Да взойдёт Луна

Глава 4.

Она плавно очертила выпрямленными руками полукруг, держа в ладонях сложенные чёрные веера. Присев на левую ногу, Мэйфэн резко раскрыла один из них – на ткани виднелся символ инь и янь, занесла оружие за спину и обернулась вокруг себя, одновременно раскрывая другой веер и разрезая им воздух параллельно земле.

В следующий миг послышался звонкий удар: покрытые тонким железом спицы встретились с кинжалом, который держал в руке Ван Юн. Мужчина не дал девушке опомниться и нанёс следующий удар. Ловко закрыв веера, Фон Мэйфэн отбила атаку металлическим ребром. Следующий выпад учителя она поймала в раскрытую чёрную ткань, позволяя кинжалу проткнуть её насквозь. Девушка прокрутила веер в руке, вырывая из ладони Принца Ночи оружие и проведя большим пальцем по покрытому железом основанию веера. Спицы тут же удлинились – на каждой из них показались острые наконечники. Мэйфэн присела и ударила наотмашь, задев тёмные одеяния главы клана, но она не заметила второй кинжал, который остановил атаку внизу и выбивал оружие из ладони девушки.

Через мгновение холодная сталь коснулась её шеи, а рука с веером оказалась вывернутой за спиной. Ван Юн дышал девушке в макушку и прижимал к себе, от чего по спине пробежал не то холод, не то невыносимый жар. Она попыталась высвободиться, но лезвие находилось в опасной близости от кожи и угрожающе блестело, предупреждая – не двигаться.

― Ужасно, – прозвучал сзади низкий, почти грубый голос. – Ты сражаешься слишком открыто, так ты никогда не победишь сильного мужчину с мечом или с гуань дао.

― Я делаю всё, что могу! – сквозь зубы проговорила Мэйфэн, косясь на кинжал и своё собственное отражение в лезвии.

― Нет, не всё!

Ван Юн развернул девушку к себе, одним движением выбивая из руки веер и перехватывая её за запястье. Оружие от шеи он так и не отнял, будто наслаждался беспомощным видом ученицы: лёгким румянцем на светлой коже и тёмно-зелёными глазами, смотрящими на него с яростью.

― Какой раз ты уже попадаешься! Со средним рангом духовной силы даже и не думай заикаться о встрече с Мастером! – сказал он, крепче сжимая тонкое запястье.

― Я тренируюсь каждое свободное мгновение, я каждую ночь убиваю демонов, но мой учитель не может хоть немного меня подбодрить, – она нахмурила нос и повыше приподняла подбородок.

― Так ты хочешь услышать похвалу… – протянул он, лукаво улыбаясь. – Фон Мэйфэн отлично справляется с тренировками, заполучив чужую силу и используя её в своих корыстных целях.

Девушка недовольно хмыкнула и дерзко посмотрела ему в глаза:

― Если бы знала, что учитель каждую новую луну будет напоминать мне, чью силу я использую, то лучше бы сразу умерла в той пещере!

― Тшш, неблагодарная девчонка, – прошептал Ван Юн и приблизился к её лицу - она почувствовала его размеренное дыхание на своей коже. – Почему ты так злишься? Я ведь хвалю тебя.

― После такой похвалы и оскорблений не нужно, – смутилась Мэйфэн, отводя взгляд в сторону.

― Тебя прямо перекашивает от злости, только посмотри на свою кривую ухмылку!

Он наклонился, и его сухие прохладные губы коснулись уголка губ девушки. Она вздрогнула, но не отстранилась, а браслет на левом запястье будто раскалился, обжигая кожу и передавая жар по всему телу.

Задержавшись немного на этом месте, Ван Юн, почти не отрываясь от её кожи, коснулся нижней губы Мэйфэн, судорожно выдыхая. Глаза будто заволокло туманом, сладостным туманом, который опьянял и заглушал голос рассудка. Ощутив дыхание главы клана на своих губах, девушка, не задумываясь о кинжале или чести подалась вперёд, но Ван Юн быстро отстранился. Его лицо приняло прежнее безразличное выражение, но в тёмном взгляде на мгновение промелькнул хищный блеск.

― Вот теперь твои губы выглядят гораздо лучше, – сказал, как ни в чём не бывало, мужчина и, наконец, отпустил руку девушки и оружие, которое до сих пор держал у её шеи.

― Я… я… – споткнулась Мэйфэн, силясь подобрать хоть какие-то слова, но в голове царила пустота.

― Свободна на сегодня, – отрезал Ван Юн и направился по тропинке прочь из Лунной рощи.

Девушка даже не поклонилась, а лишь коснулась прохладными пальцами губ и стиснула ткань своего одеяния в кулаке. Мысли путались, а сердце то пропускало удар, то пускалось в бешеную погоню.

― Этот обмен действительно был ужасной идеей!

***

Ван Юн ходил вдоль каменной дорожки, ведущей к лунному алтарю. Опавшие красные листья шуршали под ногами, и мужчина от скуки запустил пару из них в воздух, подцепив носком сапога. Сегодня, в Праздник Середины Осени, он облачился, как подобает главе клана: в свободное серебристое ханьфу с тёмной вышивкой, изображающей заросли тростника. Узоры украшали ворот и широкий серый пояс, на котором висела длинная кисточка, а по подолу верхней накидки словно ползли вверх чёрные языки пламени.

Принц Ночи прислонился к дереву, сложив руки на груди, и прикрыл глаза: чёрные ресницы затрепетали. Последние дни он почти не спал из-за тщетных попыток связаться с Гэн Лэем. С трудом нащупывая еле заметную духовную связь, мужчина снова терял её, и так продолжалось до самого вечера. В остальное время обязанности главы клана не давали ему спокойно вздохнуть – бесконечные отчёты, приказы Императора и демоны. За всю свою жизнь Ван Юн не видел столько нечистых тварей, сколько появлялось теперь каждую ночь. Люди Северной Провинции страдали и умирали, не в силах защитить себя. И всё это легло на плечи молодого главы, что был вынужден принять бразды правления, когда Ван Зихао решил последовать Путём Совершенства. Мужчина выдохнул и свёл тёмные брови, будто что-то обдумывая.