Цвет счастья – чёрный

Глава 19

Как же ему нравилось наблюдать за этой хрупкой девчонкой, когда она пыталась храбриться или делать вид, что ей всё нипочём: нос гордо вздёрнут, движения резкие, губы упрямо сжаты, а глаза полны решимости любой ценой настоять на своём. Вот и сейчас она пришла к какому-то решению, не собираясь делиться с ним своими планами. Он надеялся, что со временем в ней поубавится самостоятельности, и она научится доверять ему во всём, особенно в том, что касается их совместного будущего. Для себя он давно решил, что никуда не отпустит эту строптивицу, осталось только вложить эту мысль в хорошенькую головку Лайсы. Пусть привыкает.

Себ хмыкнул и ловко подхватил вознамерившуюся соскочить на каменный пол девушку.

- Далеко собралась? – спросил насмешливо. – Нравится разбивать пятки об острые камни?

- Пусти! – взвилась неожиданно Лайса.

С чего вдруг такая реакция? Всё же было хорошо. Или он чего-то не заметил, погрузившись в свои размышления?

- Ну что опять не так?

- Мне надо попасть в Храм, – заявила эта несносная особа таким тоном, словно он тащил её в обратную сторону.

- Так мы туда и направляемся, – озадачился страж.

Себу никак не удавалось понять причину её странного поведения. Он пристальней всмотрелся в лицо девушки и уловил промелькнувший в её глазах страх.

– Так. Рассказывай. Что ещё у тебя случилось? Только говори прямо. Не умею я разгадывать ваши женские загадки.

Лайса как-то по-детски всхлипнула и уткнулась носом в его широкую грудь, собираясь снова намочить, только что начавшую подсыхать рубашку.

- У меня там ужасно жжётся и че-ешется… - зарыдала она в голос, поднимая рукав мантии и показывая наливающиеся внутренним пламенем символы.

Себ озадаченно посмотрел на красный с золотом узор, который действительно ярко светился в полумраке пещеры и надолго задумался. Потом обхватил тело девушки покрепче и ускорил свой шаг, направляясь к узкому проходу, который виднелся в конце галереи.

Лайса тоже не произнесла больше ни звука, даже всхлипывать перестала, лишь плотнее прижалась к стражу, сопя ему прямо в шею, как маленький котёнок.

- Всё будет хорошо, – всё-таки не удержался Себ от слов утешения. – Уверен, что в храме нам помогут во всём разобраться.

Сопение стало громче, почти переходя в урчание. Было немного щекотно, но Себ терпел, понимая, что такой близкий контакт необходим девушке, чтобы окончательно не скатиться в истерику. Он сейчас был для неё той соломинкой, за которую хватается любой утопающий.

Щель в скале не внушала доверия, потому что была тёмной и извилистой. К сожалению, приходилось снова полагаться на капризную удачу и упрямо продвигаться вперёд, вопреки вопящему об опасности чувству самосохранения, другого выхода из пещеры всё равно не было. Страж старался двигаться медленно, осторожно нащупывая каждый следующий шаг, ещё свежи были в памяти воспоминания о его недавнем падении. Вдруг и здесь совершенно случайно обнаружатся провалы на пути их следования? Во второй раз падение может завершиться не так благополучно. Не стоит испытывать судьбу.

К счастью всё обошлось, и уже через час они выбрались на террасу, с которой открывался великолепный вид на Ущелье Поющих гор. Храм был высечен прямо в скале. Себ успел забыть, насколько он величественно-прекрасен. Им повезло оказаться на противоположном склоне, так что Храм предстал перед восторженными взорами Лайсы и Себа во всё своём великолепии.

Несколько террас украшенных портиками с белоснежными колоннами составляли основание храма, далее начиналось буйство тропических растений, привезённых сюда многочисленными паломниками. Террасы и собственно сам храм соединялись широкой лестницей, уходящей в самое небо. По самым разнообразным слухам в ней насчитывалось от двух до пяти тысяч ступеней. Никто не мог назвать их точного количества, потому что у каждого приходящего был свой путь к Храму и только истинные помыслы и деяния паломника определяли длину его пути.

Себ был слишком мал тогда, в своё прошлое посещение храма и уж точно не смог бы сосчитать количество пройденных ступеней. К тому же, почти всю дорогу его нёс на руках отец, понимая, что ребёнку не под силу самостоятельно преодолеть этот нелёгкий подъём.

Сердце мужчины сжалось от нахлынувших воспоминаний, было приятно столкнуться с таким проявлением отцовской любви. Теперь он мог понять чувства отца, жаль только, что в их клане не принято было открыто выказывать свои эмоции, но он обязательно найдёт способ вернуть отцу сыновний долг.

Лайса так же зачарованно смотрела на рукотворное чудо, и Себ почувствовал странную необоснованную гордость, как будто это он был тем гениальным творцом, что подарил миру Храм. А ведь он всего лишь показал Лайсе путь.

Страж опомнился и хриплым от смущения голосом сказал:

- Ну, вот мы и на месте, котёнок. Как твои узоры? Чувствуешь какие-нибудь изменения?

Лайса моргнула раз, другой и, наконец, окончательно пришла в себя. Улыбнулась робко, извиняясь за свою растерянность. Подтянула рукав до локтя, показывая ему горящий узор.

Себ не смог скрыть своего разочарования, он рассчитывал, что достаточно пересечь границы ущелья и проблемы решатся сами собой. Но видимо всё было не так просто, как ему представлялось в самом начале.

Губы девушки мелко задрожали, и страж обругал себя за несдержанность. Ей ведь и так тяжело приходится, а тут ещё он со своими несбывшимися надеждами. Обещал же себе, что станет для неё опорой, так что выше нос и улыбку пошире:

- Готова пробежаться по небесной лестнице? – спросил излишне бодро, но Лайса решила поддержать его напускной энтузиазм. В самом деле, ещё слишком рано отчаиваться, всё ещё может измениться к лучшему.

- А то? Кто же не мечтает о том, чтобы воспарить над облаками, - ответила не менее бодрым голосом, хотя высота лестницы удручала.