Дар

Глава 1

Марина смотрела во все глаза на себя в зеркало и не верила увиденному – неужели это она? Как могла она за одну ночь из серой невзрачной, скажем честно, серой мышки, превратиться вот в эту красавицу? Ведь это она? Да, она. Но… Глаза больше раскрылись, появился блеск и какая-то чертовщинка. Темные круги под глазами (от постоянного недосыпа) исчезли. Кожа разгладилась, стала упругой и наполнилась цветом. Волосы тонкие, тусклые, которые она прилизывала и скручивала на затылке, лежали на плечах пышной волной. Оооо. Такие прятать не нужно, такие можно выставлять на показ. Волнение охватило девушку до дрожи в пальчиках. Неужели такое возможно? Да она после продолжительного отдыха так не выглядела.

– Мне все это кажется. Я отойду от зеркала, выпью кофе, приду в себя, и в зеркале появится прежняя я.

Обхватив обеими руками чашку с кофе, она пыталась успокоиться и не позволяла себе дернуться опять к зеркалу. А так хотелось!

– А может быть, мне не привиделось то, что произошло вчера, может быть, действительно чудеса появились в моей жизни? Да нет, как такое может быть правдой?

Вчера у нее был день рождения. Да, да! Ей исполнилось, страшно сказать, двадцать пять лет. Но никто в бухгалтерии, где она работала, даже не вспомнил об этом, никто не поздравил ее. Она брала с собой к чаю и большую коробку конфет, и печенья напекла с утра. Но напоминать всем про свой праздник не решилась. Так и осталось лежать принесенное угощение в столе.

А ее, ко всему прочему, еще и послали после обеда на дальнюю стройку, подписывать к прорабу бумаги. Курьер, видите ли, занят. Да, но курьер перемещался на машине, а она… И это в дождь и на другой конец города.

Было очень обидно, но она, как всегда, промолчала. И стройку эту с трудом нашла, и выслушала от прораба… лучше и не вспоминать. Смысл был в том, что она – дура, носящаяся с никому не нужными бумагами. Туфли, ее практически новенькие туфли, от дождя и грязи, по которой пришлось добираться до прораба, стали расползаться. «Вот тебе и подарочек на ДР», – думала она, чуть не плача, стараясь побыстрее выбраться оттуда.

Ждать автобуса не стала (когда он еще придет, а стоять на ветру понурой на глазах всей стройки не хотелось), пошла, хлюпая почти развалившимися туфлями, к частным домам неподалеку. «Дойду, и если не увижу автобуса, то вызову такси, там хотя бы адрес можно будет сказать».

Дождь лил, не переставая. И пасмурная хмарь вокруг говорила – вы надолго в моей власти. Вот уже и дома, а автобус так и не показался. Заслоняясь от ветра, она достала телефон и боковым зрением заметила скорчившуюся фигуру у забора.

Марина подбежала. Перед ней, прислонившись к забору, скорчившись, стояла старушка. Заметив девушку, та попросила:

– Деточка, будь ласка, помоги до дома добраться, плохо что-то мне.

– Конечно, конечно, бабушка, – Марина одной рукой взялась за старушку, а другой с зонтом прикрыла ту от дождя.

– Куда вести?

– Да вот эта калиточка.

Марина довела до крыльца и помогла подняться, а старушка протянула ей ключи:

– Не оставляй меня, деточка. Помоги мне и дальше.

Марина, сбросив свои полуразвалившиеся туфли, провела старушку в комнату к дивану и усадила.

– Деточка, подай мне телефон и накапай, пожалуйста, лекарство. Оно на кухне в синей бутылочке, двадцать капель.

– В воду?

– Да.

Старушка взяла телефон, и до Марины, которая уже на кухне накапывала лекарство, донеслось:

– Паша, поспеши. Пора.

Возвращаясь с лекарством, Марина заметила, что от ног идут мокрые следы, и поморщилась: «Как неудобно перед старушкой».

– Деточка, ты вся промокла. Как бы не заболела. Может, чайку горячего попьешь?

– Да нет, бабушка, спасибо. Побегу, домой еще как-то добраться надо.

– А ты не торопись, вот Паша скоро приедет, мы с ним дела решим, и завезет он тебя домой. Всяко быстрее будет. А сейчас хоть тапочки на ноги возьми теплые. Да и негоже меня сейчас одну оставлять.

Марина смутилась. Бабушка-то права, как ее одну оставить? А вдруг хуже станет?

– Может, скорую вызвать?

– Нет, нет. Старость это. Врачи ничем мне не помогут, а вот ты можешь.

– Бабушка, Вы говорите, что сделать, я все сделаю.

– Знаю, я, милая, добрая ты душа, да вот только неустроенная в жизни, несчастливая.

– Что Вы, бабушка, все у меня хорошо, ну не совсем хорошо, но нормально.

– Да ты можешь ничего не говорить, я-то все вижу. Эх. Как же мне с тобой быть?

Старушка замолчала и прикрыла глаза.

– Почему ты все обиды держись в себе, почему позволяешь собой помыкать?

– Да ведь, бабушка, худой мир лучше доброй ссоры.

– Это так, но, если ты сама себя не ценишь, то и другие относятся к тебе не лучшим образом. Пообещай мне, что научишься ценить себя и не будешь позволять другим обходиться с тобой по недоброму.

Старушка пристально всматривалась в глаза девушки, а Марина обратила внимание, что глаза у той очень странные. Радужка глаз совсем блеклая, а черный зрачок притягивает взгляд. Кажется, что пронзает насквозь.

– Обещай, – твердо повторила она.

– Хорошо. Я постараюсь. Обещаю.

Со двора раздался шум подъезжающей машины, и вскоре послышались уверенные шаги. В дом зашел статный мужчина в дорогом костюме и с такой заколкой на галстуке, которая сразу бликами бросалась в глаза. «Наверное, дорогой камушек на ней», – промелькнуло в голове у Марины. А мужчина, приобняв старушку и переглянувшись с ней особым каким-то взглядом, протянул Марине руку:

– Павел Андреевич, поверенный в делах Марии Григорьевны.

«Ой, а я даже имени не спросила у старушки», – спохватилась Марина.

– Марина, я здесь случайно, – ответила девушка.

– Запомните, Марина, случайных встреч не бывает. Паспорт у Вас при себе? Покажите.

Марина растерялась (зачем паспорт? Проверяет, не воровка ли я?), смутилась и достала паспорт.