Чувствовал ли ты нас?

Глава 1

Утро начинается не с кофе. Не то чтобы день сегодня вышел слишком отвратный (а на самом деле так оно и есть), но утро никогда не начинается с кофе. Обычно оно начинается с того, что мне тяжело открыть глаза, не менее тяжело поднять своё тело с кровати и ещё тяжелее выйти на улицу и дать жизни проглотить себя полностью и без остатка. Но сегодняшнее утро началось ещё более отвратно, чем обычно.

Прежде чем услышать дурацкий звон гудящего будильника, я почувствовала капельки воды, прыгающих у меня на лбу. Сначала я подумала, что это, должно быть, дождь. Я укрылась одеялом, спрятав голову, и мне стало так тепло и хорошо, что я почти что опять уснула, пока в мою дурную голову не пришла мысль о том, как дождь мог попасть ко мне в дом? Сюда и солнечные лучи не часто попадают сквозь закрытые окна и задвинутые шторы, не говоря уже о дожде. Поэтому я почти что в ужасе открыла свои глаза, сбросив одеяло с тела. На моем потолку была чёртова лужа. И это уже пятый раз за этот чёртов год.

У меня ныла каждая клеточка тела, кости рассыпались в песок, а голова, словно улей с пчелами, разрывалась от боли. Вечеринка удалась на славу. Хотелось бы сказать, что этот Хэллоуин я не забуду никогда в своей жизни, но я ни чёрта не помнила со вчерашнего вечера. Наверное, мне стоит перестать верить Дарси, когда она говорит: «Мы заскочим всего лишь на часик». Чувствую себя обманутой по утрам вроде этого.

Прежде чем пойти к соседям и нажаловаться на них, да и на жизнь заодно, как пожилая одинокая леди, приютившая с десяток котов и потерявшая к этому времени трёх мужей, я разблокировала телефон и зашла в Инстаграм. Пусть я и веду себя, как старая ворчунья, но двадцать пять — ещё не тот самый предел, когда стоит ставить крест на своей социальной жизни. Мои глаза полезли на лоб, когда я обнаружила сотни лайков на последнем посте, загруженном вчера.

Я быстренько открыла это треклятое фото, на котором была запечатлена я, целующаяся с каким-то парнем, которого, клянусь, только в эту минуту увидела впервые в жизни. Это фото точно дело рук Дарси, не иначе. Постаралась так постаралась. Ещё и подписала, маленькая дрянь: «Свобода — это выбор». Пришло же ей такое в голову.

Я начала быстро проглядывать лайки, а моё сердце стало биться так быстро, словно я бежала в это время кросс. И мои волнения не были напрасными. Лайк от Дерека. Что он теперь подумает обо мне? Вот чёрт! Но было бы ещё хуже, если бы я написала ему смс о том, как сильно хочу, чтобы он вернулся ко мне. Быстренько открыла сообщения, но, к счастью, ничего там не обнаружила. Я выдохнула с облегчением, хотя на душе всё ещё было не так уж и легко, чтобы я могла свободно дышать.

Я удалила чёртово фото, но не смогла удалить из головы этот снимок. Мне было безумно стыдно за то, что я даже не помнила, что вчера произошло. Наверное, мне повезло, что я не проснулась с этим парнем в одной постели. Всегда, успокаивая себя, твержу, что могло быть и хуже. Этот случай — не исключение.

На всякий случай проверила, не спрятался ли кто под моим одеялом. Пьяная голова — смелые мысли. Однажды я проснулась в одной постели с Дарси. К счастью, мы обе были одеты. По крайней мере, мы обе решили про себя не вспоминать больше об этом случае, мало ли что могло произойти между двумя пьяными девушками, которыми руководил не здравый рассудок, а алкоголь. И в этот раз я не нахожу ничего, кроме большого мокрого пятна, что образовалось за несколько секунд, пока я сидела на краю кровати.

