Давай, просыпайся!

Давай, просыпайся!

Кто богохульствует, тот

наносит раны самому себе

Cвятитель Иоанн Златоуст

Санька Струков отпирался до последнего. Нет и всё! Не делал. Не видел. Не участвовал! И кто во время уроков катал со страшным грохотом по школьному коридору эту дуру Лебедуху на подставке от телевизора – видом не видывал!

«Ну что ж, не пойман – не вор!» – угрожающе проскрежетала завучиха, и заложника пришлось выпустить из учительской.

Прокручивая в уме события прошедшего дня, Зоя невольно улыбнулась, припомнив тот эпизод. Какой же он смелый всё-таки – Санька! Ведь, когда завуч Римма Георгиевна свирепеет, то не то что у ребят, а даже у самых стойких учителей дрожат колени. Верно, если не подчинишься – случится невозможная трагедия. Никто не мог устоять под её давлением, а Санька устоял!

Зоя привычно скользила взглядом по знакомым трещинам на асфальте. Дорога. Обыкновенная дорога до работы и назад. За восемь лет «пробега», кажется, можно идти по ней с закрытыми глазами. Механически всплывают в памяти: выщербленные ступени на подъёме, выломанный вандалами сектор чугунной ограды. И как они только тащили этакую тяжесть?

На перилах моста местный умелец соорудил скульптуру – одинокий лебедь смотрит вдаль и день за днём ждёт свою пропавшую без вести подругу. Коварные и, по-видимому, те же ночные злоумышленники, что нарушили целостность чугунного кружева, с маниакальной настойчивостью отрывали лебедю крылья, ломали шею, обливали краской из баллончиков, но самоотверженный скульптор каждый раз восстанавливал своё грустное произведение, как символ того, что тоска по утраченной любви и одиночество в нашем мире – неистребимы.

Безглазой головой лебедь тянулся на запад, именно там на закате загоралось таинственным светом лиловое небо. Возвращаясь домой по железнодорожному мосту, Зоя всегда замедляла шаг, рассматривала устремлённые на землю из огромного облака серебристые лучи. Там, далеко, почти на горизонте, жила волшебная, колоссальных размеров светоносная туча. Зоя про себя решила, что это и есть – Бог! Она привыкла здороваться с ним каждый вечер, рассказывала ему свои большие и маленькие беды, и просила-просила хоть какого-нибудь послабления доли, которая казалась отчаянно беспросветной.

Потом, правда, какой-то доброхот объяснил, что загадочный свет исходит вовсе не из чудо-тучки, а совсем наоборот, от ночных огней крупного тепличного хозяйства за городом. Зоя не приняла столь банально-приземлённую версию и продолжала ритуал благоговейного приветствия серебристого облака.

Однажды разговор с божественным нечто выдался чересчур эмоциональным. Зоя шла с работы, и как это бывает, когда меньше всего ожидаешь подвоха, случилось вовсе непредвиденное. Прямо перед глазами прогремел самый настоящий взрыв! Несколько секунд Зоя стояла оглушённая, впав в ступор…

Когда холодный шок ослабил свои щупальца, она осознала – перед лицом вдребезги разбилась бутылка. Совсем рядом из проезжающего на большой скорости автомобиля кто-то выбросил пустую пивную «чебурашку», та ударилась о бетонный столб и разлетелась острыми стеклянными брызгами!

Самое поразительное: взрыв, случившийся в десяти сантиметрах от лица, не поранил Зою не единым микроскопическим осколком. Она ошалело пялилась то на серый бетонный столб со следами атаки, то на дорогу, усеянную блестящими искорками. Нашла рядом уцелевшее бутылочное горлышко и зачем-то положила в карман.

Потом, как пьяная, на обмякших ногах доплелась до середины моста, туда, где лучше всего просматривалось божественное облако, и стала молиться. Слёзы мешали смотреть на светящееся пятно, да и молитв она толком не знала. Шептала своими словами, что первое приходило в голову: «Спасибо, Господи, что оставил жить! Слава Тебе, Господи! Всё-всё в Твоих руках, и жизнь моя, и я сама…»

Теперь, проходя мимо столба-убийцы, как она его окрестила, с внутренним содроганием вспоминала происшествие и не переставала задавать вопросы: «Почему это случилось со мной? Что за странности? Бутылка перед самым носом взорвалась, а на мне ни царапинки. Ещё чуть-чуть и размозжило бы череп напрочь. Что это? О чём Небеса хотели сказать? Предупредить? Может, у Всевышнего есть на мою жизнь какой-то свой, особенный план?!»

Ну, вот и кончился мост, теперь спуск по ступеням через поросль хилых кустов городской вишни. Осталась лишь финишная прямая: пройти мимо трёх двухэтажек, свернуть во двор… и дома.

Несколько дней назад Зоя приметила маленькое деревце – яблоня-подросток была высажена недалеко от дороги вместе с другими своими подружками. Все товарки уже украсились нежными бутонами, а она была туго перемотана красно-белой лентой, которой заботливые коммунальщики щедро огораживают дома во избежание травм от схода снега…

Именно это хлипкое ленточное ограждение заставляет бедных пешеходов ковылять по обочинам дорог, лавируя между припаркованными автомобилями, захлёбываясь в грязи, летящей из-под колёс. Видимо, не натешившись проказами в снежный сезон, лента-змея решила вылить свой последний яд на беззащитный саженец. Связанная пленница сникла и обречённо чахла на глазах у прохожих.

Пробегая мимо, Зоя ежедневно порывалась помочь деревцу. До этой чужой молчаливой беды – лишь десяток шагов. Всего-то и надо – сойти с дороги и потратить несколько минут. Но каждый раз она откладывала спасение на потом: то опаздывала на урок, то слишком устала после рабочего дня. Вот и сегодня Зоя вспомнила о зелёной страдалице, уже проскочив злополучное место, а возвращаться назад, чтобы, пачкая руки, разматывать липкие целлофановые путы, конечно было лень…