Даная

Даная

Передо мной сидела тринадцатилетняя девочка-подросток с очень необычным именем – Даная. Перед ее приходом директриса нашей творческой мастерской посвятила меня в подробности разговора с отцом девочки. Эти подробности заключались в том, что его дочь отказалась заниматься музыкой, несмотря на то, что лет с пяти мечтала играть на скрипке, стала замкнутой, неконтактной, начала плохо учиться. Школьному психологу не удалось ее разговорить, предлагаемые тесты-вопросники противоречили один другому, с рисуночными тестами вообще была полная неразбериха. Нарко- и алко-тесты были отрицательными. Взлом, втайне от нее, социальных страниц не выявил ни суицидальных групп, ни каких-либо других молодежных субкультур или сект.  В общем, меня предупредили, что Даная – крепкий орешек.  «Орешек» была очень милой девочкой, с красивым персиковым оттенком кожи, который бывает только у метисов, детская полноватость обещала, года через три-четыре, обрести весьма изящные формы, козырек бейсболки прятал глаза, слегка поджатые губы дали понять, что она видит во мне очередного мозгоправа. 

- Привет! – поздоровалась я, и, положив перед собой толстую папку с личными данными учеников мастерской, пробежала глазами ее анкету, - Ого, какое редкое у тебя имя. Кто тебя так назвал?

- Папа… - после некоторой паузы ответила девочка и сверкнула на меня из-под козырька невероятной красоты глазами оттенка спелой вишни.

Я демонстративно перелистала папку, нашла алфавитный раздел для её фамилии, аккуратно вложила анкету в мультифору.

- Так, давай-ка, ты тут разгреби нам рабочее место на столе, а я уберу этот фолиант в шкаф! – представляться «орешку» намеренно не стала. Вместо этого положила на стол перед ней несколько из ее рисуночных тестов с предложением:

- Помоги-ка мне разобраться в твоих почеркушках!

Слегка дернувшийся уголок губы дал понять, что я попала в точку. Это были обычные каракули из стандартных тестов «Дерево», «Кактус», «Человек под дождем», «Моя семья» и прочее, несколько информативные, но и вправду, при трактовке можно было получить противоречивые результаты.  «Ага, а «орешек» далеко не глупенькая девочка. Она точно знала, что делает, когда проходила эти тестирования.» - подумала я и стала раскладывать ее рисунки комментируя:

- Ну, с кактусом все ясно… С человеком тоже порядок… хм… мама с вами давно не живет?

Девочку совсем не удивил мой вопрос:

- Да, так… не очень…

- Но вы же общаетесь?!

Она кивнула и продолжила наблюдать за моими манипуляциями.

- Дерево… ну, что ж, если хочешь, могу научить тебя рисовать все это красиво. Но сначала, ты нарисуешь без моей помощи, вот это, это, это и вот это. – я показала на темные овальные пятна на ее рисунках, которые на первый взгляд можно было принять за тени от предметов, которые изображала девочка.

Именно эти пятна прятались в сюжетах её рисунков, выполняя где-то роль тени от листьев на дереве, под крышей нарисованного домика, под зонтом человечка, отражения в лужах, через которые он шагал.  Даная молчала, но я видела, как расширились её зрачки. Поняв, что я заметила такую реакцию, она опустила глаза, спрятав их в тени длинных ресниц.

- Так, вот тебе роскошная бумага для акварели. Пошли! Бери мольберт! Знаешь, как его ставить? Отлично! Закрепляй лист! – развила я бурную деятельность, - На вот, вагон кисточек! Чем будешь работать, гуашь, акварель, акрил?

- Акварелью…- сделала она выбор.

- Все! Высота мольберта нормальная. Удобно? И так, твой главный герой тот, кто любит прятаться. Кстати, как его зовут?

- Страх… -  ответила Даная, и сама испугалась звука своего голоса.

«Вот и умничка…» - улыбнулась я про себя. Даная принялась за работу. Это была очень странная картина: посреди темного океана находился остров, на котором ничего не росло. К острову, через океан шла узенькая дорожка суши.  В самой его середине стоял главный герой – овальное тело без головы на тонких, широко расставленных ножках, с коротенькими, тонкими ручками, сжатыми в кулаки, его лицо в верхней части овала было весьма отталкивающим - мизерные круглые широко расставленные глаза, с крохотными зрачками и огромный, долькой арбуза, улыбающийся рот, с мелкими острыми зубами. И это существо на острове было смолянисто черного цвета.

Я намеренно делала вид, что не заметила, как она завершила работу, погрузившись в изучение медитативного рисования, сидя с ноутбуком.

- Как тебя зовут? – наконец обратилась она с вопросом.

- Элина.

- Вот. Это он…

- Красавчик. Давай мы закинем его вон туда, где хранятся другие незаконченные рисунки. У нас ещё будет время и необходимость стряхнуть с него пыль.

- Рисунок же готов…

- Ещё нет, поверь на слово.

Свидетелем нашего разговора стал отец Данаи, приехавший за ней, и попытался вмешаться:

- Почему ты со взрослыми разговариваешь на «ты»?

Я просто посмотрела него, и, видимо настолько выразительно, что он не смог долго выдерживать мой взгляд и отвёл глаза. Когда пауза слишком затянулась сказала ему:

- Здравствуйте. – и по выражению лица поняла, что он предпочёл бы, чтоб его послали, чем поздоровались таким тоном.

С Данаей мы встречались регулярно. Месяца полтора она приходила в мастерскую порисовать. Задания получала, скорей направленные на снятие стресса, требующие погружения в процесс. От других наших учеников отличалась только тем, что не принимала участия в общих разговорах, шутках, но внимательно слушала.

 В этот раз мы вернулись к её первому рисунку.

- Тебе не кажется, что твой красавчик в шкафу давно нуждается в том, чтобы с него пыль стряхнули?!

- Наверно… - она по-прежнему была немногословна.

- Сегодня ты делаешь научное описание созданного тобой существа, как это можно прочесть в учебниках или энциклопедиях. Как зовут, сколько лет, где живёт, чем питается, охотится или травоядный, один или есть сородичи, или может на него кто-то охотится.