Я поднялась с кровати и, не медля и секунды (как-никак мне ещё нужно собираться на работу), посеменила наверх к соседям, которые в который раз вздумали меня затопить. Я совсем не подумала о том, что могу выглядеть нелепо и глупо в своем утреннем обличии, а именно в самой детской взрослой пижаме в мире, с нерасчесанными волосами (стоило позаботиться хотя бы о них) и с перегаром, что вытекает из меня, стоит мне открыть рот. Подумала я об этом слишком поздно, когда мне открыла двери маленькая Николь Макдэниел. Большие голубые глаза были широкими, как и двери, которые девочка мне открыла. Я наклонилась, удобно устроив свои глаза напротив её, и попросила позвать родителей. Маленькая Николь, не сказав мне и слова, просто убежала.

Оставшись на пороге чужого дома в одиночестве, мне всё равно было совсем не до всего этого. Я облокотилась о дверной косяк и не могла перестать думать о дурацком посте в Инстаграме. Мне определенно лучше вообще удалить свой аккаунт. Читателей у меня не так уж и много, как и лайков… Лишь каким-то неизвестным для меня образом фото, за которое мне стыдно больше всего в жизни, набрало больше всего сердец.

Нет, я не смогу удалить свой аккаунт. Как же я ещё смогу наблюдать за жизнью Дерека? Но, что гораздо важнее, как я смогу показывать ему, что могу справиться и без него? Нет, всё же без социальных сетей сегодня невозможно жить.

От назойливых мыслей меня отвлекла миссис Макдэниел, заправлявшая свой шелковый халатик прямо у меня на глазах. Щеки у неё разрумянились, волосы, собранные в пучок, выглядели не менее неряшливо, нежели мои. На лице её я заметила смятение. От неё пахло сексом, который я неволей оборвала. Я даже позавидовала ей, у неё он хотя бы есть. После разрыва с Дереком об интимной близости я могла лишь мечтать.

— Всё в порядке? — первым делом спросила женщина. Но стоило ей обратить внимание на моё недовольное выражение лица, как она сначала выразила отвращение, что длилось не больше секунды, а затем словно просветлела, раскрыв свой грязный рот в изумлении. — Вот чёрт!

Миссис Макдэниел, сломя ноги, побежала в ванную, а я не могла удержаться, чтобы не засмеяться. Есть нечто забавное в человеческой рассеянности и забывчивости.

— Мы опять затопили Вас? — в коридоре совершенно неожиданно появился мистер Макдэниел. Волосы его были в беспорядке, мускулистое тело обтягивала серая футболка, краешек которой приоткрывал низ живота, темные джинсы прилегали к ногам и неплохо подчеркивали подкачанную задницу. Мои щеки налились румянцем, и я начала прятать свои глаза, едва ли мой взгляд встретился с его. — Мне так жаль, — он подходил ко мне всё ближе. Это слишком неловко. В конце концов, он женатый человек, у него даже дочь есть, а он пожирает меня взглядом, вызывая чувство неловкости.

Всё дело в его харизме. Есть в некоторых мужчинах этот баланс внешней красоты и внутреннего обаяния. Эти мужчины всегда уверены в себе и одним лишь своим взглядом вселяют в женщин ту же уверенность, склоняя их к чему-то, чего хотят сами, хоть и создают иллюзию того, что то же нужно и женщине. Честно говоря, я всегда опасалась таких мужчин, ведь внутренняя устойчивость вовсе не гарантирует их устойчивости в верности своей женщине. Да и не принадлежат такие мужчины кому-либо, а лишь собирают женские сердца в свою копилку самолюбия. Таким я вижу и мистера Макдэниела, который пусть и вводит меня в смущение, но совсем не привлекает.

— Действительно, опять я забыла закрыть кран. Мне так жаль, — миссис Макдэниел вышла из ванной. Наконец, я осмелилась поднять взгляд, чтобы не спускать с неё глаз. — Приносим свои извинения за это. Вам пришлось так рано проснуться… Из-за нас… Опять… — на её лице выросла пошлая улыбка, адресованная явно не мне. Женщина начала игриво хихикать, и мне захотелось закричать во всё горло «Снимите себе комнату!», но это вроде их квартира, и они семья, у которых даже ребенок свой есть.

