Цветы и пепел

Глава 1

- Этот браслет идеально смотрится на твоем запястье, - прошептал Кассиан, прикоснувшись губами к руке невесты. Девушка зарделась, отводя взгляд. Неловкий комплимент, сказанный чуть хрипловатым голосом, говорил о многом. Как и намек в виде подарка, что он прислал ей на днях. Дарэя долго раздумывала, принимать его или нет. Ведь это означало бы полное согласие. Пусть все давно считали их состоявшейся парой, однако саму девушку все еще мучили сомнения.

Брачный браслет был восхитительно красивым и, безусловно, дорогим. Три ряда кроваво-красных бусин аметрина, обвивали запястье, но на ее взгляд, смотрелись на нем… чужеродно.

«Не нужно сомневаться, Дарэя, - мягко советовала матушка, - ты еще юна, бояться перемен естественно в твоем возрасте. Рано или поздно тебе придется покинуть отчий дом. Кассиан хороший мужчина, с ним ты обязательно будешь счастлива».

«А как же любовь?»

«Любовь, моя милая, бывает разной, таинственной и многогранной. Она может быть спокойной, словно нежное вечернее озеро, или же страстной, подобно свирепому водопаду. Иногда она появляется мгновенно, словно вспышка, а иногда прорастает постепенно, словно нежный цветок, раскрывающий свою красоту».

Послушная, родительскому слову, Дарэя каждый день ждала, что вот сегодня она непременно сможет разглядеть в Кассиане возлюбленного. Однако видела лишь красивого молодого мужчину. Ей было приятно его внимание. Льстило, что из стольких красавиц города и аристократок, он выделил именно ее, обычную, ни чем не примечательную дочку хозяина ресторации.

Объятия Кассиана не были противны. И мимолетно украденные им поцелуи, тоже не вызывали отвращения. По правде сказать, они ничего в ней не вызывали. Ни трепета, ни бабочек в животе, о которых так любили писать в любовных романах. В ее голове не становилось пусто, наоборот почему-то в такие моменты Дарэя начинала размышлять о новых рецептах, которые тут же хотелось поскорее воплотить.

Горожане называли их союз воплотившейся сказкой. Этакая красивая история о простушке, без титулованных предков за спиной и единственном сыне наместника, влюбившемся в нее с первого взгляда. Дарэя честно старалась соответствовать сюжету. Но была до ужаса неправильной героиней, которая не могла отыскать в своем сердце ни капли любви к главному герою.

Возможно она просто не умеет любить?

Кассиан галантно положил ее руку на сгиб своего локтя, увлекая девушку к выходу из дома. Сегодня он пригласил Дарэю на прогулку по городскому парку. И она заранее знала, как она пройдет. Сначала они поедут в открытом экипаже до ратуши, затем выйдут и свернут на главную площадь, а по ней уже в парк, к мраморному фонтану, где будут чинно прогуливаться среди высшего общества этого города.

В то время как Кассиан станет вести разговоры о политике и разного рода важных делах с такими же немаловажными господами, ей полагается стоять рядом и улыбаться, даже если улыбаться совсем не хочется. Красивые и дорого разодетые леди вновь одарят ее надменными взглядами. И пусть одежда Дарэи ни чем не отличается от их великолепных нарядов, а ее отец далеко не беден, для высшего света Луадана она все равно являлась плебейкой, потому что ее батюшка был выходцем из низов.

В карете Кассиан сел напротив, а Берта, ее личная компаньонка, заняла место рядом с подопечной. Обитые бархатом сидения были мягкими и удобными. Но Дарэя то и дело ерзала, ловя на себе горячие взгляды молодого мужчины. Жених не стеснялся откровенно любоваться невестой. Берта делала вид, что не замечает. Для нее эта прогулка виделась романтичной, а вот для самой «главной героини» - неловкой, а еще… скучной.

Сейчас Дарэя с гораздо большим удовольствием экспериментировала бы на кухне ресторации. Не зря отец смеялся, что, его дочь научилась создавать рецепты раньше, чем ходить. Всегда потакал ее любви к кулинарии и тем горше, осознавать – ей никогда не перенять отцовского дела.

Эти ли мысли не давали насладиться поездкой? Или же она все не могла забыть слов Кассиана?

«Моя жена не будет работать, иначе я стану посмешищем. Забудь об этом, моя дорогая» - смеясь, заявил он ей на днях. Для сына мэра, желание его невесты готовить для других людей казалось глупостью. А ведь она относилась к этому делу всерьез. Дарэе нравилось создавать новые рецепты, почему же она должна этого стесняться? Разве он сам не хвалил ее блюда?

Этот «звоночек», увы, был не единственным. К сожалению, они часто не сходились во мнениях, но привыкшая к послушанию Дарэя, не отваживалась спорить с женихом. «Мужчине всегда виднее, что лучше для его женщины» - любила повторять матушка. Она-то никогда не перечила отцу.

Мелкие противоречия и скрытые глубоко в сердце обиды, копились, все больше и больше заставляя сомневаться. Нужна ли ей эта «сказка»? Пусть «принц» отчаянно хорош собой, но вызывал стойкое желание исчезнуть. Раствориться в воздухе или провалиться сквозь землю. И пусть бы Кассиан никогда ее не нашел.

Карета остановилась у ратуши. Мужчина вышел первым, галантно подал руку. Дарэя безропотно приняла помощь, позволяя Кассиану помочь ей спуститься. Но едва мысок туфли коснулся брусчатки, как пространство пошатнулось. Девушка наверняка бы растянулась на мостовой, но у жениха получилось устоять и удержать от падения ее. После первой волны магического всплеска раздался пронзительный звук сирен.

- Что это? – растерянно воскликнула Берта. Компаньонка вцепилась в спинку сиденья, тогда как испуганные лошади, начали гарцевать на месте. Возница старался успокоить их, удержать, но животные словно обезумели от испуга. Через мгновение они сорвались с места, унося карету прочь, под аккомпанемент испуганных криков людей, едва успевающих уйти с их пути.

С белокаменного здания ратуши посыпалась каменная крошка, а по брусчатке зазмеились трещины. Кое-где провалы в земле расширялись и росли, наполняясь странным кроваво-красным светом.

- Прорыв, - бросил Кассиан. – Нужно уходить.

Он потянул Дарэю за собой, но та завороженно смотрела на все больше проявляющееся искажение и шла за женихом не охотно. Прекрасное и в тоже время смертоносное зрелище, притягивало взгляд девушки. В пригороде Луадана, хаотичные порталы изнанки были редким явлением, а уж в самом городе, находящимся под неусыпной охраной призывателей, подавно никогда не открывались.