Дарли-сити. Последние воспоминания мистера Уордла

1 часть. 2 глава. "Гибкость"

Иван Бунин написал такие строки: «Настанет день - исчезну, а в этой комнате пустой то же будет: стол, скамья да образ, древний и простой. И так же будет залетать цветная бабочка в шелку - порхать, шуршать и трепетать по голубому потолку. И так же будет неба дно смотреть в открытое окно , и море ровной синевой манить в простор пустынный...»
Вопрос в том - здесь нет моря, ведь это город. Здесь раньше жили люди. Художники - символисты и абстракционисты - жители не поняли и прогнали их далеко, и те ушли из Дарлинга в 1864 году. Спустя сто лет здесь появились другие - те, кто обманывает, подставляет. И после - уже никого не осталось.

В учебниках истории Энтерленда написано: «1668-1678 годы округа Дарли были заняты жителями Трибука. В ночь с 1 на 2 августа 1668 года Гвеног Стюарт и многочисленная армия устремились          в окрестности города. Согласно плану Георга Мартивелла ответные шаги последовали с наибольшим натиском. Стабильность была нарушена, а крепость возвращена дарлийцам после двухчасового штурма. 
10.08.1668 враждующие государства подписали мирный договор. Теперь же разрешалось пересекать границу особых обстоятельствах...»
Я помню тот день, когда на уроках нам читали доклады о тех событиях, показывал на слайдах картинки - рисунки и фотографии географических карт. Было интересно только моим однокурсникам. Однако, если найти те самые места, на которых происходили сражения, то можно представить себя великим полководцем или подлым лучником. Зато точно мы могли идти так же, как и те, кто боролся за свободу три столетия назад. 
Однажды я стал читать книгу «Каирский интернационал», созданную Андреем Симоновым. Главный герой, Сергей Ковалев, учился в университете на переводчика с арабского языка на русский, искал работу, согласился с однокурсником Азаматом насчет временной подработки, оказался в безвыходном положении, поселился в квартире старика-мудреца, чтобы скрыться. 
«Вещи, даже если их нельзя увидеть, необходимо отичать от мыслей, поскольку, стоит дать им перепутаться, можно сойти с ума. Никогда не следует уходить слишком далеко за мыслями,            ибо смысл меют только вещи. А уж коли мне что-то непонятно, или меня начинают доставать мыслишки, то всегда я себя спрашиваю «Эй шэй?» - и всё сразу становится на свои места.
Жизнь представлялась чем-то вроде игрушки, а те идеи, которые от вычитывал, казались волшебными колесиками: стоит их покрутить, и игрушка обязательно поедет в нужном направлении.

Трусость приобрела совершенно особое значение: страх означает, что человек за что-то зацеплен, а если так, то жизнь будет бить его за это. Ведь человек должен быть совершенно свободен по своей природе.

В глазах у них (сверстников) появлялась напористая жизненная упругость, а в словах и движениях - гибкость, которая все чаще и чаще ставила меня в тупик.
В жизни побеждает не тот, кто умеет мыслить, а тот, кто умеет быстро реагировать. Заварюга был рад, что нашелся хоть один человек, с которым можно поговорить, и может быть, сам того не замечая, слегка разыгрывал фаталиста, утратившего все надежды; я же принял на себя роль неискушенного святоши. Иногда он обижал меня чем-нибудь вроде: «ладно, не парь мне мозги», - или поддевал         в присутствии других, тогда мне казалось, что он двуличен, похож на плоский лист бумаги, который    я читаю с одной стороны, стараясь не замечать того, что написано с другой. Пожалуй, если бы не он,  я бы не вытерпел беспрерывной череды унижений. 
Я понимал, что он вовсе не лицемерен ни со мной, ни с Седовым. Ни с кем-либо другим - он был человек-кошка. Он просто видел то, что происходит на самом деле, не задумываясь о смысле происходящего, и действовал, ни к чему, в сущности, не стремясь. Мои мысли о том, как можно расслабляться и при этом действовать на грани возможного, уходили далеко за пределы бокса».
Я написал несколько цитат из этого литературного произведения в своём личном дневнике вовсе       не для того, чтобы использовать их при какой-то беседе, а для того, что бы напомнить самому себе    о том, как люди могут и решают вопросы. 
Я всю жизнь проработал врачом, хирургом в психиатрической клинике, и заметил, что психически больные люди, как и нормальные, разделены на несколько категорий. В первой находятся те, у кого есть чувство, будто они способны что-то сделать, куда-то убежать, и они реально это делают, но их приходится возвращать на места. Во второй - те, кто безвылазно сидят на кроватях, ковыряют картинки на обоях, и бессмысленно мычат. В третьей -  те, кто отчаялся вылечиться, они ходят по коридорам, говорят «Здравствуйте!» и уходят куда-то. А в четвертой группе всё непонятно - то живое решение, то мертая тишина. Вот и в жизни тоже так же. Когда понимаешь, что выход есть, тебе закрывают все возможности, а когда ты отчаялся, как те психи, то тебе оказывают самую маленькую помощь.
Ты спрашиваешь «За что вы мне даете поблажки? За чем вы забираете то, что я заслуживаю?» 



Отредактировано: 19.04.2019