. Ему кажется, что сейчас утро, но он почти уверен, что ошибается. Он приподнимается на грязном матрасе и ерошит свалявшиеся волосы. У него отобрали ботинки, он так и не понял зачем, но вид собственных босых грязных ног повергает  его в отчаяние. Он сидит, поджав колени к груди и гипнотизирует взглядом дверь, выворачивая себя на изнанку, в попытке прорваться сквозь метры кирпичей и бетона и почувствовать хоть кроху, хотя бы слабый отголосок человеческой эмоции.

И вдруг все меняется, как если бы мир вокруг него всколыхнулся всеми своими толщами и перевернулся с ног на голову.

Айрис слышит ее испуганное сердце, отчаянную тоску, которая заменила кровь в венах.

Дверь с треском ударяется о стену. Бис рывком затаскивает Елену внутрь и швыряет на пол, как старую тряпичную куклу. Ее острые коленки раздираются в кровь о грубые доски. Айрис качается вперед, но бьется о невидимую плотную стену ее отчужденности. Ее лицо бледное, неподвижное и какое-то высохшее, а глаза безучастно смотрят перед собой.

Айриса пронзает болью, будто его насадили на ржавый прут и продолжают методично ввинчивать его все глубже. Все ее эмоции касаются его своими выгоревшими сухими пальцами. Она превращается в пепел.

Он не зовет ее – не шевелится. Только замершими руками сжимает собственные ляшки. Боязливо отпускает от себя собственную кроткую нежность и легонько касается разметавшихся волос. Елена вздрагивает и сжимается в тугой звенящий узел, обрастая свежей ледяной коркой. Айрис торопливо отзывает свою силу, боясь разбить, но не отогреть.

– Такие забавные, – глухо произносит син Бидоз. – Но у меня нет времени ждать, пока вы настреляетесь глазками. Маленькая моя, – обращается он к Елене, а Айриса передергивает от омерзения, – поведай своему другу, что мне нужно. Я порядком устал от вашей никчемности!

Летер лениво наваливается на стену, чувствуя раздражение на самого себя. Вид беззащитной девушки заставляет его сомневаться, совсем немного, но уже достаточно для того, чтобы всего на мгновение подумать о том, стоит ли его конечная цель всего этого. Он растирает зудящую татуировку и бросает короткий взгляд на застывшего парня. Он слушает их всех – Летер в этом уверен. И если он смог прочесть сомнения в его душе, то в молодой шальной голове может возникнуть наивная надежда на спасение.

Елена медленно тяжело поднимает голову и смотрит Айрису в глаза.

– Инспектор Гум сорвал сделку и увез Линнель, – проговаривает она, как на старой потертой записи. – Позови ее.

В ее взгляде мелькает мольба, отчаянная и кажется самой ей кажущаяся бесполезной. Она боится того, что будет дальше, того, что Айрис не сможет этого сделать без посторонней помощи.

Она отворачивается, неловко поднимается с пола и устремляет взгляд на свои сцепленные в замок руки.

Летер поджимает губы и кивает Бису. Айрис вскакивает с матраса и безумным взглядом смотрит на Елену.

– Зови Лили! – приказывает Летер. – Скажи, я буду ждать ее завтра до полудня. Иначе пусть выбирает, кто из вас умрет первым. Ты понял?

– Да, – Айрис часто кивает головой.

Он зажмуривается, пытается рухнуть в глубину собственного сознания, но он на самом деле не понимает, как это происходит. Голова звенит от напряжения. Чужие сильные эмоции отвлекают его, мерзкая липкая похоть вызывают приступ тошноты. Парень трясет головой и снова ныряет в бездну своих мыслей. Он зовет Лини, беззвучно, отчаянно, но слышит, как все звуки растворяются в пустоте. Горячая волна накрывает его, и Айрис понимает, что его тело собирается рухнуть обессиленное на пол. Взмахом рук он пытается остановить себя от падения.

Мужской раздраженный хрип заводит какой-то безумный жестокий механизм. Айрис слышит тонкий отчаянный стон и стук падающего тела. Он открывает глаза и сквозь туман собственной слабости видит, что Елена дико брыкается под тяжелым неповоротливым телом лысого мужика.

Желваки на челюсти Летера бешено перекатываются, он переводит горящий взгляд на Айриса.

– Вот видишь, чего ты добился?! Никченый щенок! Ты не можешь сделать даже такой маленькой вещи, как связаться с моей племянницей! Должно быть тебе нравится наблюдать, как эту патаскуху трахает другой мужик, раз уж ты не можешь ее получить!

Айрис отшатывается, боль падает на него тяжелой твердой плитой. Он хрипит и швыряет в насильника всей силой отчаяния и злости. Бис замирает от неожиданности, скрученный чужой болью. Он отскакивает от девушки, ее заплаканное лицо выворачивает его наизнанку, он жалобно скулит и отползает к стене.