Чужая жена. Без права на выбор

Пролог

Пассажирский поезд издал тяжелый протяжный звук и остановился у платформы, где толпились ожидающие люди. Грузный проводник вышел из вагона и люди собрались вокруг него, нетерпеливо показывая свои билеты. Макар поудобнее перехватил спортивную сумку и до боли сжал телефон в руке, упрямо сообщивший о том, что абонент недоступен. Опаздывает. А ведь нужно еще успеть купить билет. Для Оли, для ее сына. Будь у него с собой их документы, он бы сделал это в следующую же минуту. 

В том, что Оля появится с минуты на минуту он не позволил себе сомневаться. Ни тогда, когда толпа пассажиров на платформе стала редеть, ни теперь, когда женский голос из громкоговорителя оповестил о скором отбытии поезда.

Чертыхаясь, Макар отмахнулся от проводника, уже готового подняться по ступеням и скрыться в вагоне. Скомкав в руке билет, он швырнул его под колеса начавшего движение поезда и нервным шагом направился к зданию вокзала. Там, прошелся возле касс и зала ожидания, с пониманием тщетности своих попыток высматривая знакомую женскую фигуру. Движения его поначалу были рассеянными, механическими, но с ходом мыслей становились более решительными. 

Макар поймал такси у вокзала и назвал адрес ее дома. Уже через полчаса машина повернула к окраинам деревни, в сумерках огибая медлительные стада коров, неспешно возвращающиеся с пастбища. Показались голубые ворота Олиного дома. 

Таксист затормозил на обочине и с довольным видом забрал деньги. Выйдя, Макар огляделся, ища взглядом мальчишку, который часто возился в куче гравия с песком, расположенной у высокого орешника, кроной скрывающего добрую половину дома. 

Не найдя Даню, Макар подошел к крыльцу. Бросил сумку на землю и закурил сигарету, прислушиваясь. 

Потушив тлеющий окурок подошвой, он вошел в дом. И сразу же наткнулся на Олю, в нарядном сарафане хлопочущей над праздничным столом в гостинной. Макар сразу догадался обо всем, и то, что он видел, потрясло его настолько, что он едва сдержал себя в руках. 

— Ты… здесь? — тарелка выскользнула из ее рук и, ударившись об пол, раскололась надвое. 

— А должен был уехать? — Макар подошел и собрал опасно лежащие у ее ног осколки. — Должен был оставить тебя этому мудаку? Какого черта, Оля? Какого черты ты здесь, когда я жду тебя на вокзале?  

— Мужу, Макар! Законному мужу! — вспылила Оля, чем неприятно его удивила. 

— Для него нарядилась? И стол этот… для мужа-мудака? Зачем? Не оценит ведь, — прошелся вокруг стола и остановился возле мясного пирога. Оторвал от него кусок и, жмурясь от удовольствия, в рот отправил. — Мой любимый. Вкусно, Оленька. Очень. Черт, нехорошо-то как вышло! Не выношу, когда ты расстроена. От любовника по-тихому избавиться хотела, а он так не вовремя за тобой вернулся. И муж в любую минуту войти в дом может. Законный, на минуточку, — с важностью закончил. - Только понять никак не могу, чего же ты постеснялась сообщить мне, что одному уезжать придется?

— Макар, хватит! — она ударила его по руке, когда потянулся за новой порцией пирога. — Уезжай сейчас же и не порть себе жизнь! Тебе об учебе надо думать, об универе. А я помириться со Степой решила, понимаешь? Иначе все будет как в тот раз, когда я ему изменила. И вернулась потом, как побитая собака.

Макар неопределенно качнул головой. Не понимал. И не принимал. И отчего всякий раз, когда он говорит о доверии, его слова пролетают мимо ее ушей?

— Голоден-то как, черт, — он плюхнулся на стул и притянул к себе пирог. — Я трахал тебя на этом столе, имею право с него есть, так ведь? А после уеду, Оля. С тобой и с Даней. Иначе никак. 

Оля побледнела. Макар и подумать не успел о том, что ее состояние близко к нервному срыву, как она дернула скатерть на себя. Под звон посуды пирог полетел на пол, шмякнувшись в осколки, перемешанные с едой. 

— Ты уйдешь сейчас же! И больше никогда не подойдешь ко мне и моему сыну! Макар, не заставляй меня умолять, просто встань и уйди, — закричала она дрожащими губами, с ужасом смотря на остатки некогда праздничного ужина. 

Макар поднялся. Подсознательный порыв обнять и успокоить Олю был прерван громким хлопком входной двери. 

— Степа, — прошептала Оля с широко распахнутыми от страха глазами. 

— А вот и муж вернулся. Законный, — с издевкой усмехнулся Макар и с приветливой улыбкой повернулся к вошедшему в гостиную Степану. - Ты погоди, не снимай обувь. Выйдем, кое-что обсудим. 

- Макар не надо! Степа, стой! - в бессилии крикнула Оля и бросилась за ними, когда в ответ ей громко хлопнула дверь.