Дача. Лето. Тишина

Дача. Лето. Тишина

Сергей четыре дня не разговаривал с женой. На пятый Света сама подошла и сказала:

— Не могу я так больше.

Удивляться было нечему: жена вспыхивала и отходила быстро, а он подолгу молчал, мучая обоих. Но чтобы вот так, разом...

Общие деньги разделили пополам. С работы Сергей уволился, а съемную квартиру оставил жене.

— Горячая голова твоя Света, и сам не лучше, — сказала мать, отдавая ключи от старой дачи.

Домик за городом пустовал давно. Садоводством никто, кроме покойной бабушки, не увлекался. Старое поколение уходило, а молодому загородная жизнь была или не по карману, или не по нутру.

Электричество в поселок так и не провели. Вдоль улиц ровным рядом стояли столбы без проводов: двадцатый от автобусной остановки — направо, шестой от поворота — приехали.

— Далеко забрался, — заметил Артем, высаживая друга возле калитки. — Я бы наезжал на выходные, но машину жалко, ты пойми.

Сергей понимал. Он забрал с заднего сиденья легковушки рюкзак и махнул рукой. Машина исчезла за поворотом, а новоявленный отшельник взбежал на крыльцо и отпер дверь. Перед тем как войти, замер, прислушиваясь: тишина. На соседних улицах всего в двух домах горел свет: слева — яркий, должно быть, лампочка на аккумуляторе, справа — еле заметное мерцание, как будто свечи жгут.

Внутри все было старым и хорошо знакомым: обитая дерматином “под крокодила” кушетка, обеденный стол с двумя стульями и буфет. За пыльными стеклами стояла посуда, на другой полке хранились старые журналы и книги, внизу — постельное белье, занавески и прочие тряпки. Все чистое и сложено аккуратными стопками.

Спалось на новом месте плохо. Пружины кушетки выпирали сквозь туго натянутую “кожу”, как ребра йога на последней ступени перед просветлением. Примерно так себя и чувствовал Сергей на следующее утро.

Волей-неволей пришлось вставать и идти к общему колодцу за водой. Возвращаясь с полным ведром, он заметил движение слева: кто-то копошился посреди участка на соседней улице. Пол и возраст определить не удалось, зато треники цвета индиго виднелись издалека, ярким пятном мельтеша на зеленом фоне.

За завтраком Сергей полистал старые журналы, а потом пошел за покупками. Единственный в округе магазин располагался в соседней деревне. При некотором везении туда или обратно можно было доехать на автобусе, однако он не слишком рассчитывал на удачу.

Неподалеку от остановки Сергей услышал женский голос, доносившийся с заброшенного участка на первой линии. Домик там даже не успели построить — из земли торчали лишь перекошенные блоки фундамента. На одном из них спиной к улице стояла худенькая девушка в белом платье с васильками. К приоткрытой калитке неприкаянно привалились пакеты с продуктами. Позабыв о покупках, незнакомка напряжено говорила:

— Месяца же не прошло… вон как… Хорошо подумал?.. Ясно... Полчаса, не больше.

Девушка опустила руку с мобильником и спрыгнула на землю. Сергей отпрянул и скорее пошел дальше; знакомиться ни с кем не хотелось.

В деревенском магазине нашлось все необходимое. Правда, баллон с газом там стоил как кислород на Эвересте, по данным журнала “Наука и жизнь” за 1983 год, с поправкой на курс. Зато продавщица была вполне добродушной и даже согласилась зарядить Сергеев мобильник от розетки за прилавком.

Прогуливаясь по деревне, он обратил внимание на старенький мотоцикл с коляской, под завязку набитой свежей зеленью. Владелица гордо восседала рядом на складном табурете и рисовала ценник. Сергей опознал соседку по треникам цвета индиго, заправленным в резиновые сапоги.

Елизавета Карповна оказалась женщиной общительной и разумной. На даче она обитала чуть не круглый год и очень хвалила сельскую жизнь:

— Я тут и птичек держу. Все свое, чистенькое. А в городе что — одни наркоманы!

Пенсионерка щедро снабдила Сергея ценными сведениями. Так, мобильную сеть в их поселке можно поймать, забравшись на старый фундамент у третьего столба от остановки. Яйца и овощи у местных покупать нельзя: они птицу всякой химией кормят, а уж чем огороды поливают — вслух сказать стыдно.

Также Сергей узнал, что в их поселке постоянно живут только трое: Елизавета Карповна, Машка да теперь вот он. Молодая соседка справа оказалась таинственной фигурой: она практически безвылазно сидела дома, допоздна жгла свечи, а прогуливаясь по участку, бормотала что-то под нос и вообще была не в себе. За месяц ее навестил всего один человек — какой-то подозрительный тип, обритый наголо.

Сергей с трудом выбрался из-под лавины информации. Распрощался с соседкой, забрал из магазина заряженный телефон и пошел домой, стараясь держаться тенистой стороны дороги. В будущем он решил последовать совету Елизаветы Карповны и пореже выбираться в деревню.

Хрупкую фигуру в гжельском платье он увидел издалека. Молодая соседка провожала высокого худого парня, который садился в автобус. Пыльный “Икарус” пронесся мимо, обдав Сергея гравием из-под колес, а Маша едва удостоила его взглядом и быстро зашагала прочь. Видимо, встреча прошла не так, как ей того хотелось.

Что ж, у всех бывают неудачи в жизни. Сергею, например, хронически не везло на автобусы и женщин: первые его не замечали, вторые — не ценили. Впрочем, сейчас было не до философствований: скорее бы добрести до дома и упасть на ребристую кушетку.

Дни летели один за другим. Он привык рано ложиться и вставать, делал зарядку по утрам, много читал. Быт потихоньку налаживался. Сергей починил душ, снял сгнившую занавеску, а новую вешать не стал, поскольку прикрываться было не от кого. Маша не заглядывала на его улицу, а грохот мотоцикла Елизаветы Карповны было слышно за версту. За домашние овощи и яйца пенсионерка брала недорого, по-соседски, на участке осматривалась с любопытством, хвалила за хозяйственность.