Дань для Альфы

Глава 3.

Девочка привела их в узкую приёмную, вежливо предложила присесть и убежала. В комнате стоял большой кожаный диван вдоль длинной стены и пара стульев. Поли присела на краешек стула, поставив у ног свой небольшой саквояж, а отец по своей старой привычке стал мерять шагами приёмную, то подходя к окну, то возвращаясь к двери, вытаптывая тяжелыми сапогами шикарный коричневый ковёр.

Ждать им пришлось довольно долго. Наконец, отворилась дверь и в комнату проследовала высокая сухопарая женщина мужеподобного вида.

Поли сразу вскочила, как обычно при посторонних, опустив глаза в пол, продолжая при этом разглядывать вошедшую свозь густые длинные ресницы. Ворот строгого чёрного платья директрисы был наглухо застёгнут до самого подбородка, в руках женщина держала то ли длинную указку, то ли просто тонкую гладкую палку. Она окинула гостей ястребиным взглядом, подмечающим все детали, и, открыв дверь в кабинет, важно кивнула отцу Поли, приглашая его войти.

Оставшись одна, девочка устало прислонилась головой к боковой стенке, и, измотанная долгой дорогой, задремала.

Разбудил Поли звук открывающейся двери. Из кабинета вышли взрослые, которые уже решили, какой будет её жизнь, ближайшие пять лет.

- Благодарю Вас, госпожа директриса! Был очень рад нашему знакомству, - придерживая двери кабинета, говорил мужчина. Уже в приёмной он галантно поцеловал женщине руку, на прощание, и вышел, даже не глянув на стоящую под стенкой одинокую девочку, которую называл своей дочерью больше двенадцати лет. И которого она считала отцом...

Едва за папашей захлопнулась дверь, директриса внимательно осмотрела новенькую: маленькая, тощая, запуганная. «С этой пигалицей проблем не будет» - сделала она приятный вывод.

- Молли! – гаркнула она в коридор.

Вбежала та самая девочка, которая провожала гостей и дежурила у ворот. Видимо она ждала, пока позовут, тут, под дверью.

- Да, госпожа директриса! – дрожащим голосом, но достаточно громко отозвалась она.

- Отведи новенькую в умывальню, остриги ей волосы. Потом покажешь девчонке спальню первогодок, пусть ложится на свободную кровать и спит. Да! И с нашими правилами по пути её познакомишь вкратце, - с этими словами женщина степенно удалилась по длинному тёмному коридору.

А Молли, взяв за руку, повела новенькую в противоположную сторону.

- А зачем остригать волосы? – взволновано спросила девочка.

Она гордилась своими толстыми пепельными косами, которые доставали ей до колен. Поли ни разу не обрезала волосы, сколько себя помнила.

- Так все первогодки лысые ходят. Весь год. Это воспитывает скромность, искореняет самолюбование и напыщенность, - так воспитатели говорят. – Сегодня я тебе волосы обрежу, а потом будешь с девочками своего года договариваться. Мы сами друг друга стрижём.

- Но я не хочу… - жалобно произнесла Поли.

- Даже не думай! Накажут и остригут насильно. Ещё и кожу на голове так повредят, что потом волосы могут и не вырасти. Не волнуйся! На втором году можно уже будет такую длину, как у меня носить, чтобы шея была открыта. Мы с девочками друг друга под горшок стрижем. Одеваем на голову и подрезаем по кругу, чтобы ровненько получилось. Год быстро пройдёт! Третий год волосы до плеч носит, четвёртый - до края лопаток. Только на пятом разрешают больше не стричь.

С этими словами девочки дошли до купальни и Молли, усадив новенькую на стул, взяла в руки большие портняжные ножницы, которые лежали тут же, на одной из полок. В один миг длинные толстые косы Поли валялись на каменном полу, обрезанные под корень. Дальнейшей стрижки Поли уже не замечала – она молча плакала.

Когда всё закончилось, голова Поли стала непривычно лёгкой. Молли потянула новенькую за рукав, сказала с раздражением:

- Умойся по-быстрому и пошли уже! Отведу тебя в спальню.

В тёмной комнате, освещённой лишь светом луны сквозь узкие окна, Поли рассмотрела два ряда кроватей. Девочки спали ногами к широкому проходу.

Молли махнула рукой в сторону одного из двух пустых мест.

- Ложись спать. Мне нужно вернуться к воротам. Этой ночью я дежурная, – провожатая убежала, оставив остриженную новенькую одну, сидящей на узкой невысокой кровати с саквояжем на коленях.

На улице разыгралась непогода. В высокое окно сильно ударилась тонкая ветка огромного дерева. Ветер усиливался, бил ветками по стеклу снова и снова, гонял темную тень дерева по стенам спальни. Потом тучи закрыли луну, стало совсем темно, в окно размеренно забарабанил дождь.

Природа рыдала над косами Поли вместе с нею.

Утром Поли проснулась от звонкого приветствия:

- Доброе утро, девушки!

Оно было сказано хором, вошедшими в спальню женщиной в тёмном строгом платье и двумя девочками при ней. «Дама, видимо, одна из воспитателей пансиона, а девочки, судя по длине волос - до плеч, третьего года обучения», - догадалась Поля.

Она потёрла кулачками глаза, прогоняя последний сон. Девочка спала на первой в ряду кровати и теперь резво вскочила, встав босыми ногами на каменный пол возле неё.

Картина, открывшаяся ей, поразила её до такой степени, что у неё даже рот приоткрылся от изумления.

Воспитательница не обратила на новенькую девочку особого внимания. Женщина остановилась в самом начале прохода между кроватями, чуть касаясь платьем железной спинки Полиной кровати, и внимательно наблюдала за двумя девушками, пришедшими с ней.

Старшие воспитанницы порывисто раскрывали лежащих первогодок, стягивая с них тонкие одеяла, и проворно отвязывали тех от кроватей.

Поли с ужасом поняла, что этой ночью все девочки, кроме неё, лежали в своих постелях, крепко привязанные, вытянувшись, как солдатики, протянув руки по швам, накрытые сверху до самого подбородка лёгким покрывалом.