Мне пришлось демонстративно прочистить горло, чтобы обратить их внимание снова на себя. И мне это вроде как удалось. Щеки миссис Макдэниел снова порозовели, а уши покраснели.

— Простите, пожалуйста, — конечно же, именно женщина сорвалась первой. Она вновь рванула в свою комнату, когда мистер Макдэниел даже не сдвинулся с места.

— Неловко получилось, не правда ли? — спросил у меня мужчина. Его рука потянулась, чтобы почесать затылок, и неловко стало именно сейчас, когда его футболка задралась ещё выше, оголяя кубики пресса на его животе. Мой взгляд, как нарочно, упал именно туда. — У Вас, как я вижу, ночка тоже удалась, — я подняла глаза вверх, только чтобы показать ему, что его харизма совсем не действует на меня, как должно быть. И он упрямо смотрел мне прямо в глаза, что раздражало ещё больше. Мне хотелось выплюнуть ему в лицо «Вы подлец, каких только поискать надо», но миссис Макдэниел очень вовремя прервала наше зрительное противостояние.

— Надеюсь, этого хватит? — она протянула мне несколько десятков фунтов стерлингов, которые я не пересчитывала.

— Думаю, этого хватит сполна, — я одарила женщину миловидной сочувственной улыбкой, которая померкла, едва ли я перевела взгляд на мистера Макдэниела, который продолжал нагло улыбаться, не отводя от меня взгляда. Мысленно я попросила у Бога, чтобы этому мужчине сегодня не повезло, но, кажется, что дух неудачи очень крепко был увлечен именно мной, не желая ни на секунду меня отпускать.

Именно этот треклятый дух неудачи я и начала винить, когда обнаружила, что двери в мою обитель заперты. Опять. Этот день можно назвать ужасным в той же степени, каким прекрасным был вчерашний вечер. Прекрасным он был под воздействием алкоголя. Последствия таковыми нельзя назвать отнюдь.

Я ругалась под нос где-то пять минут и ещё пять минут волокла свои ноги наверх, чтобы опять постучать в двери моей любимой семьи Макдэниел. Я могла бы постучать и в двери, находящиеся напротив моих, миссис Петерсон ни в чём никогда не откажет нуждающемуся, но я не хотела её будить. У меня едва ли поднялась рука, но я всё же позвонила в эти двери снова. Надо же мне было забыть ключи и телефон внутри. Если бы я только знала…

— И снова имею радость видеть Вас, мисс… — двери, конечно же, открыл мистер Макдэниел. На его лице сияла широкая улыбка, которая больше отталкивала меня, нежели привлекала. Одна его рука поднята вверх, бедром он подпирал открытые двери. Эта поза должна выглядеть соблазнительно, но при сложившихся обстоятельствах это выглядит не менее чем глупо.

— Грант. Моя фамилия Грант, — сузив глаза, я ответила ему скупой улыбкой. — Могу ли я воспользоваться вашим телефоном? — неуверенно спросила я наконец. Я обхватила себя обеими руками, ведь пижама, в которой я поспешила покинуть свой дом, совсем не согревала. Мне очень повезло, что я успела надеть любимые кеды, чем спасла от холода хотя бы свои ноги.

Мистер Макдэниел выпрямился передо мной. Лицо его обрело серьезность. Она ему гораздо больше к лицу, между прочим. Он протянул мне сотовый, а сам удалился. В одной из комнат послышался детский ропот и женский тихий голос, что-то упрямо твердивший. Я не хотела прислушиваться к ним, потому что сосредоточилась на том, что мои пальцы дрожали, набирая номер, который я давно удалила с памяти своего телефона, но не с собственной.

Гудки казались мне невыносимо долгими. Прошло всего лишь два, как он принял вызов.

