Дело "Громова"

Дело "Громова"

Когда мы вошли в квартиру номер двадцать два, его тело лежало на полу или, если быть наиболее точным, то, что осталось от тела Виктора Громова двадцатипятилетнего мужчины. Не так давно вернувшийся из дальней поездки, мужчина лежал в центре гостиной не большой двух комнатой квартиры.

Меня зовут Анатолий Синельников и за свою двадцатилетнюю карьеру следователя отдела особо тяжких преступлений, мне довелось повидать достаточно убийств, поэтому изначально, я полностью отклонил версию суицида. Подобное на моем месте сделал бы любой следователь, поскольку такое сделать с самим собой просто невозможно. Довольно большие куски плоти были отделенные от тела острым ножом, который так же находился в комнате. К тому же, судя по следам, резня началась в ванной комнате, где крови было особенно много. Разбитое зеркало и царящий беспорядок, сразу давали понять, что в помещении шла ожесточенная борьба. Оставалась только версия убийства, мотивы которого мне и следовало выяснить.

Но мои сомнения рассеяли эксперты криминалисты, хотя это было позже. И если бы я только мог догадываться, как в самом начале жестоко ошибся, то не потратил бы столько времени впустую.

Самоубийство.

Именно самоубийство, не что иное и причина для этого была превыше всякого моего понимания. Даже узнав причину, мне понадобилось еще много времени, чтобы все осознать.

В самом начале расследования мне стоило задуматься вот над чем: почему человек, о котором мы смогли собрать лишь только положительные характеристики, был убит именно так. Месть, да это была моя первая версия, ни что иное не заставит сделать с человеком такие изуверства, как месть. Но за что было мстить простому парню, который занимался археологическими раскопками? Он часто ездил по разным странам в поисках не больших и зачастую малозначительных открытий, писал статьи, публиковал их в научных журналах. Пару раз, даже опираясь на его данные, были сняты документальные короткометражные фильмы, что стало, пожалуй, самым доходным делом Виктора Громова за всю его жизнь. Одним словом завидовать было чему, но не настолько, чтобы лишить человека жизни.

Еще мужчина занимался написанием книги, опираясь на данные собственных исследований. У него уже был контракт с издательским домом, что само собой ставило под сомнение версию самоубийства. Я стал копать глубже простой ежедневной обыденности Виктора, решил, что пришло время изучить суть его последних заграничных поездок.

Биография Громова была вполне обыденной. Несколько раз в год он позволял себе выехать за границу, бывал в Европе, Китае, Мексике. А про Россию и Кавказ говорить было нечего, здесь он объездил почти все. Разбираясь в его личных документах, я то и дело натыкался на разные причудливые рисунки странных существ, похожих на карикатуры. Лично для меня они не представляли никакого интереса и напоминали детские закорючки. Все мне пояснил Артемий Троицкий, друг и коллега Виктора, этот двадцатидвухлетний парень тяжело переживал потерю друга и наставника. Он сразу решил помочь следствию, стоило только мне заговорить о работе Громова.

- Это боги. Божества разных народов и культур живших на нашей планете, - пояснил парень, как только я, показав ему рисунки, задал вопрос об их значении.

- Видимо они представляли для Виктора большой интерес? - поинтересовался я с сарказмом, но оказался не прав. Артемий посмотрел на меня, а голос его был жестким, почти обиженным, я бы сказал отчасти оскорбленным.

- Это была основная работа Виктора. Боги, религии, мифологические существа. Они представляли для него большой интерес.

- Каким образом? - спросил я, уже заинтересовавшись по настоящему, поскольку не понимал, как именно ученый может заниматься старыми сказками. Я всегда считал, что скептицизм, это основа любого мужа науки.

- Именно это дает нам понять культуру любого народа, основы их формирования, как в религиозном, так и в духовном виде, - пояснил Троицкий, взяв со стола несколько зарисовок чудищ с выпученными глазами и далеко высунутыми языками.

После, немного помолчав, он добавил:

- Последняя поездка Виктора была посвящена этому.

Он положил ближе ко мне старый, пожелтевший листок с обгрызенными краями и мятыми углами. На нем темно-коричневыми чернилами было нарисовано существо, с широко расставленными руками или лапами, определить было сложно, не зная природы этой сущности. Эта мерзкая тварь пялила свои глаза в сторону зрителя, широко раскрыв пасть из которой вываливался толстый, похожий на червя язык. В каждой руке-лапе оно сжимало острые на вид кинжалы, а по всему телу у существа были изображены уродливые, мелкие очертания лиц.

- Души, - сказал Артемий, догадавшись на что я смотрю.

- Души?

- Да души грешников, которые Абуна Ра хранит в свое теле. Он их тюрьма, он их и судья, и палач, и надсмотрщик.

- Абуна Ра? - вновь переспросил я чувствуя себя идиотом. Но парень продолжал с серьезным видом просвещать меня в науке, от которой я был достаточно очень далек.

- Nuncius Solis на латинском обозначает Посланник Солнца. Древний языческий бог, о котором мало кто знает, поскольку не был сильно распространен из-за своей жестокости. Но иногда о нем напоминают в скандинавской мифологии наравне с божеством по имени Лилу, богиня питавшаяся кровью людей.

Пока все это мне рассказывал двадцатидвух- летний парень, я смотрел на него, практически не веря своим ушам. Неужели этим ребятам было мало того насилия, которое творилось в нашем мире? Здесь и без кровожадных богов хватало земных жителей, готовых из-за мелкой денежной купюры пролить столько крови, что позавидовали все их посланники, откуда бы они ни были.

Промолчав, чтобы в очередной раз не оскорбить своими высказываниями молодого ученого, я решил немного перевести тему, попросив Артемия рассказать мне о самом Викторе и о том, что могли ли быть у него враги.

На счет врагов, парень с пеной у рта уверял меня, что таких просто нет на свете, потому как Громов был очень отзывчивый человек, никому не хотел «переходить дорогу». Занимался он лишь теми науками, которые считались не очень распространенными. По словам Триоцкого, большинство ученых стремятся найти заброшенные города, дорогие артефакты, неизвестные никому гробницы, но никак не собирают образы божеств, поскольку это не будет являться громким открытием, претендующим на престижные премии.