Дело об убийстве без мотива

-8-

Пару минут я постоял молча. Я не составлял план кампании, не осмысливал вновь услышанные факты, не готовился к следующему визиту. Просто выветривал из себя негатив. Олдбридж невозмутимо стоял рядом и вроде бы даже с ноги на ногу не переминался. Возможно, если провести эксперимент, он и час так простоит. Жаль, я не смогу. Слишком деятельная у меня натура. Как же я порой ненавижу свою работу! Нечасто, часов, наверное, шестнадцать-семнадцать в сутки. И не посылаю все к черту из-за каких-то редких мгновений, когда моя работа представляется мне чудеснейшей в мире…

Мы стояли в тени не очень высокого дерева с густой сочно-зеленой кроной, коими поселок просто изобиловал. Было довольно жарко, но дышалось легко. Воздух не обжигал раскаленной печью, а согревал в страстных объятиях. Если прислушаться (а я прислушивался), то можно было услышать тихий плеск морской волны. Великая вещь — море!

Я встряхнулся и повернул свою улыбающуюся физиономию в сторону напарника.

— Мои аккумуляторы заряжены, — голосом слегка испорченного робота сказал я. — Мы можем продолжить нашу работу.

Само собой, эта шутка не тянула на улыбку Олдбриджа. Ну и черт с ним.

— Мы с тобой только в самом начале пути, друг мой Стивен, но первые шаги сделаны. — Мне хотелось философствовать и витийствовать, балагурить и исторгать фонтаны красноречия. — Как ты мог убедиться, шаги эти сделаны не зря. Мы не блуждаем в потемках, не тычемся наугад подобно слепым щенкам, мы твердой поступью шагаем к намеченной цели, хотя она пока и скрыта от нас завесой таинственного.

Олдбридж кивнул с понимающим видом.

— Да, мы узнали кое-что новое и про Росси, и про миссис Виртанен…

— Я не об этом! — отмахнулся я. — Это тоже, конечно, но во вторую очередь. А главное, Дикерсон, судя по всему, не убивал Акмана. К сожаленью.

— Да-а? — протянул Олдбридж.

Я с удовольствием прочитал на его лице удивление. Пожалуй, все эмоции, которые мне удастся вызвать у этого истукана, я буду записывать в свой блокнот. Потом, на старости лет, сидя в своем доме у камина вместе с внуками (к тому времени я планирую обзавестись домом, камином и внуками) мне будет приятно предаться воспоминаниям о своих триумфах…

— Увы, мой друг, — я развел руками. — Если бы мне нужно было не найти убийцу, а назначить его, я бы сделал свой выбор прямо сейчас, даже не побеседовав с остальными подозреваемыми. Но нельзя, в кодексе офицера Межпланетной Полиции есть особая статья: не поддавайся искушению обвинить во всем самого мерзкого подозреваемого. Когда я подписывался под этим кодексом, я же не знал, что встречусь с Дикерсоном. Он почти наверняка не убивал… Теперь мне осталось встретиться с прочими фигурантами, прийти к аналогичным выводам и доложить милейшему капитану Дюбуа, что Ричард Акман совершил извращенное самоубийство…

— Ты имеешь в виду, изощренное? — уточнил Олдбридж.

— Одно другому не мешает, — отмахнулся я. — Что ж, старина, по счастливому стечению обстоятельств мы с тобой стоим совсем рядом с коттеджем номер три?

— Где ж тут стечение обстоятельств? — спросил простодушный Олдбридж. — Если мы вышли из коттеджа номер два…

— Не придирайся к словам. Давай будем считать удачей, что этот коттедж занимает очаровательная дама.

Олдбридж поднял левую бровь на полсантиметра.

— Ты видел раньше миссис Виртанен?

Я помотал головой.

— Нет, но сейчас собираюсь исправить это упущение.

Что имел в виду Олдбридж своей последней фразой, я понял, когда Лиана Виртанен открыла нам дверь. Случайно я попал точно в цель — хозяйка коттеджа была поистине очаровательна. Возможно, ее нельзя было назвать ослепительной красавицей, но в плане шарма она по десятибалльной шкале Лозовского набирала баллов пятнадцать. А когда миссис Виртанен улыбнулась, я набавил еще парочку.

Эта женщина, что называется, умела себя подать. Ей шло все — от якобы небрежно разбросанных прядей цвета вороньего крыла волос до легких белых босоножек на невысоком каблуке. Между босоножками и прической находилось очень неплохое тело, прикрытое кокетливым халатиком. Когда Лиана усаживалась в кресло, она позволила полам халатика немного сползти, продемонстрировав красивое левое бедро. Готов поспорить, ровно настолько, насколько планировала. Не вызывающе, а, я бы сказал, пикантно.

Внезапно меня встряхнуло.

— Подождите! Вот этот тип, — я указал на Олдбриджа, — сказал мне, что вам сорок один. Он соврал, или вы — не Лиана Виртанен?

Есть за мной такой грех — иногда я говорю быстрее, чем думаю. Вообще-то упоминать возраст женщины, особенно когда она разменяла пятый десяток, — чертовски глупо. Но сидящая напротив меня девушка никак, ни при каких условиях не могла быть сорокалетней! Даже отдавая должное современной косметологии, я бы никогда не дал ей больше тридцати.

В общем, я еще не успел закончить фразу, как уже начал беспокоиться относительно последующей реакции. В принципе, мои слова вполне могли сойти за комплимент, но женщины — они такие женщины…

Но все прошло удачно. Лиана улыбнулась благосклонно:

— А ты просто прелесть, сержант. Такой непосредственный и милый.

Спорить с этим я не собирался.

— Называйте меня Русланом, если вас не затруднит.

— Ничуть не затруднит. При условии, что ты будешь звать меня Ли. А ты… — она перевела взгляд на Олдбриджа, — впрочем, ладно, ты тоже зови меня Ли. Хотя ты не такой милый, как Руслан.

— Я опечален, Ли, — сказал Олдбридж.

— Врет, — коротко бросила хозяйка коттеджа, вновь обратив взор в мою сторону. — Начнешь допрос, Руслан?