— Алло, — его голос показался мне сонным, что немудрено, сейчас слишком раннее время. Я бы и сама сейчас нежилась в постели, если бы не это недоразумение. Иногда мне кажется, будто ребенок гораздо мудрее своих родителей. И именно мистер и миссис Макдэниелс находятся под воспитанием маленькой Николь.

— Дерек, это Айви, — я неуверенно пролепетала языком. Глаза опустились в пол, будто он стоял прямо здесь передо мной и сверлил своим недоверчивым взглядом. Когда-то его глаза были гораздо мягче и ласковее.

— Одно из двух: либо ты вспомнила о своих полуночных звонках и хочешь передо мной извиниться, — мои щеки вмиг покраснели. Я проверила сообщения, но не проверила звонки. Вот чёрт. — Либо у тебя опять захлопнулись двери…

— У меня захлопнулись двери, — я перебила парня. Мне стало безумно стыдно. Кровь во мне немного подкипала, из-за чего холод быстро выветрился из-под кожи. Мозг начал судорожно цепляться хоть за какие-нибудь воспоминания, но всё это напрасно. Я ни чёрта не помню. Радует, что хоть голова не раскалывается на части, как иногда бывает. — И, конечно же, я бы хотела извиниться перед тобой, — знать бы только, что я ему наговорила и за что именно придется извиняться.

— Ладно, жди меня. Буду черед полчаса, — парень первым отключился. Как только короткие гудки прозвучали с той стороны телефона, я ударила себя ладонью по лбу. Больно ударила. Даже от себя не ожидала такого. Но клянусь, что ударю Дарси ещё больнее, попадись она мне на глаза.

— Видимо, утро совсем не задалось, — мистер Макдэниел появился будто из ниоткуда. Я даже не удосужилась поднять глаза, чтобы посмотреть на него, так сильно он надоел мне за одно лишь это утро. Ответила коротким «Спасибо» и захлопнула за собой двери.

Сначала я стояла, прислонившись к стене возле двери. Затем я присела, но пол оказался слишком холодным, от чего мне пришлось вновь подняться на ноги. В конце концов, я спустилась немного ниже, и у лестничного пролета села на широкий подоконник, который казался мне всё ещё холодным, но не таким уж и смертельным по сравнению с полом.

Я смотрела на улицу. Всё лишь начинало просыпаться — от природы до самих людей. Из-за крыш домов солнце лишь восходило. Оранжевые блики виднелись где-то вдалеке. Но это далеко казалось в это время близким, пусть всё равно недосягаемым. Небо сегодня безоблачное. Погода безветренная. День обещает быть теплым, насколько теплым может быть первый день ноября. Мой взгляд фокусируется на крыше дома, что стоит напротив. Он почти идентичен этому. Зеленая куполообразная крыша, которая потеряла былой яркий цвет из-за времени. Голуби нашли здесь своё пристанище. Они воркуют между собой, делясь предвидениями насчет сегодняшнего дня. Песочного оттенка кирпичи сложены ровно, как надо. Все они так крепко прижаты друг к другу, что не остается сомнений, что этот дом будет жить вечно, в отличие от людей, что проводят свою жизнь в нем.

На верхнем этаже, на балкончике французского стиля, где стоит круглый маленький стол, между вычурных, сделанных будто из тонкого кружева перил, выглядывают усохшие цветы, что потеряли свою красоту ещё где-то в сентябре. Но пару молодых людей, что слились в страстном поцелуе, эти цветы не волнуют. В одной руке он держит чашку кофе, в другой — её. Её ладони остановились на его груди. Наверное, она делала попытку оттолкнуть его, но эта попытка увенчалась ещё большим успехом, которого она могла ожидать.

Они расплылись в моих глазах, а воображение подтолкнуло в эту картинку свою ясность. Мы с Дереком стоим на том балкончике. Он крепко обнимает меня, одаривая крепким поцелуем. Я кричу ему, что он дурак, ведь я едва ли не пролила на него кофе, а он целует меня, не обращая внимания на эти глупые отговорки, ведь и сам знает, как сильно я люблю, как он целует меня по утрам.

