Цтак

Цтак

Пепе выбралась из тёплого кокона, который соорудила себе из всего, что смогла найти на борту аварийной капсулы. Она сознательно понизила температуру на борту, для экономии энергоресурса. Из этих же соображений было отключено все, кроме систем жизнеобеспечения, маяка и отдельных функций бортового комма. Тусклый свет не разгонял тени в углах капсулы, рассчитанной на четырех человек. Пепе не понимала, как здесь могло бы разместиться такое количество народа, ей и одной было не слишком просторно...

Она наскоро перекусила тем, что могла ей предложить крохотная полевая автокухня, запасы биомассы, к счастью, были тоже рассчитаны на четверых и протиснулась к темному экрану пульта, на котором ритмично мигал единственный огонек – голосовой рекодер комма. Её единственный слушатель.

– День восьмой, – начала она запись, – ничего нового. Есть, спать и справлять нужду – вот и все мои развлечения. Стараюсь не сойти с ума. Пока получается плохо. Наверное, от меня, в конечном итоге, останутся только эти записи. Пожалуй сотру всё, что наговорила раньше и просто попробую рассказать, как я здесь очутилась...

Пепе замолчала и шмыгнула носом. Воспоминания ранили, но занимали время. Немного поколдовав над сенсорной панелью, она уселась поудобнее и начала сначала:

– Мы снова переезжали. Терпеть не могу переезды, но у папы работа такая. Орбитальная станция в системе Урании, где мы прожили целых два года, теперь пополнила коллекцию моих воспоминаний. Хороших, надо сказать. И грустных, потому что родители Ваары никуда не собирались и моя лучшая подруга оставалась на Гелиолисе. А я, вместе с папой и "Мерзкой Леди", отправлялась к месту его новой работы – Маттер-2, новенькой пересадочной станции, возле новенького же узла переходов, открытого не так и давно, каких-то лет двадцать назад, по общему времени. Это все, что я знала, и знаю до сих пор, об этом месте. Ах, простите, оно и находится где-то у черта на куличках, но раз мы до него не добрались – какое это имеет значение? Мы нигде подолгу не задерживались, такая уж у папы работа...

Папа спешил, его поторапливали условия контракта, так что мы записались пассажирами на проходящий грузовоз – старенький, но шустрый корабль с благородным названием "Королева Звезд". Больше ничего благородного или мало-мальски приличного на этой развалюхе не оказалось. А, нет, вру! Капсула, в которой я жду неизвестно чего – она совсем новенькая. И она спасла мне жизнь...

Пепе остановила запись и посидела пару минут крепко зажмурившись и с силой прижав кулаки к глазам – так она пыталась остановить слезы. В тишине слышалось только ее дыхание, да привычное шуршание воздуха в системе. Загнав переживания поглубже, она продолжила:

– Беда случилась в третьем по счету, переходе, уже после гонга, извещающего команду и пассажиров о необходимости занять свои места, перед выходом из гипера. А я выполняла папин наказ. С разрешения старпома изучала начинку вот этой самой капсулы. Подозреваю, что он оставил меня однупросто потому, что надеялся немного отдохнуть от моей болтовни. Уходить не хотелось и я пристегнулась в этом вот самом кресле... А дальше сработала автоматика.

Думаю ли я, что кто-то еще мог остаться в живых? Нет, не думаю. Первый день я потратила на разглядывание обломков "Королевы". Тех, что отнесло в одном со мной направлении. Самый большой был размером с меня, и неузнаваем. Что могло случиться с кораблем на выходе из перехода? Да что угодно! А теперь у меня больше нет папы, да и сама я вряд ли дождусь спасения. Судя по тому, что мой маяк вопит уже восемь дней, а его так никто и не услышал – это местечко не самое популярное. Или что-то экранирует сигнал...

Пепе прервала запись. Глаза щипало и слезы щекотно ползли по шекам. Она сердито засопела, стянула рукав и безжалостно проехалась по лицу грубой тканью комбинезона, больно царапнув нос застежкой. Теперь слёзы хлынули уже ручьём, но это были другие слёзы. Успокоившись, она продолжила:

– Я отключила внешний обзор пять дней назад и включать не собираюсь. Идея пожить подольше кажется мне более привлекательной, чем разглядывание того места, где придется умереть. Умереть, все равно, придётся, но я не тороплюсь. Вот, собственно, и вся история о том, как я здесь оказалась, одна - одинешенька и, даже, без "Мерзкой Леди". О ней расскажу в следующий раз. Пенелопа Кармоди. Запись завершена.

Пепе мазнула ладонью по сенсору и повернулась вместе с креслом пилота. Аварийную капсулу можно было пилотировать. Только недолго. До шлюза спасательного корабля... Но это надо было уметь. А Пепе не умела. Двенадцать шагов в длину, шесть – в ширину. Двигательный отсек, с гравитатором и энергокубом. Ширма отвратительного санитарно-гигиенического "блока", тесного и донельзя утилитарного. Три кресла, наполовину разобранных, иначе, как бы она спала? Гора мягкой обшивки и пленки из спаспакетов, образовывала на них её "гнездо". Панель автокухни в стене справа, слишком высоко расположенный сосок "поилки" в стене слева. Стойки для крепления скафандров, прямо за креслами. У Пепе скафандра не имелось, он исчез вместе с "Королевой".