— Ждешь принца на белом коне? — голос над ухом заставил меня содрогнуться от неожиданности. Я подняла голову вверх и заметила Дерека. — Неужели твой новый парень не остался с тобой на ночь? — парень пошел наверх, не дожидаясь меня. Ключи он вертел на указательном пальце, переступал через ступеньку и вел себя, как обычно, язвительно.

— Во всем виновата Дарси, — начала оправдываться я. Догнав парня, я встала подле него. Он прятал глаза за длинными прядями волос, которые меня до ужаса раздражали. Господи, как же мне нравилась его аккуратная прическа, с какой он ходил раньше. Лицо его и по-прежнему прекрасно, и я начну спорить с любым, кто осмелится сказать, будто Дерек недостаточно хорош, потому что для меня он всё ещё самый лучший.

— Это Дарси целовала того парня? — с усмешкой произнес парень. Распахнув настежь двери, он впустил меня внутрь моего дома. Теперь только моего. Я зашла, но осталась стоять в проходе, не спуская глаз с парня, который не осмелился даже сдвинуться с места. Его глаза опущены вниз, плечом он опирался о створки дверей.

— Это всё подстроила Дарси, — я продолжила оправдываться, хоть и сама осознавала безвыходность положения, в котором оказалась. — Я даже не знаю, кто это…

— Не сомневаюсь в этом, — он снова усмехнулся, и его ухмылка острым клинком разрезала мне кожу и впилась в мышцы, насквозь пронзая меня. — Может, мне стоит оставить, наконец, ключи? — только сейчас Дерек поднял свои глаза. Какими холодными и чужими они мне показались. Лучше бы он продолжал сковывать морозом пол, а не меня.

— А если двери опять замкнутся, как теперь? — наверное, я была похожа в эту секунду на маленького ребенка, отчаянно не желавшего, чтобы его покидали. Такой я выглядела последние четыре месяца, что мы не встречались с Дереком. И мне кажется, что в большей мере это вызывало у него смех, нежели любовь или сочувствие. Вот и сейчас он улыбался с насмешкой.

— Айви, тебе стоит перестать делать… Вот это всё. Ты должна научиться жить самостоятельно. И тебе не стоит бояться чего-то нового в жизни. Я буду даже рад отдать эти ключи кому-то другому, — Дерек начинает эту тираду каждый раз, когда я звоню ему по любому вопросу. Делаю я это довольно-таки часто, что меня отнюдь не смущает. Если мне нужно занять денег на оплату квартиры, я звоню ему. Захлопнулась дверь — звонок Дереку. Отвалилась полка в ванной. Не работает телевизор. Пришли счета. Плохой сон. Пьянка. Болезнь. Я набираю номер Дерека гораздо чаще, чем принято бывшей девушке набирать номер своего бывшего парня.

Я чувствовала себя глупой школьницей, которую отчитывают за несделанное домашнее задание. Я спрятала глаза вниз, не находя себе места.

— Можешь оставить ключи пока что себе? — спросила я, имея в виду «может, ты ещё вернешься». Похоже, что Дерек читал мои мысли. Парень неодобрительно покачал головой, но всё же спрятал ключи в карман куртки.

— Может, останешься на чай? — я осмелилась произнести это вслух. Голос мой звучал так пискляво, что это навряд ли могло бы убедить кого-либо.

— Прости, Айви. Меня ждет моя девушка, — Дерек поджал губы. Он больше не усмехался, а напротив, будто бы извинялся одним лишь своим выражением лица. Парень сделал шаг назад, опустил глаза вниз, а затем развернулся и ушел, оставив меня одну.

Утро начинается не с кофе. Оно начинается с разбития сердца, разорванного в клочки, бьющегося лишь для того, чтобы жить. Оно болит изо дня в день лишь сильнее, но теперь боль кажется мне настолько невыносимой, что мне хочется забыться навсегда. Хочу вырвать из себя это дурацкое чувство и не болеть им никогда. Жизнь слишком коротка, чтобы умирать из-за любви. Но я слишком глупа, чтобы понимать это.